Выродок - Светлана Ст.

— А то ты не знаешь, — Драко почувствовал, как горло перехватило от гнева. Так вот что нужно этому ублюдку!

— Да, не знаю! – с вызовом, но негромко ответил нищеброд. – Я работаю в Отделе по координации совместной деятельности с маглами и никогда не интересовался судебными процессами над Пожирателями Смерти. У меня своих дел хватает! Но о тебе разное рассказывают, вот я и решил спросить, если уж есть такая возможность…

— А почему документы в Архиве не затребовал, если тебе так интересно? – юноша по–прежнему кипел от злости.

— Так договариваться с архивариусами — это долго, а у меня времени нет. Работы много, а теперь и учеба возобновилась…

Похоже, настырный парень мог привести еще много оправданий. Чтобы прервать этот словесный поток, Драко решил все же ответить:

— Я сидел во французской тюрьме под названием Флер‑де–Лис. Это не Азкабан, конечно, но тоже не курорт.

— Во взрослой тюрьме? — глаза нищеброда засияли еще сильнее.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, в тюрьме для взрослых преступников?

— Да, конечно, — странный вопрос удивил юношу.

— Круто! – реакция собеседника оказалась и вовсе несообразной. – Сидеть во взрослой тюрьме – это круто!

— А где ты видел тюрьмы для детей? Неужели маглы до такого додумались?!

— Нет, сейчас в Англии вообще нет тюрем для несовершеннолетних, — в голосе парня слышалось явное сожаление, — есть только Институты для несовершеннолетних правонарушителей. Тоже не сахар, конечно, но совсем не как во взрослой тюрьме…

— А тебе откуда о них известно? – задавая этот вопрос, Драко вдруг понял, что знает на него ответ.

— Да сидел я в этом Институте, — с досадой ответил нищеброд. – Попался по–идиотски! Мы с корешами решили хлебную лавочку обчистить – ух, и злющий у нее хозяин! Мерзкий старикашка! Жадюга редкий! Пошли мы ночью, замок сбили… Кто ж знал, что старый скупердяй оборудовал свою жалкую лавчонку сигнализацией?.. Примчалась полиция, кореши разбежались, а я ногу подвернул, вот и попался… Слава о нашей компании давно ходила плохая, — мы у мелких деньги сшибали, дрались часто, — вот и забрали меня в этот Институт… Но я никого из корешей не выдал, один сел!

— Погоди‑ка, — юноше показалось, что он чего‑то не понимает. – Сколько тебе лет было, когда тебя посадили?

— Четырнадцать.

— Ты хочешь сказать, что компания несовершеннолетних волшебников пыталась ограбить магла? – Драко почувствовал презрение к чародею, не гнушавшемуся входить в дома простецов. — Иначе тебя бы Визенгамот судил!

— Да нет, все мои друзья были маглами!

— И ты с ними общался даже после поступления в Хогвартс? – такое не укладывалось у юноши в голове. – Они продолжали дружить с тобой, даже когда узнали, что ты чародей? Но маглы же ненавидят волшебников! Или ты скрывал от друзей, где учишься?!

— Да я вообще не учился в Хогвартсе! Из школы мне написали пару месяцев спустя после того, как батю во второй раз посадили. Мать одна меня тянула, на трех работах вкалывала и, прочитав письмо, сказала, что у нас нет денег на то, чтобы отправить меня в школу для богатых. Через несколько дней приехал старик – высокий, странно одетый, с длинной бородой. Он долго говорил с мамой на кухне, потом они вышли и спросили меня, хочу ли я поехать учиться в Хогвартс. Я поинтересовался, поступят ли туда мои друзья. Старик ответил, что в эту школу примут только меня одного. Я отказался, потому что хотел учиться не с богатенькими детишками, а с моими друзьями. Старик меня долго уговаривал, но я не согласился, и он уехал…

— Как же ты попал на работу в Министерство?!

— А это отдельная история! – парень хмыкнул. – Вышел я из этого Института и домой отправился. Батя освободился, когда я еще сидел, но на воле прожил недолго – через пару месяцев зарезали его по пьяни. Мать постарела, на работе надрывается, и никого у нее нет, кроме меня. Стал я пытаться на работу устроиться – так или отказываются меня принимать, поскольку я бывший зэк, хоть и не в тюрьме сидел, или платят такую мелочь, что на нее и воробей не проживет, не то что человек. Тогда отправился я посмотреть, как мои друзья живут–поживают, — и обалдел! Майки во взрослую тюрьму попал, Том от передоза сандалии откинул, Джимми в армию завербовался и теперь служит то ли в Болгарии, то ли в Албании. А Джо большим боссом стал – крышует всю нашу улицу. Посмотрел дружок мой бывший на меня, как лев на таракана, и великое одолжение сделал – предложил вступить в одну из бригад. Я сказал, что подумаю, и пошел домой.

Шел я, значит, домой и думал. Не хотелось шестерить под давним другом, особенно если он ведет себя так, как Джо теперь. Но и горбатиться за гроши – тоже не сахар! Идти по адресам, которые мне дали психологи из этого гре… то есть Института, не хотелось: я взрослый человек, так что без помощи тюремщиков как‑нибудь на воле проживу…

Думал я, думал и никак решить не мог. Кто знает, до чего бы я додумался, но за меня случай все решил. Возвращался я в тот день домой вечером, стемнело уже, а район у нас не тот, куда туристов водят; сюда и местные‑то стараются не захаживать без крайней необходимости.

И, проходя мимо одной из самых темных подворотен, я услышал, что там девушка закричала – пронзительно так — и сразу умолкла, словно ее ударили или рот заткнули. Ну, не люблю я, когда всякие подонки девчонок обижают. По мне, обговори все заранее, заплати — и делай что хочешь, а если ты жадина и любишь людей мучить, то и развлекай себя сам!

Я в подворотню свернул – и обалдел! Десяток непонятных чуваков в длинных балахонах и масках наставили бластеры на девчонку, тоже одетую в балахон, и палят в нее. Она на землю упала, корчится от боли и рот разевает в крике, но не слышно ничего. А мучители девчонки так увлеклись, что даже меня не заметили.

Я в первую секунду, конечно, растерялся. Понять не мог, кто это такие. Балахоны вроде на ку–клукс–клановские похожи, но у нас не Америка, да и девчонка белая… А уж бластеры я раньше только в кино видел. То есть теперь‑то я знаю, что это не бластеры, но тогда именно такими они мне показались…

Ну, бластеры не бластеры, а порядок уважать надо. Я набрал в грудь воздуха побольше и как гаркну: «Кто вы такие? На этой территории Джо хозяин! Он вам не разрешал на его улице хипеж устраивать! Эй, ребята, хватайте этих молодчиков!»

Я‑то думал, они от страха разбегутся: маньяки – народ трусливый. Но чуваки в балахонах и масках повернулись ко мне и застыли как изваяния. Я тоже замер: ведь ребят‑то со мной никаких не было…

Я только намного позже понял, чем рисковал и почему эти уроды меня не убили. Испугались они очень: на подворотню‑то маглоотталкивающие заклинания были наложены, а я туда прошел без проблем, как к себе домой. Вот чуваки в балахонах меня за мракоборца и приняли…