5 лет среди евреев и мидовцев - Александр Бовин

Поскольку вся эта вакханалия рикошетом била по России, я попытался разобраться в происходящем Попробовал для начала раздобыть список. Говорил с обоими министрами. Они крутили и вертели. Список был неуловим. Потом мне намекнули, что список-то, этот составлялся в Москве, оттуда его прислали. Запросил Москву. Ответили, что в МВД России никаких сведений о каком-либо списке нет. Так что список я не получил.

Через какое-то время появились новые «слухи». Во-первых, почти все, кто есть в списке, давно уехали из Израиля. Во-вторых, оставшиеся — евреи, и их нельзя депортировать. А в-третьих, они вообще не нарушают законы Израиля. Казалось бы, тема исчерпана. Однако там, где действует интерес, логика бессильна. Погоня за «русской мафией» продолжалась.

Реакцию русскоязычных газет не трудно представить.

«Разумеется, ларчик открывается куда как просто, — говорилось в газете «24 часа». — Закостенелый как позвоночник паралитика, израильский истеблишмент не готов к тому, чтобы включить в свои структуры — экономические, политические, социальные — представителей почти миллионной русскоговорящей общины. Не понимая ее ментальности и страшно боясь ее динамичности, он придумал себе навязчивую идею русской мафии, стремящейся поглотить маленький: Израиль, и под этим предлогом всячески противится инициативе новых израильтян».

После ареста Лернера поднялась волна протестов. Не буду цитировать «русские» тексты. Но протестовали и «настоящие» израильтяне. Председатель правления Еврейского агентства опубликовал открытое письмо премьер-министру Нетаньяху:

«Я категорически против того, чтобы на всю русскоязычную общину и бизнесменов, вышедших из ее среды навешивался ярлык «русская мафия». Более того, мне представляется, что бездумное огульное использование подобных определений, присущих, как правило, антисемитскому лексикону, препятствует объективному и справедливому расследованию дела Лернера, поскольку создает ситуацию, в которой, под подозрением находится не конкретный человек и его пособники, а часть общества. Не вмешиваясь в вопрос виновности или невиновности Лернера, который, я уверен, разрешит израильский суд, я считаю своим долгом напомнить, что нам уже известны прецеденты, когда процесс против отдельного человека служил поводом для обвинения целой общины…».

«Израильская финансовая элита, — писал в связи с делом Лернера известный адвокат Йорам Шефтель, — не хочет и, по-видимому, не может честно состязаться с богатыми евреями, репатриировавшимися в последнее время из бывшего СССР. Эта элита опасается, что находчивость и талант этих евреев позволят им прибрать к рукам отдельные куски израильского экономического пирога. Что ж, никакой истеблишмент не любит расставаться со своим достоянием. В случае опасности его представители не стесняются в средствах, пытаясь оттеснить конкурентов — в данном случае «русскую мафию», делегитимизировать их и вывести из игры, идущей на поле израильской экономики».

В принципе я согласен с такими суждениями и оценками. В упоминавшемся уже материале, который напечатал «Коммерсант», мне хотелось подойти в вопросу о «русской мафии» с более широких позиций.

«В последнее время, — писал я, — эта самая «мафия» стала модным сюжетом. Не будем спорить о термине. Примем за рабочую гипотезу, что имеются в виду преступники и преступность, которые ныне не только заполонили Россию, но и служат важной статьей российского экспорта. Не удивительно, что страны, куда идут основные потоки криминального экспорта, пытаются в меру своих сил и возможностей бороться с ним. Но это только одна сторона проблемы. Другая сторона, на мой взгляд, заключается в том, что жупел «русской мафии» активно используется с целью борьбы против нарождающегося российского бизнеса.

Да, холодная война окончилась. Началась другая война и, возможно, более опасная для новой России. Война, рассчитанная на то, чтобы затруднить, ограничить выход России на мировые рынки, чтобы держать в черном теле (держать как можно дольше) основу нашей индустрии — российское машиностроение, включая, разумеется, ВПК, чтобы затормозить становление в России современной банковской системы. В общем, Россию хотят видеть страной, акуратно поставляющей нефть, газ, сырьевые товары. Не более того. И в этом контексте, в этой войне шум вокруг «русской мафии» — своего рода оружие массового поражения, призванное ославить, дискредитировать российских бизнесменов и банкиров и направить экономическое сотрудничество с Россией в русло, отвечающее, прежде всего интересам наших «цивилизованных» партнеров.

Теперь об Израиле… Там тоже вовсю воюют против «русской мафии». Но там эта война имеет свою специфику. Там направление главного удара — не собственно российский бизнес, а в первую очередь «русские» бизнесмены, финансисты, политики, то есть люди, приехавшие из России и все активнее вторгающиеся в экономическую и политическую жизнь Израиля.

Наверное, среди таких людей есть и такие, которые нарушают закон. И с ними следует поступать по закону, на что, как известно, существует суд. Но в этой, тоже ведь цивилизованной стране предпочитают поступать по-другому. Действует презумпция виновности. Всякий неудобный для израильского истеблишмента «русский» зачисляется в разряд «русской мафии».

Причины понятны. Тех, кто давно имеет хороший кусок хлеба с маслом, кто привык видеть вокруг себя «своих», привык командовать парадом, пугает напор «русской» алии, напор энергичных, инициативных, знающих людей, быстро осваивающихся на своей «исторической родине». Вот почему годами жуется и пережевывается информация о списках «русской мафии», которые, окруженные облаком тайны и неопределенности, кочуют где-то между министерством внутренних дел и министерством внутренней безопасности. Удары, формально предназначенные «русской мафии», бьют по «русским» предпринимателям вообще, по «русским» членам кнессета и министрам, по «русским», занимающим высокие посты в государственном аппарате.

Казалось бы, все это исключительно внутреннее дело Израиля. Но не совсем так. Истерия вокруг «русской мафии» работает на дискредитацию тех, кто заинтересован в развитии экономического сотрудничества России и Израиля, на дискредитацию российских экономических и финансовых структур. В головы израильтян усердно вдалбливается мысль: если из России, ежели российское — тут что-то не так, тут ищи след «мафии»…

И последнее. Слово «война», которое неоднократно было употреблено выше, — это образ, метафора, чтобы резче, рельефнее обозначить мысль. Но эта метафора работает и на рыночной арене. Там, где есть конкуренция, нет сантиментов. Никакие проповеди не помогут прекратить словоблудие по поводу «русской мафии». Нужны не проповеди, а умение играть по этим жестким правилам. Причем, и это тоже одно из правил, власти «цивилизованных» стран активно (хотя и не всегда вслух) поддерживают своих бизнесменов. Возможно, я ошибаюсь, но иногда думается, что российские власти еще не усвоили это правило».