Смута. Ее герои, участники, жертвы - Людмила Евгеньевна Морозова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Родители очень любили Татьяну и Михаила и одаривали всевозможными подарками. В младенчестве они спали в искусно украшенных колыбельках, когда подросли, стали пользоваться резными стульчиками и столиками. Для них шились потешные куклы, красивая одежда и обувь. Часть этих вещей сохранилась до наших дней и представлена в экспозиции музея (в бывших палатах Романовых), находящегося на Варварке в Москве.
Ксения мечтала о большом количестве детей, но два других ее сына, Лев и Иван, умерли один за другим во младенчестве. Первый — 21 сентября 1597 года, второй — 7 июня 1599 года. Оба страдали заболеванием ног. Это показало исследование их останков, захороненных в Новоспасском монастыре.
Романовы пользовались большим уважением у знати. Породниться с ними считалось очень престижным. Поэтому очень скоро Анна Никитична стала женой И. Ф. Троекурова из рода ярославских князей, а Ирина Никитична — И. И. Годунова, сына видного боярина И. В. Годунова, входящего в ближнее окружение царя Федора Ивановича. На попечении Ксении Ивановны осталась только юная Анастасия. Правда, младшие братья мужа все еще были холостыми, а Александр в 1597 году овдовел. Поэтому главной хозяйкой в обширном боярском дворе по-прежнему оставалась наша героиня.
Пока был жив царь Федор Иванович, положение братьев Романовых было прочным и стабильным. Однако 7 января 1598 года тяжело заболевший царь скончался, не оставив после себя наследника. Согласно его завещанию, править должна была царица Ирина Федоровна, но та предпочла постричься и уйти в монастырь. Некоторые доброжелатели Романовых полагали, что все права на вакантный престол имеет Федор Никитич, единственный прямой родственник по крови умершего царя. Но дальновидный боярин понимал, что соперничать с мощным кланом Годуновых, захватившим в свои руки все нити управления страной, он не может. Поэтому тут же ушел в тень, предоставляя событиям развиваться своим естественным чередом.
На избирательном Земском соборе активная агитация патриарха Иова за Бориса Годунова привела к тому, что именно брат царицы был провозглашен новым государем. Получив власть без какой-либо борьбы с возможными соперниками, новый царь решил отблагодарить всю знать. Новые пожалования посыпались, как из рога изобилия. Не остались в стороне и Романовы: Александр получил боярство, Михаил — окольничество, Василий и Иван стали стольниками.
Все эти радостные события были весело отпразднованы в доме на Варварке. Успехи Романовых и их родственников были очевидны. Муж сестры Ксении М. М. Салтыков получил окольничество. Муж Марфы Никитичны (сестры Федора Никитича), кабардинский князь Б. К. Черкасский, стал боярином, муж Ирины Никитичны И. И. Годунов — кравчим.
Заседал в Думе и И. В. Сицкий, муж Евфимии Никитичны — старшей сестры Федора Никитича. Еще один родственник Романовых, самый знатный князь Ф. И. Мстиславский, был среди бояр на первых ролях.
Новый царь поначалу старался как бы не замечать, что Романовы все больше и больше укрепляют свои позиции в правительстве, в то время как его собственное положение ухудшилось. Многочисленные родственники Годуновы и Сабуровы, когда-то прочно подпиравшие трон царя Федора, старели и уходили из жизни. В итоге мнительность и желание быть в курсе тайных помыслов знати взяли верх над спокойствием и благоразумием царя. Борис решил установить систему слежки всех за всеми и стал поощрять доносы слуг на своих господ.
Первым пострадал боярин Ф. Д. Шестунов, состоящий с Романовыми в родственных связях (он был женат на дочери Данилы Романовича, брата царицы Анастасии и отца Федора Никитича). Один из его холопов подал челобитную в приказ, в которой рассказал о недостойном поведении своего хозяина. За это был щедро награжден: получил поместье и дворянский титул. Инцидент дал толчок ко всеобщему развращению нравов: слуги стали писать доносы на господ, обиженные жены — на мужей, дети — на отцов и т. д. Оболганные умирали от пыток или томились в тюрьмах, доносчики подсчитывали барыши. Современники с ужасом отмечали, что в обществе началась такая смута, какой не было ни при одном государе. В этой общей неразберихе никто и не заметил, что главный удар царь Борис собрался нанести по своим соперникам — дружным братьям Романовым.
Дело Романовых
Ксения Ивановна, несомненно, была наслышана о системе доносов, но полагала, что ее семьи она не коснется. Муж и его братья ко всем относились очень благожелательно, зла никому не делали, со слугами обращались ласково и всячески о них заботились. Однако вскоре она поняла, что над Федором Никитичем сгущаются тучи. Прежде всего царь Борис постарался умалить родовую честь Романовых и в ходе местнических разбирательств позволил боярину Ф. А. Ноготкову-Оболенскому и окольничему И. М. Бутурлину занять на иерархической лестнице места выше Федора Никитича. Хотя это было несправедливым, на семейном совете было решено не спорить с царем. Слишком он был крут на расправу.
Видя, что первый удар не имел успеха, Борис решил пойти дальше. С. Н. Годунов, получив задание любым путем скомпрометировать Романовых, начал с подкупа слуг. Однако в окружении Федора Никитича не нашлось ни одного предателя. Не помогли даже самые щедрые посулы. Очевидно, все любили ласкового хозяина и его жену и отправлять их ни за что ни про что в тюрьму не желали. Тогда подручные С. Н. Годунова принялись за окружение А. Н. Романова. Там их ждал успех. Алчный казначей Второй Бартенев согласился услужить царю и даже заявил, что «готов сделать над своим господином все, что ему повелят».
Коварный С. Н. Годунов приказал Бартеневу подложить в казну Александра Никитича мешочек с корешками, которые обычно использовались для колдовства и изготовления ядов. У него как у главы Аптекарского приказа, отрава была как раз под рукой. После этого казначей написал донос о том, что его хозяин прячет корешки, которыми собирается извести самого царя. Получив «доказательство вины» Романовых, Семен Никитич тут же отправил на Варварку окольничего М. М. Салтыкова с обыском. Выбор пал на родственника Ксении Ивановны (мужа ее сестры), чтобы придать всей акции видимость законности и объективности. Естественно, что Салтыков тут же нашел корешки и по приказу царя повез патриарху Иову. Хитрый Борис решил, что с теми, кто «покушался» на его жизнь, должны разбираться духовенство и бояре.
После обысков Ксения и Федор буквально не знали, что делать. Они чувствовали себя невиновными, но не могли это доказать и оправдаться. Ведь никто не хотел верить, что корешки были умышленно подсунуты в их дом.
После того как Иов подтвердил, что корешки служат для колдовства, в дом к Романовым была отправлена стража. Сначала схватили только мужчин и отвезли в Кремль на допрос. Ксении оставалось
