Тринадцать полнолуний - Эра Рок

— Да, вы многое мне объяснили, теперь я могу с точностью предположить, кто дал Янушу тот список здравиц, выполняя который можно оставаться нормальным человеком. — Вы насытили свои желудки? Помниться, Шалтир, вы говорили, что у нас есть время окунуть тела в прибрежные воды и ощутить её прохладу? — обратился Юлиан к Шалтиру.

— Да-да, пойдёмте, — Шалтир поднялся из-за стола.

Трое путников во времени и пространстве вышли из пещеры и направились к кромке песка. Небольшие волны, с тихим шопотом, накатывали на берег, принося к ногам наших героев свои скромные дары, ввиде сплетений водорослей, прозрачных медуз, причудливых форм. Шалтир и Юлиан, не смотря на свои преклонные года, вели себя по-молодецки задорно и шумно. Они скинули свои одежды и, не стесняясь наготы, довольно резво побежали к воде, с разбегу ныряя в приветливую гладь. Генри улыбался, глядя, как они плещуться, брызгая друг на друга. Заразившись их весёлостью, он разделся и тоже помчался к воде. Прыгая, высоко поднимая ноги, пробежал несколько шагов по колено в воде, пока не оказался в ней по пояс. Волны тёплого прибоя ласково приняли его, он поплыл подальше от шумно резвящихся учителей. Ему, почему-то, хотелось побыть хоть немного одному.

«Что же дожно произойти? Почему Шалтир и Юлиан ведут себя так беспечно, как дети, когда мы появились здесь для того, чтобы спасти младенца, над которым сгустились силы тьмы? Или они знают, что всё обойдётся и будет под контролем? Какую роль должен сыграть я в этой истории? Но, боже мой, как же всё это кажется невероятным! Наш переход в физическом теле через время и пространство, может, мне это только кажется, я сплю? Просто фантастика какаято! Но ведь я чувствую прохладу воды?! Неужели это всё на самом деле?» думал Генри, уплывая всё дальше и дальше от берега. Он отплыл довольно далеко, потому что фигурки его учителей стали маленькими, когда услышал в голове голос Шалтира «пора возвращаться, пришло время для свершения нашей миссии». Генри ничуть не удивился услышанному голосу, развернулся и, стараясь грести как можно быстрее, поплыл обратно.

— Приготовьтесь, буквально через десять-пятнадцать минут эти люди придут сюда, — Шалтир торопливо накидывал на себя одежду.

— Какие люди? Что они будут делать? — спросил Генри.

— Давайте договоримся, что вы — молчаливые наблюдатели, а при необходимости я буду говорить вам, что делать? — Шалтир уже шёл к пещере.

— А где мы спрячемся? Ведь придётся объяснить наше присутствие? — неунимался Генри.

Юлиан, догнав его, дёрнул за рукав и приложил свой палец к губам.

— Они не увидят нас и не будут знать о нашем присутствии. Даже если вы щёлкните их по носам, они почувствуют только лишь щекотку. Теперь невидимость это наш дар и преимущество. Друзья мои, я чувствую, всё будет хорошо и с малышом ничего не случиться, — Юлиан хлопнул в ладоши, — они идут, я слышу их голоса.

Все трое остановились возле скалы и стали ждать. Как не прислушивался Генри, он не слышал никаких голосов. Но вот, шорох гальки и падение нескольких маленьких камешков со скалы убедили его в том, что кто-то идёт. Он посмотрел наверх, где была еле приметная тропинка и только тогда увидел мужчину и женщину с младенцем на руках. Женщина крепко прижимала ребёнка к груди и шла чуть позади мужчины. Ребёнок улыбался, теребил её волосы, выбившиеся из-под головной накидки. Она, смотря на малыша, тоже улыбалась и целовала его личико. Мужчина шёл молча, сложив руки за спиной.

— Ну, почему? Ты уверен в этом? Мы столько ждали его! — английский язык, без изменений диалекта, голос женщины дрожал.

Но мужчина лишь глянул на неё и ничего не ответил. Они спустились на берег, оглядев округу, мужчина остановился у кромки воды, повернулся к женщине и кивнул головой, не произнося ни слова. Женщина посмотрела ему в глаза, несколько секунд постояла молча и, посадив ребёнка на шею, вошла в воду и поплыла от берега.

— Я понял, о чём она говорит, она спрашивает мужчину, уверен ли он. Откуда я знаю её язык, на котором не говорит мой народ? Что она хочет сделать? Утопиться вместе с ребёнком? — заволновался Генри.

— Нет, мой мальчик, она хочет утопить только его, — с чудовищным спокойствием сказал Юлиан, — дар понимать языки, без их изучения, дан нам только сейчас. Когда мы вернёмся, то будем знать только тот, на котором говорили с детства.

— Надо остановить её! Что же она делает? Почему? — вскричал Генри.

— Вот поэтому мы и появились сегодня здесь. Не волнуйтесь, Радужный Адепт, наша встреча в нашем мире была предопределена именно из-за этого, хотя радужные Адепты встречаются только в других измерениях, но спасибо небесам за их заботу о будущем, — Шалтир поднял глаза к небу и поклонился.

— Может, отложим благодарности на потом, а сейчас спасём малыша? Она отплыла довольно далеко, — нервозно спросил Генри.

Юлиан покачал головой и укоризненно посмотрел на своего неучтивого ученика. Но Шалтир не ответил на резкость Генри, только сложил руки лодочкой на груди и снова поклонился.

— Идёмте, ваша нервозность — плохой знак для вас самого. Следуйте за мной. Шалтир подошёл к кромке берега и занёс ногу над гладью воды. Его первый шаг привёл Генри в сметение. Шалтир пошёл прямо по воде! Нет, не рассекая воду, не входя в неё, а по самой глади! Он уверенно шёл вперёд, словно под водой был невидимый помост. От его ног не оставалось кругов, будто он даже не касался воды, а шёл по воздуху. Океанский бриз раздувал его свободную одежду.

— Ну, что же вы, так торопились, а теперь застыли, разинув рот? — Шалтир остановился, повернулся к своим спутникам, — смелее, вам это тоже под силу.

Генри рванулся к воде и, в нерешительности, остановился.

— Пойдёмте, мой мальчик, верьте в себя и всё получиться, — нагнал его Юлиан и сам ступил на воду.

Он, так же как Шалтир, пошёл, не касаясь воды, чем привёл Генри в полное недоумение. Генри решился. Первые несколько шагов дались ему с трудом. Он ощущал некоторое неудобство, не чувствуя привычной тверди под ногами, ступал очень осторожно, в любую минуту готовый просто поплыть. Но чем дальше он удалялся от берега, тем увереннее становилась его поступь. В несколько шагов, он догнал Шалтира и теперь они вместе шли по обе стороны от плавущей женщины, а Юлиан немного позади. «Это нереально, этого просто не может быть! Мы идем по воде, женщина не видит нас! Это чудо да и только!» думал Генри.

Отплыв от берега на значительное расстояние, женщина сняла ребёнка с шеи и положила на воду. Ребёнок, оказавшись в воде, не подавал признаков беспокойства, раскинув ножки и ручки в стороны. Он прекрасно держался на водной поверхности, маленькие волны, накатывающие на его личико, приводили мальчугана в восторг.

— Но неужели, она будет нарошно топить его? — хриплым от волнения голосом, произнёс Генри.

— Сейчас посмотрим, если она или кто-нибудь станет прилагать усилия, то нам придётся вмешаться, — Шалтир стоял возле качающегося на воде младенца, сложив руки на животе.

— Как же мы сможем ему помочь, если она не видит нас, а мы, словно безтелесные, идём по воде? — Генри недоверчиво посмотрел на Шалтира.

— Это не составит труда, мы подхватим его и перенесём в другое место, если так будет угодно небесам, — слова Шалтира звучали гулко, словно в пустой комнате, а потом эхом разносились над водой, — смотрите, в отличии от неё, он видит нас и совершенно спокоен.

Генри увидел на лице Шалтира добрую, лучистую улыбку. Оглянувшись на Юлиана, он заметил на лице своего учителя точно такую же улыбку нежности.

Тем временем, ребёнок уже погружался в воду. От его тела расходились круги, его захлестнула маленькая волна и он стал уходить на дно. Ребёнок был спокоен, не захлёбывался, не паниковал, словно смирившись со своей участью. Отдалённость от берега не оставляла сомнений, что глубина в этом месте была довольно значительной. Генри дёрнулся к малышу, но Шалтир схватил его за руку:

— Не торопитесь, мы должны быть полностью уверены, что это именно тот мальчик.

— Даже если он другой, неужели мы не должны спасти его? Ведь сейчас он наглотается воды и погибнет, — Генри был разочарован в медлительности своих учителей.

— На всё воля божья, если это не наш малыш, то мы ничего не сможем сделать, наших возможностей будет недостаточно. Запомните, мы не всегда вправе вмешиваться в ход событий, — Юлиан подошёл ближе, — ещё несколько секунд и всё станет ясно. Смотрите и молчите, а то пропустите самое интересное.

А тем временем, ребёнок погружался всё глубже и глубже. Но удивителен был тот факт, что чем толще был слой воды, тем светлее она становилась, словно её освещал сам ребёнок. Распахнутые глазки малыша, улыбка, раскрытые ладошки, он дрыгал ножками и был похож на ангелочка на рождественских посланиях.

— Как вы можете быть столь равнодушными? — Генри чувствовал, как в нём закипает злость.