Вихрь преисподней - Глеб Соколов

– Поздно... Поздно!.. Я хочу помириться. Я боюсь не успеть... Все было слишком глупо в моей жизни, всю жизнь меня окружала ложь, я боролся с ней, но ложью был я сам...

Он пошел в офис... Перед ним был угол, за которым не было ничего видно...

– Дамы и господа, коллеги! Все совершенно ясно... Этот человек мстил... Последние дни он совершенно намеренно разваливал наше представительство.

В первую секунду у Не-Маркетинга возникла мысль, что коллега в темно-синем пиджаке и серых брюках говорит о нем. В следующее мгновение стало ясно, о ком речь:

– Ничем другим объяснить наше увольнение невозможно. Мы все нормальные сотрудники. А теперь он просто сбежал... Пропал!.. В таких условиях наша задача – во что бы то ни стало продолжить работу... Свяжемся с главной конторой...

Не-Маркетинг прикрыл за собой дверь и сделал несколько шагов – теперь он оказался ближе к сотрудникам представительства, сгрудившимся посреди офисного зала. Входная дверь была позади него...

Из всех теперь был возбужден больше всего тот начальник отдела, который как-то нехорошо повел себя по отношению к Не-Маркетингу во время той сцены... Когда еще пришел Иван Бобылев...

– Кто будет связываться?.. Как мы все это объясним?.. Что влезли в чужой чемодан?..

Ба! Да и сама менеджер по кадрам тоже была здесь, в той же толпе:

– По-моему, пока надо просто ждать... Что же, что он пропал?! Нам же дали вчера инструкции: продолжать работать. Все, как обычно... Ни слова клиентам... Нечего торопить события...

– Подождите! Это – понятно. Но это – одно!.. Другое – что наше увольнение не имеет юридической силы... Я думаю, это так... Во всех случаях... Не может же уволенный сам кого-то уволить! А как вы думаете? – спросила помощница бухгалтера. Она особенно выделила это «вы».

– Пожалуй да... – неуверенно произнесла менеджер по кадрам.

На приход Не-Маркетинга никто не обратил внимания. Разве что несколько человек скользнуло по нему равнодушными взглядами.

Он громко сказал:

– А как же мадам С.?! – это вырвалось у него помимо его воли. Он чувствовал себя обманутым: каким-то непостижимым образом ОНИ (он словно бы встал в это мгновение на точку зрения Маркетинга, он полностью разделял его взгляд), сотрудники представительства, ОНИ обошли его – он сходил с ума от всех этих потрясений, он расслоился вчера, ОНИ же теперь ценой его трудов получили облегчение... Он дошел уже до того, что ему глубоко безразлично, останется он в этом представительстве или нет, ОНИ же теперь могут радоваться неожиданной перемене – теперь они, выходит, действительно могут остаться на своих теплых местах. И все это – ценой его последних дней, его вчерашней ночи, ценой смерти пожилого охранника, который, не задумай Не-Маркетинг открыть чемодан, не поднялся бы на этаж и остался бы жив. А ОНИ... Неужели же ОНИ больше ничего не боятся?

Все к нему повернулись. Он ясно различил на лицах многих из них мгновенно возникшую усмешку... Да, точно!

– Вы что же, ничего не боялись?!.. – спросил их Не-Маркетинг.

– А чего нам было бояться?! – воскликнул недолюбливавший Не-Маркетинга сотрудник отдела.

– Глупость какая-то... Мы – боялись?.. Чего?!.. Я, например, ничего не боялась... – проговорила помощница Главного бухгалтера.

– С этим все ясно!.. – примирительным тоном обратился к Не-Маркетингу один из сотрудников, по возрасту самый старший из всех, ветеран представительства. – Все эти глупости с мадам С – это только ваши пустые страхи... Глава нарочно раздувал их, вот у вас и разыгралось воображение!

– У меня разыгралось?! – в гневе закричал Не-Маркетинг. – По-моему, это у ВАС разыгралось!

ОНИ начали добродушно похохатывать...

Не-Маркетинг кинулся на недолюбливавшего его начальника отдела... Он схватил его за грудки, закричал:

– А как же умерший охранник?.. Он что-то видел!..

– Э, вы что в самом деле?! – начальник отдела оттолкнул Не-Маркетинга.

Лица стали испуганными... Это враз успокоило Не-Маркетинга:

– А-а, испугались!..

– Впрочем... Извините... – тут же добавил он.

– Психопат!.. – начальнику отдела, видно, очень хотелось добавить еще что-то про отца Не-Маркетинга и их семью, но он удержался и пошел к своему столу.

– Да что твой охранник!.. Старичок... – опять примирительным тоном сказал ветеран представительства. – Понятное дело, переутомился, бегая по этажам, вот и не выдержало сердце...

Все молчали, воцарилась тишина.

– Нет, мне кажется здесь все не так просто... – устало сказал Не-Маркетинг.

Вдруг Маркетинг выкрикнул:

– Думаешь?..

Лицо его в этот момент было ужасно, даже как-то через-чур встревоженным.

Все загалдели:

– Хватит, хвати, друзья! Хватит нас разыгрывать и запугивать... Довольно этого!..

– Нет, правда... Все очень странно... – продолжал Не-Маркетинг. – Я вот смотрел фильм... Там ничего не было страшного и сюжета не было, но пара, сидевшая за мной, восхищалась сюжетом... Это необъяснимо!.. Разве это не странно!..

Он хотел добавить что-то еще, какая-то мысль вертелась в его голове, но его перебила помощница бухгалтера:

– Да вы уж совсем... При чем тут фильм?!

– Как причем?!

Опять воцарилась тишина. Все с какими-то странными выражениями лиц уставились на него. Никто не произносил ни слова.

– Все в жизни взаимосвязано... – продолжал Не-Маркетинг.

– То есть как это, взаимосвязано?.. Каким образом? – выражение лица помощницы бухгалтера вдруг стало испуганным. Не-Маркетинг отметил это и ощутил огромное удовлетворение... Больше ему не хотелось с НИМИ говорить...

Отметил он и то, вид у нее, что сегодня, что накануне, был ужасным: обычно она появлялась в офисе весьма ухоженная и нарядно, хотя и ужасно безвкусно, разодетая. Теперь же волосы ее были растрепаны и торчали в разные стороны, костюм был измят, против обыкновения, она почти не воспользовалась косметикой...

– Да, взаимосвязано!.. – повторил он. – Может быть, какой-нибудь взрыв, где-нибудь на Альфа Центавра... А здесь, в Москве...

– Центавра?.. Что это такое? – спросила бухгалтерша. Лицо ее как будто немного посветлело, словно тучку, набежавшую на него, унесло прочь ветром.

– Созвездие... – пробормотал Не-Маркетинг, с опозданием понимая, что говорить это было совершенно лишним и выглядит он теперь, к радости помощницы бухгалтера, полным идиотом.

Какое-то огромное равнодушие охватило его. В голове пронеслось: «Зачем это нужно? Плевать! Чему быть... То и будет!»

Он от всех отвернулся и медленно пошел к своему месту. Вслед ему раздался смех, впрочем не очень дружный и совсем не громкий. Несмотря на то, что сейчас большая часть сотрудников представительства пребывала в лихорадочном возбуждении, до веселья им было далеко, скорее даже они были готовы при появлении малейшего повода впасть в подавленное состояние – обстановка в представительстве очень была похожа на полный крах и все отлично понимали, что даже при самом благоприятном завершении истории, свою работу сохранят отнюдь не все... А потерять насиженное место было очень страшно.

...Не-Маркетинг долго сидел на своем месте, ничего не говоря и погрузившись в какое-то странное оцепенение. Печаль охватила его, дальше и дальше плыл он по ее волнам... Он подумал, что ведь действительно нужно бы поспешить и пока еще есть время примириться с отцом... Ведь еще немного и может быть поздно... Мысль о кончившейся жизни крепко засела в его голове.

– Значит, уж точно конец! – опять пронеслось в его голове. – Раз решил мириться с отцом, значит – конец!..

Эта мысль столь поразила его, что он заплакал, будто в том, казавшемся ему теперь бессмысленным антагонизме с отцом и был смысл уходившей от него жизни, а в том, что она уходит, у него не было никаких сомнений. Значит, в этом-то антагонизме, в этих-то плохих отношениях и был смысл жизни?! Ни в чем другом, а только в этом. Странно... Он был уверен, что скоро умрет...

К нему подошел Маркетинг:

– Ну что, теперь ты меня понял?.. Не думай, что я кружу, как стервятник над своей жертвой... Но просто я с самого начала знал, что ты все поймешь и нам с тобой останется только объединить усилия...

В центре офиса продолжали что-то шумно обсуждать сотрудники представительства.

– Я не смог в решительный момент сделать нужный шаг... И теперь надо мной можно смеяться... Даже нужно смеяться... А вдруг это был не Глава представительства, а что-то. И это что-то убило Петровича... Я не дикий зверь, и никакая душа зверя в меня не реинкарнировалась. Я – просто тряпка и трус!

Вдруг за спинами у них раздался веселый голос:

– Как тут у вас дела?..

– Реинкарнация... Душа зверя и все такое прочее... – проговорил Маркетинг.

– Ты только что говорил совсем другое! Совсем другим тоном! – вскочил со своего места Не-Маркетинг. – А теперь ты издеваешься: «Реинкарнация... Душа зверя и все такое прочее»!

Пенза обнял их:

– Друзья мои, я искренне сожалею, что мы живем не во времена засилия марксистско-ленинсокой философии. В те благословенные времена такие крамольно-мистические мысли были запрещены и не подлежали высказыванию. А следовательно – и почти не существовали!..