Искатели приключений - Гарольд Роббинс

Она посмотрела на меня долгам взглядом. Рыдания прекратились.

— Я верю тебе. Может, это потому, что я женщина и люблю тебя. Но я верю тебе.

— Тебе нужно поспать, — сказал я нежно и поцеловал ее. — Ты совсем без сил.

— Дакс, я забыла поблагодарить тебя.

— За что?

— За дядю. Он сказал мне, что ты для него сделал.

— Твой дядя — дурак, — хрипло бросил я. — Он мог убить тебя. Он должен был отдавать себе отчет в том, что его обязательно схватят.

— Ты ничего не понимаешь. Он преклоняется перед моим отцом и, поскольку его здесь нет, считает своим долгом опекать меня. — Для меня было облегчением услышать ее негромкий смешок. — А на деле получается так, что большую часть времени мне самой приходится приглядывать за ним.

— В таком случае присмотри, чтобы он не ввязывался больше ни в какие истории. Она коснулась моей руки.

— Скажи, а амнистия?.. На этот раз это не трюк?

— Это не трюк.

Наши глаза на мгновение встретились, затем она поцеловала меня.

— Спокойной ночи.

11

В трюме было темно, в воздухе стоял густой и тяжелый запах дизельного топлива.

— А свет здесь есть?

Капитан кивнул, луч фонарика в его руке высветил на переборке выключатель. Матрос повернул его, и две лампочки вспыхнули тусклым желтоватым светом. Небольшое пространство трюма было уставлено тяжелыми деревянными ящиками. Я повернулся к лейтенанту Хиральдо.

— Похоже, это то, что нам нужно.

— Откройте, — приказал Хиральдо.

Двое солдат сняли со штабеля верхний ящик и принялись вскрывать его мачете. Я не сводил глаз с капитана. Лицо его было абсолютно невозмутимым. Уступая нажиму металла, дерево жалобно скрипело.

— Оружие! — Хриплый возглас солдата эхом отозвался в стальном брюхе трюма.

Лицо капитана не дрогнуло. Я повернулся посмотреть на вскрытый ящик. Новенькие автоматические винтовки жирно поблескивали под тонким слоем масла. Я взял одну в руки, чтобы рассмотреть повнимательнее. Фабричное клеймо было крошечным, но отчетливо различимым. Никто даже и не пытался уничтожить его. Куппен Фарбен Гезеллшафт, В. Г. Мне было известно, что значили две последние маленькие буковки. Восточная Германия. Они оставили прежнее название, поскольку в некоторых странах оно еще пользовалось прежней популярностью. Кому было известно, что теперь это уже совсем не та компания, что у нее совершенно иное руководство, что зарегистрированная под этим именем на Западе фирма давно уже вышла из военного бизнеса? Я передал оружие солдату.

— Откройте другие ящики, — сказал я и, повернувшись к капитану, спросил:

— У вас есть документы на этот груз?

— Безусловно. Этот груз предназначен для нашего следующего порта назначения.

— Понятно. Могу я на них взглянуть?

Лицо капитана чуть заметно дрогнуло. Краешком глаза он посмотрел на таможенного инспектора, в полном молчании стоявшего сбоку.

— У меня их нет.

— А у кого же они, капитан? Он не ответил.

— Ну же, капитан, — настаивал я, — у кого-то же они должны быть.

Было заметно, что слова даются ему с трудом.

— Может, их по ошибке присоединили к другим документам.

— Вы хотите сказать, что они могут сейчас находиться в таможне?

Он неохотно кивнул.

Я повернулся к таможеннику.

— Вы их видели?

От испуга у того расширились глаза.

— Нет, ваше превосходительство, — выпалил он. — Такие документы — не нашего ума дело, с ними разбирается сам начальник.

— Оставьте половину своих людей здесь, — скомандовал я Хиральдо. — Остальных ведите за мной.

— Есть, ваше превосходительство! — Впервые за время знакомства с ним я увидел уважение в его глазах. Сегодня утром, когда я в шесть часов вошел в его казарму, этого уважения не было. Он даже начал протестовать, что у него, мол, нет права на такую операцию, что его единственная задача — охранять меня.

— Вы и в этом случае не нарушите своих обязанностей, так как последуете за мной для моей же охраны. Он уставился на меня.

— Я должен буду доложить об этом начальству.

— Вы никому ни о чем докладывать не будете, лейтенант! — Я вложил во фразу изрядную долю сарказма. — Дачные вам инструкции весьма просты, и будет не очень красиво, если президент узнает о том, что вы все же умудрились нарушить их. Я ведь только что вернулся с гор, где провел целых два дня, а вы в это время грелись в ваших казармах.

Хиральдо задумался, но ему потребовалось совсем немного времени, чтобы из двух зол выбрать меньшее. Если даже он и совершит ошибку, согласившись сопровождать меня, это, во всяком случае, не будет стоить ему его должности. Но если станет известно, что я в одиночестве совершил поездку в горы, увольнение со службы нужно будет считать поощрением по сравнению с теми карами, которые сможет обрушить на его голову президент.

Солдаты расселись в два джипа и отправились за моей машиной в порт. Судно уже стояло у причала. В неясном свете утренней зари я смотрел на фок-мачту, над которой ветерок развевал красно-зеленый вымпел компании Кэмпиона.

После того, как мы обнаружили оружие, повадка Хиральдо изменилась. В голосе, которым он отдавал приказы, не слышалось ни малейшего колебания. Я повернулся к капитану и таможенному инспектору.

— Не пройдете ли вы оба вместе со мной к начальнику таможни?

Не дожидаясь ответа, я начал подниматься по металлической лестнице на палубу. После трюмной вони приятно было набрать полную грудь теплого морского воздуха. Я увидел спешащего мне навстречу Котяру.

— Приехал сам президент!

— Сюда? — уставился я на него.

— Да. Он там, на берегу. Дожидается тебя.

Я молчал. Не было никакой нужды говорить: Котяра сам знал, о чем я думаю. В этом городе я шагу не мог сделать без того, чтобы президент не узнал о нем.

Я проследовал за Котярой к сходням и посмотрел вниз.

Окруженный солдатами, президент стоял возле своего огромного черного лимузина. При виде меня он помахал рукой. Я ответил ему тем же и начал спускаться. Солдаты расступились передо мной.

— И что же ты обнаружил?

Я окинул его взглядом, прежде чем ответить.

— То, что и предполагал. Оружие. Винтовки от коммунистов. Те самые, что вы захватили у бандитов в горах. Он чуть повернул голову.

— Хойос!

Из-за машины выскочил полицейский. В форме я видел его впервые. На плечах золотом поблескивали погоны армейского полковника.

— Да, ваше превосходительство?

— Отправьте на борт людей, чтобы они занялись оружием.

— В этом нет необходимости. Его охраняют солдаты лейтенанта Хиральдо.

— Так Хиральдо с тобой? Отлично!

— Я направляюсь к начальнику таможни. Мне сказали, что документы на груз должны быть там.

— Я пойду с тобой, — с гримасой на лице бросил президент. — Похоже, моему кузену придется кое-что объяснить.

Мы двинулись к зданию таможни, за нами потянулись капитан и таможенный инспектор. Президент взял меня под руку и доверительным голосом спросил:

— А как ты узнал об оружии? От девчонки?

— Нет, от Мартинеса, старика фермера, что живет рядом с моей гасиендой. Он был моим другом, а бандиты пытали его и бросили затем умирать, оставили, как подачку грифам. Мартинес слышал их разговор.

Эту ложь было невозможно проверить, да и кому в голову взбрело бы что-то проверять, тем более, что Мартинес уже был похоронен.

— Мартинес? Любитель животных?

Я посмотрел на президента с изумлением. Вот уж кто действительно умел удивить. Ведь прошло не меньше тридцати лет со времени его последней встречи со стариком, а он тут же его вспомнил.

— Да.

— А я и не знал, что он до сих пор был жив, — задумчиво проговорил президент. — Мы брали у него цыплят. Он, должно быть, совсем состарился.

Мы подошли к дверям таможни, и Хойос рванулся вперед, чтобы открыть их перед нами. Войдя, мы обнаружили за столами двух испуганных клерков.

— Мой кузен здесь? — спросил президент.

— Я... Я не знаю. — ответил один из них заикаясь, пытаясь оторвать от стула свой зад. — Позвольте мне сходить и...

— Я пойду сам!

Клерк в ужасе опустился на стул, когда президент стремительным шагом прошел мимо него в отдельный кабинет. Сквозь раскрытую дверь мне было видно, как начальник таможни вскочил и вытянулся по стойке «смирно».

— Вон на том судне у причала — оружие! — прорычал ему в лицо президент.

Лицо кузена внезапно сделалось белым как мел.

— Я ничего не знал об этом, ваше превосходительство! Поверьте!

— Лжец! Предатель! У тебя здесь все грузовые документы, давай их мне! — Требовательно вытянув вперед правую руку, президент подошел к столу.

Вместе с Хойосом я вошел в кабинет как раз в тот момент, когда начальник таможни торопливо открывал ящики своего письменного стола. Один из ящиков застрял, потом, наконец, поддался, и его хозяин запустил внутрь руку. Послышался какой-то металлический звук, и прямо у меня над ухом раздался выстрел. Сила удара пули была такой, что тело начальника таможни отбросило к стене. Какое-то мгновение он еще пытался устоять на ногах, затем безмерное удивление в его глазах сменилось пустым, отсутствующим выражением, ноги подкосились, и он рухнул на пол.