Моряки Зелёного Моря - Deuscreator

преследователи, там и остановился Исследователь, чтобы перевести дыхание после суицидального рывка. Машина Ворчуна даже смогла пережить прямое попадание молнии, пусть и чуть деформировалась.

В виде трупа Ругу, казалось, нельзя было представить, даже когда Кобра на неё смотрел. Казалось, что труп с замотанной головой был уже кем угодно, но не той фигурой, которой она была, пока двигалась. Просто труп, бездушный и бездыханный, пусть с очень крепкой, но совершенно обмякшей фигурой.

- Готова? - спросил Кобра, когда они раскрыли внешний шлюз.

- Можно ли быть готовым… Какой по счёту это бой?

Вопрос повис в воздухе. Камбионша слетела, держа труп на руках, Кобра спрыгнул, взялся за автомат и положил пальцы на красный камень.

Из большой группы отделились “представители” - едущие на большом чёрном пескожуке рейдеры, украсившие его седло флагами с тремя острыми окровавленными скалами.

На жуке восседал один из рейдерских главарей, может быть ватажник, тоже кахашир, облачённый в многочисленные ремешки и стальные пластины, повешенные поверх чёрных тканей из кожи и хитина, бросающих вызов самому солнцу. За его спиной маячил большой заострённый двуручный тесак, украшенный острыми жвалами. Он оставил поводья и спрыгнул, посмотрел на Кобру и Эвелину.

Его губы поджаты, глаза горят огнём. Он не готов к драке, но он не верил в то, что предводительница мёртва; вероятно полномочия скорее всего перейдут ему, если он докажет, что в нём есть то, что позволит вести племя… Целый собственный пескожук, по крайней мере, уже есть.

Кобра посмотрел огромному зверю в демонические, абсолютно чёрные глаза; пескожук напоминал Громдака Старшего, хоть его глаза и отдавали пеплом, а чёрные жвалы обладали красноватым оттенком. Это был жук, что прошёл через множество боёв, лишился и вырастил себе далеко не одну лапу. Такой жук дорогого стоит.

- И всё же она мертва, - хмыкнул ватажник, глядя на безжизненное тело. - Вам не уйти просто так с этим.

- Мы и так покойники. Но если хочешь, можем забрать побольше из вас с собой, - фыркнул Кобра.

- Да, - поддакнула Эвелина, после чего передала труп, чуть раскрыв уже отрегенерировавшие кожистые крылья. – Забрать, это мы сможем.

Ватажник взял труп Руги и стал отходить назад, рейдеры на пескожуке тоже собрались, но внезапно прозвучали далёкие хлопки. Эвелина дёрнула головой назад, на её алом крепком лбу появилось тёмное, почти чёрное, пятно.

Кобру пронзила острая, проходящая сквозь весь скелет боль; что-то выше головы страшно заболело, и он с застрявшим в горле стоном повалился на землю. Крепко держа труп, ватажник взобрался на жука и пришпорил его. Тот рванул в сторону, уходя с линии огня застучавших пулемётов, обдав лежачих галькой и песком.

Колёса Исследователя закрутились, готовя побег. По его стальному корпусу пули стали выбивать искры. Песок близ них взрывался от первых пристрельных бум-копий. Кобра не мог никак собраться из-за боли. Он смотрел на могучее тело рядом, упавшее плашмя на спину, словно шкаф.

“Снайперы, чёртовы снайперы…”

Он перевёл залитый болью взгляд в другую сторону, где от колёс и лап поднялась буря пыли; машины рейдеров из толпы стали превращаться в разъяренный рой. Их флаги показались из пыли, машины иногда взрывались всполохом пламени или внезапно начинали крутиться на месте, когда пулемётная очередь Молчуна перемалывала их части. Некоторые взрывные снаряды попадали в щит Исследователя, взрываясь и перегружая его на время.

Позади, из бури, очень вовремя вынырнули остатки отряда Руги. Одна из железных машин прокатила совсем рядышком; мутная зелёная бутылка с пламенным шлейфом пролетела, описав дугу, и разбилась о борт Исследователя, охватив пламенем рисунок солнца, уходящего за костяной холм, что был когда-то оставлен Молчуном.

- Вставай!

Кобра, захлестнутый болью, почувствовал, как Эвелина подобралась к нему и подняла под руку. Прямо из её лба, сияя алым инфернальным светом, торчала остановленная свинцовая пуля, заливая кровью нос.

Кобра, очухавшись, царапнул палец о красный камень, и магией перенёс их двоих к шлюзу. Люк захлопнулся и другой открылся; Исследователь сразу же стартанул, стуча пулемётами по уходящим, кружащим, свистящим и стреляющим.

***

Через пару часов погони рейдеры отстали, обескровленные и уставшие. Но и Исследователь, пробуя стучать пулемётом, будет лишь глухо щёлкать, показывая, что тоже иссох.

Их патроны подошли к концу.

Их защита во многих местах пробита.

Их лекари хоть и помогали раненым преодолеть тяготы судьбы, но истощились не меньше их. Их возможности вновь достигли своего предела, чтобы сохранить всем жизни. Каким-то чудом новых потерь в экипаже не случилось.

О старых тоже позаботились как могли; Сержанта и Капитана, зарезанных за всех остальных, оказавшихся на месте Кобры в эту ночь по случайности, обвязав саваном, решили оставить у поста МНИЦ, когда до него доберутся.

Кобре удача улыбнулась сегодня не раз; снайперская пуля расколола левый рог, а не голову. Шрам, который вряд ли уже полностью затянется, сколько магии к нему не прикладывай.

Эвелина получила несколько попаданий, однако подобно кахаширам, её крепкое инфернальное тело смогло впитать и выдержать ранения до магического вмешательства, даже включая винтовочную пулю во лбу.

Главное – выживание. Исследователь столкнулся с бурей, с рейдерами, сдержал внутри себя демона, и всё-таки он и его команда уцелели, даже на грани удачи и полного провала. Но это было не последнее испытание. Впереди их ждали МНИЦ и Зелёное Море. Последний рывок был уже не за горами.

Глава 23 "Перед лицом истории"

Всё было кончено; их преследователи отстали и больше не могли им навредить. Рейдеры были обескровлены, Дом Крови остался позади, демон был изгнан, и лишь полученные раны имели значение.

Иволла и Марк сидели в задней кабине, вглядываясь в ночь и кутаясь в объятиях друг друга. Над головой сквозь дыру в бронестекле задувал ветер, свистя и заставляя иногда дрожать от холода, но вместе они с лёгкостью его терпели.

Несмотря на то, что они уже убрали обломки и осколки, маленькие стеклянные кусочки всё равно подскакивали на железном полу.

Она крепко прижималась к его телу, словно пытаясь слушать его шею, пока смотрела на закатное небо.

Пустыня заканчивалась; песка здесь будто не существовало, лишь голые камни и солончак, пока медленно и верно Исследователь карабкался по малому подъёму. Почти невидимому, но заметному из кормовой кабины.

Марк прижал Иволлу к себе, и его сердце на секунду стало биться быстрее. Приложился носом к её волнистым волосам, очищенным сухим душем, и