Антология №1. Безумные сказки Андрея Ангелова - Андрей Ангелов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Класс! – не удержался Бутербродов. – А вы сами его видели?
— Неразменный рупь никто не видел. А кто видел, тот не скажет.
Тётка Агафья шлёпнула ладонью по столу, подняла мёртвого таракана. Кинула тельце в огонь русской печи. Раздался пронзительный вопль, запахло горелой человеческой кожей.
— Лазутчик, — ответила Агафья на невысказанный вопрос, не уточнив, правда, чей. – Прошу, Андрей, будь осторожнее. С Богом!
— До свидания…
9. Это было вчера
Ночь самое вкусное время суток. И самое опасное. Врач быстренько шёл по узкой пустынной улочке, возвращаясь от тётки Агафьи. Над головой раскрытый зонтик, опять моросил дождь. До родного домика осталось полсотни метров, как вдруг… впереди засверкали фары, приближаясь с хорошей скоростью. Бутербродов попытался прыгнуть в сторонку, на обочину, но… ступню мёртвой хваткой засосала липкая грязь.
Доктор дёрнул ногой и упал… изо всех сил потянул на себя колено обеими руками. Ступня стала вылезать из липких грязевых тисков… Джип надвигался с рёвом.
— Не успел, сука! — натужно крикнул Бутербродов за мгновение до членовредительства. Джип резво промчался мимо, переехав левую голень. Доктор потерял сознание.
* * *
— Пришёл в себя, молодца! – услышал Бутербродов жизнерадостный голос.
Гинеколог открыл осовелые глаза. И увидел себя в одноместной больничной палате. Рядом, на табурете, сидел человек в зелёной спецодежде врача.
— Как себя чувствуешь, Андрей Васильевич?
— Голова кружится, слабость… и ногу тянет, — гинеколог попытался подтянуться выше на кровати, чтобы сесть и тут же скрипнул зубами от тянущей боли. – Чёрт!
Дежурный врач споро поправил подушку, заметил успокаивающе:
— Потише, Андрей Васильевич, у тебя связки разорваны на голени.
Разорванные мышцы – это не то же самое, что сломанная кость, об этом знают даже гинекологи. Впрочем, это и не сломанный каблук, тоже верно.
— Когда операция? – спросила жертва аварии.
— Завтра. Из отпуска выходит Бумажкин, сошьёт в лучшем виде.
— А сам, Николай Николаевич?
— Я лишь анестезиолог, — замялся врач. — Могу, конечно, твою ногу заштопать, но… сложную операцию пусть лучше проводит хирург. Ты ведь не хочешь хромать?
— Завтра это слишком поздно, — огорошил пациент. – Мне надо максимум утром из больницы свалить!
— Чегоооо? – врач оторопел, а потом рассмеялся. – После операции тебе тут валяться неделю. А потом… ещё неделю ходить с палочкой. Больничный тебе нарисую в лучшем виде, даже не сомневайся!
Жизнь невероятно мстительна. Самое прикольное, что зачастую она мстит без причины. Опять же, был бы повод, а статья найдется… неумираемых людей нет. Как (однако) и безгрешных. Андрей Васильевич, разрываемый противоречивыми мыслями, глянул на наручные часы. И увидел, что часов на руке нет.
— Сколько время, Николай Николаевич? – спросил он кротко.
— Шесть часов вечера.
— Шесть часов ве… Не может быть! – поразился Бутербродов. – Кретин переехал меня, когда время подходило к восьми.
— Верно. Но это было вчера. Ты почти сутки был в отключке.
— Сутки!?
— Ага. Я принесу твой мобильник. Ну и часы… Атрибуты в моём сейфе. Могу предоставить и медсестру на выбор, чего они все в тебя так влюблены, а?.. – врач ухарски подмигнул.
Дружба – это тяжелый труд. Как отдых или собственные дети. Тебе всегда нужно таскать куда-то своё тело, проявлять заботу вопреки настроению, поддерживать/опекать/ оберегать… А ещё мчаться на помощь по собственной инициативе, без сторонних просьб. Халюкин и Барин нежданно проявились в палате, затоптались на порожке.
— Вы кто такие и как прошли? – встрепенулся анестезиолог. – Я же приказал, чтобы никого…
Халюкин официальным тоном заявил:
— Я как заместитель прокурора, должен снять показания с потерпевшего. А как верный друг – принес Андрею Васильевичу гостинец. – Одной рукою он сунул врачу под нос «корочки», а другой тряхнул пакетиком с «продуктовым набором для больного».
Для врача при исполнении существует один пациент. Все остальные – это враги, которых надо безжалостно посылать подальше. Тупая полиция, надоедливые родственники, любимые домашние животные, ангелы жизни и смерти… — всё едино.
– Андрей Васильевич ещё слишком слаб, потерял кровь. Необходим покой, чтобы набраться сил, – врач воинственно надвинулся на пришельцев, расправил сутулые плечи. – Можете оставить свои апельсины и уходите.
Пока ты не настроил лыжи к Господу, ты можешь воздействовать на окружающий тебя мир, в лице особо ретивых коллег…
– Николай Николаевич, пусть ребята посидят со мной? – смиренно воззвал Бутербродов. – Ближе этих людей у меня нет, отвечаю.
Анестезиолог вспомнил, что воспаление яичников его тёща лечит у единственного в городке гинеколога. Весомый аргумент, чтобы нарушить регламент, ведь это не клятва Гиппократа, в конце-то концов…
— Пожалуйста, недолго, — он стремительно вышел из палаты. Дверь прикрыл за собой.
— Привет, Бу! – друзья распаковали пакетик, достали яблоки и коньяк. Пропустили по рюмашке, по ходу дела. За здоровье и вообще.
— Как узнали, что я здесь? – наивно спросил Андрей.
— Юлька, — уронил бизнесмен с усмешкой.
— На самом деле, не смешно, — на удивление очкарик не поддержал иронию. – Юлия Васильевна… ну, окей, Юлька – позвонила мне на мобилу. Когда был переезд, она находилась у калитки дома. Всё видела. Ты ж, Андрюха, всего десять метров не дошел… Юлька и «Скорую» вызвала.
— Мой мобильный Юлька тоже знает? – не удержался от ёрничанья Барин.
Бутербродов слушал хмуро. И хмуро же сказал:
— Она всё про меня знает. Включая рацион моего завтрака и когда хожу в сортир. Даже размер моего члена. А я её ни разу, если что…
— Да ладно!? – изумились друзья.
Андрей в ответ понуро ухмыльнулся, вспоминая случай полугодовой давности. Тогда Они вместе посмотрели праздничный концерт ко Дню кого-то-там. Сидя строго каждый на своём кресле перед телевизором, в доме доктора.
— Спокойной ночи, Андрей Васильевич. Не будем обниматься на прощание, — девица величаво удалилась. – Я завтра приду.
Бутербродов вышел к печке покурить и обнаружил тетрадку, на гостевом столе.
– Конспект забыла, — констатировал доктор. Он машинально пролистал тетрадь:
– Ой, а это что? – на последней странице были схематично изображены половые органы. И аккуратная запись: «У него длина двадцать пять сантиметров, у меня глубина
