Хозяйка Блосхолма. В дебрях Севера - Генри Хаггард

Через полмили они увидели темный силуэт хижины, вокруг которой не вставали вопросительные знаки обгорелых стволов. В окнах не светилось ни единого огонька, но из-за хижины снова донесся собачий лай, и Веселый Роджер бросился туда. Под его подошвами теперь не шуршала зола, и он понял, что наткнулся на первый оазис жизни в этой спаленной пустыне. Он забарабанил кулаками по двери и вскоре услышал, как заскрипела кровать под тяжелым мужским телом, а потом раздался женский голос… Мак-Кей постучал еще раз, и в окне мелькнул огонек зажженной спички. Заскрипел засов, дверь открылась, и Веселый Роджер увидел перед собой мужчину в ночной рубашке, с грубым насупленным лицом и жесткой бородой. В руке он держал лампу.

— Прошу прощения, что разбудил вас, — сказал Веселый Роджер, — но я всю зиму провел на севере и вот вернулся к друзьям, а тут, кроме гари, ничего нет. Вы первый, кого я могу о них спросить.

— А где они жили-то? — пробурчал бородач.

— У Гребня Крэгга.

— Господи боже ты мой! — донесся из глубины комнаты голос женщины.

— У Гребня Крэгга было самое пекло, да еще поздней ночью, — объяснил мужчина.

Веселый Роджер уцепился за косяк, чтобы устоять на ногах.

— Так, значит…

— Там мало кто спасся, — пробурчал бородач, словно желая поскорее избавиться от непрошеного гостя и снова лечь спать. — Если это вы про Муни, так он сгорел. И Робсон, и швед Джейк, и вся семья Адамсов — никто живым оттуда не выбрался…

— Нет-нет, — перебил Веселый Роджер, в чьем сердце надежда боролась с отчаянием, — я хотел узнать у вас про отца Джона, миссионера, и про Нейду Хокинс… которая жила у него… а может быть, у своей приемной матери в хижине Хокинса.

Мужчина покачал головой и привернул фитиль лампы.

— Ни про девушку, ни про старую ведьму, ее мамашу, я ничего не знаю, — ответил он. — А вот миссионер — так он спасся и ушел куда-то в поселки.

— Один или с девушкой?

— Никакой девушки с ним не было, — опять донесся женский голос, и кровать заскрипела так, что Питер насторожил уши. — Отец Джон побывал у нас на второй день, как пожар кончился, и сказал, что хоронит мертвых. Нейды Хокинс с ним не было. И он не говорил, кто погиб, а кто спасся, да только…

Муж повернулся к ней, и она умолкла.

— Что вы знаете? — спросил Веселый Роджер, переступая порог.

— Знать-то я не знаю, — ответила женщина, — а только думаю, что она не спаслась. Ведь старуха, жена Хокинса, попала в огонь, когда бежала к озеру.

Бородач взялся за дверь, явно собираясь ее захлопнуть.

— Ради бога, погодите, — умоляюще сказал Веселый Роджер, упираясь в дверь плечом. — Ведь кто-то же спасся с Гребня Крэгга и из окрестностей?

— Половина, а то и меньше, — ответил бородач. — Я же вам говорю, что там было настоящее пекло. И хуже всего то, что огонь добрался туда в глухую ночь. А двигался он побыстрей курьерского поезда. У нас здесь расчищено двадцать акров и хижина стоит в самой середке, а все-таки мне бороду опалило, а ей волосы. И руки мы себе пообожгли. А свиньи все от жара передохли. Может, хотите заночевать здесь, приятель?

— Нет, я пойду дальше, — сказал Роджер, леденея от ужаса. — А далеко еще до конца гари?

— Миль с десять будет. Пожар там и начался, ветер дул со стороны следующего поселка.

Роджер попятился, дверь затворилась. Когда они поднялись на насыпь, он увидел, что свет уже погас, а вскоре и лай собаки замер далеко позади. Теперь Мак-Кей ощущал невероятную усталость. Надежда больше не поддерживала его, и начинало сказываться утомление двух бессонных ночей: он шел медленно, все чаще спотыкаясь о неровные шпалы. Однако он упорно гнал от себя мысль, что Нейда умерла; он так часто повторял: «Не может быть, не может быть», что эти слова звучали в его ушах, словно припев какой-то песни. А перед его глазами маячило бледное, худое лицо миссионера, который поклялся заботиться о Нейде и заходил в хижину бородатого поселенца один!

Они шли еще два часа и наконец добрались до леса, не пострадавшего от огня. Веселый Роджер расстелил одеяло под густой елью, и там они дождались рассвета. Питер растянулся на земле во всю длину и уснул, но Веселый Роджер долго сидел, прислонясь к стволу, и только когда небо начало бледнеть, ненадолго забылся в беспокойной дремоте. Его разбудило щебетание проснувшихся птиц, и он умылся в холодной воде ручья поблизости. Питер недоумевал: хозяин не развел костра, не покормил его!

Они ночевали неподалеку от поселка и пришли туда на заре. Во всех домах еще спали, и только из одной трубы в ясное утреннее небо подымался дымок. Дверь этой хижины распахнулась, на крыльцо вышел молодой человек, зевнул, потянулся и посмотрел вверх, прикидывая, какой обещает быть погода. Затем он направился в бревенчатую конюшню, и Веселый Роджер пошел за ним туда. В отличие от бородача молодой человек приветствовал его дружеской улыбкой.

— Доброе утро! — сказал он. — Раненько же вы поднялись…

Тут он заметил сажу на одежде и сапогах Веселого Роджера и землистую бледность его лица.

— Вы только что пришли сюда? — спросил он сочувственно. — Оттуда?

— Да, оттуда. Я давно не был в этих местах и пытаюсь узнать, удалось ли спастись моим друзьям. Вы знаете отца Джона, миссионера, который жил у Гребня Крэгга?

Молодой человек кивнул.

— Знаю, — ответил он. — Он хоронил моего брата три года назад. Если вы ищете его, так он жив и здоров. Через неделю после пожара он перебрался в Форт-Уильям — а было это в сентябре, восемь месяцев назад.

— А с ним не было девушки, Нейды Хокинс? — спросил Веселый Роджер, стараясь не выдать волнения, с каким он ожидал ответа.

Молодой человек покачал головой.

— Нет, он был один. Он ночевал у меня по пути в Форт-Уильям и ничего не говорил про девушку, которую звали бы Нейда Хокинс.

— А о других он говорил?

— Он был очень измучен и совсем убит случившимся несчастьем. По-моему, он вообще никого не упоминал.

Тут молодой человек заметил, что лицо Веселого Роджера посерело еще больше, и увидел отчаяние, которое тому не удалось скрыть.

— Но через наш поселок прошло немало девушек, спасшихся от пожара. И с родными и поодиночке, — сказал он ободряюще. — А как выглядела Нейда Хокинс?

— Она была совсем девочка. Я ее так и называл, — ответил Веселый Роджер холодным, мертвым голосом. — Ей восемнадцать лет, она очень красивая. У нее синие глаза и каштановые волосы, которые вьются и всегда падают ей на лоб. Вы бы ее не забыли, если бы увидели хоть один раз.

Молодой человек ласково положил руку на плечо Мак-Кея.

— Здесь она не проходила, — сказал он. — Но, может быть, вы найдете ее где-нибудь еще. Не хотите ли позавтракать со мной? У меня ночует один человек. Он идет как раз в те края, откуда вы сейчас пришли. Он кого-то разыскивает и, может, узнает от вас что-нибудь полезное. Он думает побывать у Гребня Крэгга.