Россия — Советский Союз, 1946–1991 гг. - Евгений Спицын
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Третий удар по советской экономике был нанесен ликвидацией прежних нормативов на заработную плату. С января 1987 г. начало действовать новое постановление Совета Министров СССР «О совершенствовании организации заработной платы и внедрения новых тарифных ставок и должностных окладов работников производственных отраслей народного хозяйства», отменившее ее предельный уровень, следствием чего стал стремительный рост фонда заработной платы. Если в 1985 г. средняя зарплата в стране составляла 190 рублей в месяц, то уже 1989 г. она достигла 275 рублей, то есть выросла почти на 50%. И это при том, что в стране именно тогда существенно усилился товарный дефицит, что еще больше обострило социальную обстановку в советском обществе.
Обратной стороной роста цен и фонда заработной платы было быстрое увеличение денежной массы. По данным все того же Госкомстата СССР, в 1985 г. общий объем денежной массы в стране составлял менее 71 млрд рублей, а уже в 1989 г. он составил почти 110 млрд рублей, то есть всего за пять лет он вырос на 40 млрд рублей. Таким образом, при средней оборачиваемости одного рубля пять раз в год, в 1985 г. товарный спрос населения составлял 355 млрд рублей, а уже в 1989 г. он составил 550 млрд рублей. Если сопоставить эти показатели с розничным товарооборотом, который составлял в 1985 г. 325 млрд рублей, а в 1989 г. — 420 млрд рублей, то окажется, что в начале перестройки неудовлетворенный спрос не превышал 30 млрд рублей (10%), а на ее пике он составил 130 млрд рублей (40%).
В результате всех этих «реформ» потребительский рынок в стране был буквально взорван, а традиционный для советской экономики разрыв между денежной и товарной массой, возникший во времена Н.С. Хрущева, приобрел просто угрожающий характер, и полки всех магазинов стали пустеть буквально на глазах. Одним из зримых проявлений этого развала потребительского рынка в стране был стремительный рост денежных вкладов населения в Сберегательный банк СССР: если в 1985 г. общая сумма вкладов населения страны составляла 221 млрд рублей, то уже в 1989 г. она выросла до 338 млрд рублей, т.е. почти на 55%.
Еще быстрее рос внутренний государственный долг страны: если в 1985 г. он составлял около 142 млрд рублей, то уже в 1989 г. он вырос до 399 млрд рублей, т.е. за прошедшие пять лет он увеличился почти в 3 раза. А поскольку Сбербанк СССР принадлежал исключительно государству, то по сути дела все вклады населения представляли собою внутренний государственный долг.
Четвертый сокрушительный удар по советской экономике нанесли печально знаменитые нормативные акты, принятые Верховным Советом и Советом Министров СССР, в частности, закон «Об индивидуальной трудовой деятельности» (ноябрь 1986 г.), постановление СМ СССР «О создании кооперативов по производству товаров народного потребления» (февраль 1987 г.) и особенно пресловутый закон «О кооперации в СССР» (май 1988 г.). Когда разрабатывались эти правовые акты, значительная часть высших руководителей страны наивно полагала, что они позволят быстро создать рядом с государственным новый, дополнительный сектор советской экономики, который, аккумулируя негосударственные средства, приведет к существенному росту потребительских товаров и услуг. На самом деле этот кооперативный сектор стал расти и развиваться исключительно за счет государственного сектора, дополнительно дестабилизируя и без того тяжелое положение в экономике страны. Как констатировал тогдашний зам. главы советского правительства академик Л.И. Абалкин, к середине 1990 г. из 210 тысяч кооперативов, существовавших к тому времени стране, более 85% действовали при существующих государственных предприятиях. Кроме того, не следует забывать, что эти правовые акты, и прежде всего, «либеральный» закон «О кооперации» положили начало легализации старых подпольных цехов, начальной, абсолютно незаконной, приватизации государственной собственности, отмыванию гигантских теневых капиталов и возникновению первых очевидных очагов организованной преступности, которая с начала 1990-х гг. будет контролировать значительную часть промышленных и крупных аграрных предприятий страны.
Наконец, пятый смертельный удар по советской экономике был нанесен отменой государственной монополии внешней торговли. Если в начале 1986 г. право непосредственной экспортно-импортной деятельности в порядке эксперимента было предоставлено очень ограниченному кругу предприятий и организаций, то с апреля 1989 г. практически все советские государственные и кооперативные предприятия и другие организации получили право непосредственно экспортировать собственную продукцию и закупать на заработанные средства товары для развития производства и удовлетворения потребностей своих трудовых коллективов. К этому времени только официально было зарегистрировано свыше 14 тысяч советских участников внешнеэкономической деятельности, среди которых было более 10 тысяч государственных предприятий, 2,5 тысяч кооперативов и около 1,5 тысяч совместных предприятий с участием зарубежного капитала. Не случайно именно тогда Министерство внешней торговли СССР, которое почти три десятка лет возглавлял легендарный управленец Николай Семенович Патоличев, было ликвидировано и на его месте создано аморфное Министерство внешнеэкономических связей СССР, которое возглавил либерал-министр К.Ф. Катушев, чья блестящая партийная карьера как секретаря ЦК по связям с соцстранами закатилась еще в брежневские времена.
Если в 1987 г. на децентрализованные операции всех участников внешней деятельности приходилось только 20% общего товарооборота страны, то уже в 1989 г. государственные объединения и предприятия, находящиеся в подчинении Министерства внешнеэкономических связей СССР, сохранили за собой только 60% всего внешнеторгового товарооборота страны, в том числе примерно 70% экспорта и 50% импорта, приходящихся исключительно на ключевые товары общегосударственного назначения.
Принимая это решение, правительство наивно рассчитывало на то, что разрушение одного из основополагающих столпов сталинской советской экономики позволит достаточно быстро насытить внутренний рынок новейшим высокотехнологичным оборудованием и качественными импортными товарами ширпотреба, а также принесет существенные дополнительные доходы в казну. Реальность превзошла все самые мрачные прогнозы: в 1985—1990 гг. общий экспорт советской продукции за рубеж сократился с 73 млрд до 61 млрд рублей, а импорт зарубежной продукции увеличился всего с 69 млрд до 70,5 млрд рублей. Таким образом, если в 1985 г. СССР имел положительное сальдо внешнеторгового баланса, которое составляло порядка 4 млрд рублей, то уже в 1990 г. получил отрицательное сальдо внешнеторгового баланса, которое составляло почти 12 млрд рублей.
По мере того как сокращались доходы от внешнеторговых операций, а сами эти операции стали приобретать откровенно убыточный характер, рос и внешний долг государства. Только в 1986―1990 гг. на обслуживание внешнего долга государственная казна потратила более 80 млрд долларов. В таких условиях было неизбежно увеличение дефицита государственного бюджета и ограничение расходов на капитальное строительство и незавершенные работы. По данным ряда экономистов (Н. Федоренко, Н. Шмелев, Г. Ханин), если в 1985—1986 гг. ежегодный бюджетный дефицит составлял в среднем 20 млрд рублей, в 1987—1988 гг. он постепенно подобрался к отметке в 60 млрд рублей, то уже в 1989 г. был запланирован на уровне 120 млрд рублей. Если же взять только союзный бюджет, без местных бюджетов союзных республик, краев и областей, то картина будет еще более ужасающей: если в 1985 г. ежегодный бюджетный дефицит страны составлял порядка 5,5%, а уже в 1989 г. он вырос до астрономической цифры в 35,5%, т.е. почти в 7 раз.
В 1985―1989 гг. доходы государственного бюджета практически стабилизировались на одном уровне.
Объясняя причину такого положения вещей, некоторые известные экономисты (Е. Гайдар, Н. Шмелев) утверждали, что серьезное сокращение доходов госбюджета шло по двум крупным статьям:
• налога с оборота от реализации спиртных напитков и
• доходов от внешней торговли,
а также двух дополнительных факторов:
• борьбы с нетрудовыми доходами и
• увеличения капиталовложений.
Другие авторы (А. Островский, Г. Ханин), не отрицая действия этих факторов, считают, что гораздо более важным фактором такого бедственного положения вещей стало гигантское перераспределение прибыли в пользу предприятий, произошедшее в результате реализации экономической реформы 1987―1988 гг.
Таким образом, если в 1985 г. дефицит государственного бюджета в значительной степени был порожден антиалкогольной кампанией, если в 1986―1987 гг. важным фактором его формирования стало резкое снижение мировых цен на нефть, то в 1988―1989 гг. дефицит госбюджета в значительной степени был результатом начатой экономической реформы.
