Три сердца и три льва (сборник) - Пол Андерсон

До сих пор нам хватало сил, чтобы справиться с полетом. Мы увидели, что равнина кончается. А за ней виднеется гряда утесов; на многие мили простирались груды скелетов, между ними и утесами разверзлась пропасть, в которой, казалось, нет дна. А прямо перед нами начиналось море лавы, над которой вспыхивали языки пламени и поднимались столбы дыма.

Мы поспешно натянули маски, пока этот едкий дым не сжег нам легкие. Но до границы равнины было еще далеко. Теперь лететь было сравнительно легко. Полет не требовал всего нашего внимания. Мы этим воспользовались. Джинни достала шар. Бледное, разгоравшееся сияние показало, что мы близки к своей цели.

Я выпустил ее руку (мне не хотелось этого делать, но наши руки уже болели от напряжения. Не сцепи мы их тогда, нас бы разбросало). Некоторое время мы летели в тишине и осматривались.

Ветер остался где-то позади. Никто и ничто не нарушало тишину – только шорох разрезаемого метлами воздуха. Все более крепчал кладбищенский запах. Мы глотали тепловатый, пронизанный мерзостью воздух и задыхались. Все же дышать было можно. Небо по-прежнему было черным, а на нем – чернее самой черноты – медленно ползущие планеты. Иногда почти над нашими головами пролетали огромные метеориты. Скорость их полета была не намного выше нашей. Они пролетали, выходили за пределы узкой атмосферы этого не имеющего горизонта мира и исчезали.

Изредка вспыхивало пламя разрыва, и сумрак заполнялся перекатывающимся грохотом.

Наш путь по-прежнему освещало лишь испускаемое почвой унылое свечение. Мы уже летели над окраиной болота – огромного, как и все, что мы видели в этом мире. Где-то вдали виднелись другие болота, пруды, озера. И там, где на них вскипала пена гниения, поверхность тускло блестела. Высились толстые, искривленные стволы деревьев.

Их ветви переплетались. Над водой, где плавали обломки деревьев, преклоняли колени мрачные кипарисы. И мертв был тесно росший вдоль берегов камыш. Сквозь сумрак ползли желтые испарения. Центральные области болот были полностью покрыты этим туманом. Туман медленно вскипал и выбрасывал все новые языки.

Далеко впереди тревожными красноватыми отблесками вспыхивали низко нависшие облака. Внезапно пространство содрогнулось, двинулось, и мы оказались над ними.

Нас оглушили звуки, буря звуков. Вопли, грохот барабанов, вой труб. В облаках открылся просвет. Там горел высокий, словно башня, костер. От него исходил страшный жар. Мне показалось, что на нас нацелен гигантский мясницкий нож. В пламени корчились и визжали какие-то существа, но я не мог разглядеть, какие именно.

Вокруг костра плясали люди – черные, тощие, как мумии, и голые. Они увидели нас, прерывистый рев огня прорезал оглушительный крик. Тамтамы начали слитно выбивать: бум-ба-да-бум, бум-ба-да-бум! С безлистых деревьев сорвалась стая птиц. Размером и окраской они напоминали ястребов, но их черепа и лапы с безжалостными изогнутыми когтями были лишены плоти.

Свартальф вызывающе зашипел, дал ускорение, и птицы остались позади.

Внезапно в нескольких милях впереди тоже начали бить барабаны. А за ними вдали – уже совсем тихо, еще и еще – бум-ба-да-бум, бум-ба-да-бум!

Джинни махнула мне, и я подлетел к ней поближе. Вид у нее был мрачный.

– Если не ошибаюсь, – прокричала она, – это «говорящие барабаны», и весть о нас передается все дальше и дальше.

Моя левая рука опустилась на рукоять меча.

– Что будем делать?

– Изменим направление. Попытаемся попасть туда с другой стороны. Только быстро!

После страшного жара того костра ветер, вызванный полетом, показался почти приятным. Теперь это был прохладный, чистый, уже без зловоний воздух. Мы пролетели над строем стоячих камней, и воздух мгновенно снова сделался холодным. Под нами простиралась голая вересковая пустошь. Там сражались две армии. Должно быть, они занимались этим уже не одно столетие.

На многих были кольчуги и остроконечные шлемы, остальные были одеты в кожу и грубо выделанные ткани. Оружием им служили мечи, топоры, копья. До нас донесся звон металла, топот ног, чавкающие звуки металла, врубающегося в плоть. Но не было слышно ни криков, ни рева труб, ни даже надсадного, как скрежет напильника, дыхания. Устало и безнадежно мертвецы продолжали сражаться. И этой войне не было конца.

Миновав поляну, мы повернули и снова устремились к своей цели. Пронеслись над лесом виселиц и над рекой – она текла с плеском, похожим на плач. Порывами ветра до нас донесло брызги. Они были теплыми и солеными на вкус. Нам пришлось вытерпеть жар и ядовитые испарения, поднимавшиеся над системой дорог, по которым ползли какие-то механические повозки.

Нос каждой повозки почти упирался в задний конец предыдущей. Дороги достигали нескольких метров в ширину. Не знаю, какой они были длины, как и не знаю цели, для которой их построили. Потом мы пролетели над холмами, изрытыми окопами и оставшимися после разрывов воронками. Здесь ничего не сохранилось, если не считать заржавевшей пушки и знамени, установленного в знак победы. Знамя давно выцвело. Теперь его цвет был серым.

Холмы тянулись бесконечно. Они громоздились все выше, и очередная их цепь была так высока, что нам пришлось надеть маски. Мы летели вдоль ущелья, увертываясь от падавших камней. За горами перед нами развернулась новая картина. Опять бесконечная, усеянная вулканами равнина. Далеко впереди высились гигантские черные башни. На таком расстоянии они казались игрушечными. Магический шар ослепительно вспыхнул. Волшебная палочка подпрыгнула в руках Джинни, указывая на башни.

– Клянусь Гекатой, – воскликнула Джинни, – вот оно!..

Глава 30

Мы летели бок о бок. Воздух по-прежнему был холодным. Он выл и стонал, проносясь мимо нас. В его запахе было что-то сродни запаху серы и мокрого железа. Наши метлы развернулись, набрали высоту. Нога Джинни касалась моей, и наши движения были точно согласованными.

Мы глядели в шар. Свартальф – Больян вывернул голову из-под руки Джинни и тоже смотрел в него. На таком близком расстоянии, да еще когда пространство имело почти земную геометрию, магический кристалл работал хорошо. Джинни настроила шар на замок. Замок был совершенно черного цвета. Размеры и форма его были чудовищными.

Да и имел ли он форму?

Он расползался во все стороны, тянулся вверх, подвальные этажи глубоко уходили под землю. Остальные его части ничто не объединяло – ничто, кроме уродства: то поднимающийся над кубической башней тонкий кривой шпиль, то купол, словно усеянный вздувшимися прыщами, далее – громадный каменный зубец, нависший над неправильными очертаниями ворот. Целые квадратные мили сооружений были воздвигнуты без всякого плана. И в них, словно черви, кишели толпы дьяволов.

Мы попытались заглянуть сквозь стены, однако проникли недалеко. Мы разглядели только похожие на пещеры извилистые лабиринты коридоров, но слишком уж все здесь было насыщено силами зла. И то нам повезло, учитывая, что хоть и смутно, но что-то мы увидели.

Вдруг из замка к нам донеслась мысль. Нет, не мысль, а волна такой муки, что Джинни громко вскрикнула, а у меня из прокушенной губы потекла кровь. Мы выключили шар и, обнявшись, ждали, пока не пройдет дрожь.

– Не поддавайся, – проговорила Джинни, высвобождаясь. – Времени у нас мало!

Она вновь включила магический кристалл и произнесла заклинание предвидения.

В нашей Вселенной это колдовство срабатывало редко, но Лобачевский теоретически доказал, что координатная изменчивость Нижнего Континуума дает определенные шансы. Изображение в шаре поплыло панорамой, остановилось, придвинулось крупным планом. Мы увидели какой-то двор, имеющий форму неправильного семиугольника, окруженного зданиями с искривленными башнями.

Посреди двора стояло невысокое строение с бугристыми комковатыми стенами, без окон, с единственной входной дверью. Над домом возвышался шпиль, напоминающий безобразную черную поганку. Шпиль возносился над всеми окружающими зданиями, тень его пересекала весь вымощенный камнями двор.

Мы не смогли заглянуть внутрь этого дома по той же причине, что и раньше. Создалось, однако, такое впечатление, что там никого нет. И мне показалось (от одной мысли по телу поползли мурашки), что дом этот каким-то извращенным образом соответствует нашей часовне.

– Это недвусмысленно и определенно означает, что она скоро окажется здесь, – сказала Джинни. – Нужно быстро решать, что будем делать.

– Действовать придется быстро, – отозвался я. – Дай-ка все это крупно.

Джинни кивнула. Изображение в шаре изменилось. Теперь мы смотрели сверху. Я снова увидел, как многочисленны заполняющие замок толпы. Всегда ли они так мельтешат? Наверняка нет. Мы сфокусировали кристалл на одной из групп демонов. Среди них не было двух одинаковых. Аду в высшей степени свойственно тщеславие: у одного все тело было покрыто шипами и иглами; другой – динозавр со щупальцами; неряшливого вида толстяк, соски которого представляли собой крошечные, скалящие зубы головки; свинья с крыльями; беспрерывно меняющая свои очертания клякса; голый мужчина со змеей вместо пениса; демон с лицом на животе; чудище с коротким туловищем, на тончайших, футов десяти, ногах, и прочие, вид которых описать почти невозможно.