По ту сторону жизни, по ту сторону света - Виталий Иванович Храмов

Мне почему-то казалось, что всё, что было до этого, фарс, извращённая комедия абсурда. Что Ясам решил меня в очередной раз проучить, наказать, поиздеваться, пытать. Не верил, что меня, такого уникального, такого незаменимого, такой универсальный инструмент, можно просто выкинуть. Без сожаления, безжалостно. Не верилось. Я всё ждал, что огонь подо мной угаснет, Сам толкнёт очередную пафосную мудрачью заумь, меня сунут в реаниматор, да я опять займусь стройбатовскими буднями.

Но! Я сгорал. Сгорал заживо! А самое хреновое, что моя человеко-мертвяцко-небожительская сущность сделала казнь много более мучительной, много более ужасной. Чудовищной!

Любой человек бы уже отмучился. От болевого шока обрушившегося массива боли сгорающих ног, от разрыва сердца, гоняющего закипающую кровь, от свернувшихся лёгких, вдохнув пламя, от смерти мозга, в котором закипает, сворачиваясь и разлагаясь, серое вещество. Любой бы отмучился!

Я не любой. Я все эти прелести сжигания заживо уже испытал. Уже познал. Но я не умер. Я продолжал страдать. Продолжая жизнь. Совершенно ненужную в данном случаи. Сгорая заживо. Мучительно долго сгорая и всё заживо.

Но, услышав «Имперский марш» собираю всю волю в кулак, вытягиваюсь, тщательно собираю силы в кучку и кричу:

– Не посрамите! Братцы! Во имя Смерти!

– Хой! – грохнул Мир вокруг, ураганом прорываясь сквозь ревущее пламя, сквозь треск сгораемых волос, шипение и скрежет горящего тела.

Оказалось, что жгучая боль ненадолго. Потом сгорели нервные окончания и боль притупилась. Остался лишь прилив нестерпимой тёмной тошноты. Лёгкие мои коллапсировали ещё раньше.

Лишь темень тошноты.

И ужаса! Смертного ужаса!

И отчаяния. Обидного отчаяния! За что? Почему? Как так-то? Почему всё закончилось именно так? Да, я знал, что зимы мне не видать, как своих ушей, но – так? И сейчас? Против всех моих планов, против всякой логики, вопреки выгоде и той пользе, что я старался приносить этой власти?! Как же так?!!

Скоро сгорели глаза, и я ослеп.

И только тогда до меня дошло. Возможно, в тот момент я просто сошёл с ума. От невыносимости оставаться в уме. Но до меня дошло. Я понял! Сойдя с ума – понял, наконец! Только тогда, в очередной вспышке боли и тьмы, я понял, почему я на костре!

Потому что я исходил, как всегда, из неверных предпосылок. Потому что все логические построения были верными, логичными, но неверными! Опирающимися, как в том болоте, только на видимость незыблемого основания. А оказалось, там бездна, лишь накрытая наносным мусором. Неверные исходные! Потому я и не смог бы решить этой задачи! Никак!

А верным были другие исходные! Я нужен был Ясаму не как полководец, не как военный инженер и даже не как палач. Для всего этого у него были отдельные люди. Даже набор таких людей. Более простых, без двойного дна, без амбиций и закидонов, послушных и исполнительных. Но у него была одна проблема, решить которую мог только я.

И проблема эта – ОНА!

Именно поэтому Ясам и свёл нас с ней.

Это мне казалось, что вот так вот случилось. Само.

Ни фига не само! Свёл нас как кобеля и сучку.

Именно поэтому он и потерял интерес к ней, что ослабла её сила, как Королевы Низов, Матери выродков. Какое половое влечение? У Самого, возможно, к этому и интерес давно пропал. К простому и приятному процессу совокупления, я имею в виду. Да и сама Змея о том же говорит, что игнорит он её, как женщину.

Но не для этого Змея нужна была Ясаму. Не как баба, не как женщина. А именно как Императрица, как Матка Улья Проклятых, воплощение и точка фокуса их мерзкой Тёмной общественной структуры.

И эта её функция ослабла. Вот и понадобился – я.

А ведь я почти потемнел! Сам себя уверил, что я – Темнее Тёмного! Что все эти души, изжитые мною со света, все эти смертные грехи, наматывающиеся на меня, на мою душу, как на веретено, пропитали меня, осквернили, опорочили меня.

А ещё я считал себя таким умным, таким скрытным, таким загадочным. Дятел!

Но это я так думал. Что я засекречен и тёмен, а миссия моя тайная. А Сам не так думал. Видел меня – насквозь!

И даже немного лестно, что САМ, «Демон Революции» столь высоко оценил прогресс моего душевного развития!

Вот он, как конезаводчик, и свёл единственного Светлого необходимого уровня развития и Чистоты, что был в его доступе, с переставшей прогрессировать в своём грехопадении предводительницей шлюх, с Королевой Бала Сатаны. Ну, не Паладинов же ему ей связанными приводить? Хотя, может, так и было, почём мне знать? Может, не выгорело? А возможно, что всё должно происходить «естественно» и подопытные кролики не должны знать, что «они – счастливы!». Что они уже в шоу «Дом-2» и в «Шоу Трумена».

В результате взаимосвязи этой парочки «Инны и Яна» потемневший светлый, покрывший свою бессмертную душу толстым слоем сажи, грязи и копоти – отчищается. В том числе и отчищающим огнём костра. А облегчив душу, с которой огонь выжег всю грязь – вдруг оказывается на следующей ступени, познав сущность Уробороса. И побочно сущность падшей женщины.

А Змея-искусительница, соответственно, оскверняется. Совершив очередные грехопадения, в очередной раз предав. На очередном уровне подлости, предав разом и своего покровителя, и тёмного учителя – Сама (предлагая мне убить его, указывая на уязвимости его защиты), мимоходом и беспричинно, лишь капризом своим – убив невинного голубоватого юношу. И предав любовь, уничтожив любимого – меня, причём хитро, подло, безжалостно и без тени сожалений подставив под трибунал, под сожжение заживо! Из прихоти? Из ревности? Тем возведя подлость и низость этого проступка в филигранность мастерской обработки чёрного алмаза.

Она преодолела очередную фазовую стадию помутнения собственной души, извращённости собственного разума. Разрушая в своей душе, в своём сознании очередные табу, очередные моральные запреты. Падая, либо с их, Тёмной, оборотной, зеркальной точки зрения, возносясь на очередные уровни грехопадения, низменности. Завоёвывая очередные грани и рубежи свободы. Той, их «свободы», что разумными людьми признаются беспредельной отмороженностью.

Одолевая очередную ступень «пирамиды управления» толпо-элитарной моделью устройства общества, возможно, и не одну. И весь уроборос, в целом, расширяется, усложняя своё состояние, разветвляясь. Так же рывком и фазово. Прыжком расширяясь, как ввысь, вширь, так и структурно, качественно. Пирамида же! Власть Змеи – растёт, ширится, усложняется. И крепчает «вертикаль власти».

И власть эта, невидимая, неощутимая, логически не прослеживаемая, крепка, как половое влечение. Именно поэтому тысячи вооружённых людей, считавших себя верными мне «до смерти», даже не рыпнулись, даже не