Наполеоновские войны - Виктор Безотосный

Манифест Александра I о заключении Акта Священного Союза 14 сентября 1815 г.

В это время дивизии Вреде на правом фланге вступили в бой с пехотой маршала Нея у д. Торси–ле–Гран и смогли выбить ее из деревни, но затем вынуждены были оставить это селение. Потом еще несколько раз австрийские и баварские части безрезультатно атаковали французов. Вечером их подкрепили русские гренадеры дивизии генерала П. Н. Чоглокова и кирасирская бригада генерала В. В. Левашева, но и их атаки не привели к успеху, благодаря отменной стойкости французской пехоты. Одновременно союзники (колонна под командованием принца В. Вюртембергского) атаковала французскую кавалерию у Мери–сюр–Сен и Планси. Бои свелись к жарким кавалерийским схваткам, а союзникам удалось захватить Мери–сюр–Сен. После чего Шварценберг подтянул все свои силы к Арси. Сражение в этот день закончилось рейдом конницы Себастьяни против центра союзников, остановленного русскими гренадерскими полками.

У союзников весь день было численное преимущество, но они не смогли в целом сбить французов с занятых позиций у Арси. Оборону вокруг Арси держали примерно 25 тыс. французов, против 60 тыс. союзных солдат (соотношение сил оставалось примерно таким же по мере подхода подкреплений). В целом нерешительный исход сражения привел к тому, что каждый из противников решил продолжить его на следующий день. Эти бои не принесли ощутимых преимуществ союзникам, но тот факт, что осторожный Шварценберг, опасаясь ловушки, ввел в дело только одну треть из всех имеющихся у него сил, привел Наполеона к убеждению о слабости союзников. Он решил, что, вероятно, противник намерен, как и прежде, отступать. Но все же приказал подтянуть все силы к Арси, вместо того чтобы, как он планировал, сразу двигаться на Витри.

Необходимо признать, что французы занимали не очень выгодную позицию, имея за своей спиной реку, поэтому Шварценберг стянул все свои силы (до 100 тыс. человек) к Арси. На правом фланге союзников находился австро–баварский корпус Вреде, в центре русские части Раевского, на левом фланге австрийцы И. Дьюлаи и вюртембержцы принца В. Вюртембергского, во второй линии стояли резервы и гвардия. У Наполеона же 9 (21) марта, несмотря на подход подкреплений, едва насчитывалось 30 тыс. бойцов в строю. Большая часть корпусов Макдональда и Удино не успевали прибыть к Арси. Когда же к 10 часам утра французские части заняли позиции на плато у города, чтобы двигаться вперед, они увидели впечатляющую картину – обращенную против них широкую дугу войск союзников, компактно расположенных. До этого данное расположение скрывалось склонами высот. Даже непрофессионал заметил бы подавляющее численное превосходство и мощь сил коалиции, а также слабость перед ними французов. Большинство авторов совершенно правы, когда, учитывая сложившееся реальное положение вещей, писали о том, что атаковать союзников при таком соотношении войск было бы безумием. Наполеон сразу же оценил грозящую ему опасность и, не раздумывая, стал отводить свои корпуса на другой берег реки.

Избежать катастрофы французам в этот день помогло несколько обстоятельств. К Наполеону незадолго до этого прибыл понтонный парк, поэтому кроме городского моста был быстро сооружен еще один понтонный мост, что вдвое увеличило пропускную способность для войск. Французские полки по ним могли перейти на другой берег р. Об, хотя все равно имело место скопление войск и обозов. Но самое главное – Шварценберг в этот день намеревался вести оборонительный, а не наступательный бой, полагая армию Наполеона по меньшей мере раза в два больше, чем она была на самом деле. Когда же стал очевиден недостаток сил у французов и следовало активно атаковать отступавшего противника, на смену чувств у австрийского полководца пришла нерешительность. Шварценберг созвал «краткое совещание» начальствовавших лиц, затянувшееся на два часа. Александр I, главный человек, понуждавший упрямого австрийского генерал–фельдмаршала к деятельности, в это время, «мучимый сильнейшей лихорадкой», оставался в д. Пужи. Понукать было некому. Только около 15 часов союзные колонны пришли в движение, когда две трети войск Наполеона уже переправились через р. Об. Отход французов прикрывал арьергард под командованием Себастьяни и Удино. Французы весьма грамотно организовали и вели ожесточенный бой перед городом и в стенах Арси–сюр–Об. Примерно в 18 – 19 часов вечера в наступавшей темноте, арьергард, понеся потери, перешел реку, уничтожив мосты. Медлительность в принятии решений Шварценбергом в очередной раз спасла французов.

Историки, в зависимости от национальной принадлежности, полагают, что урон союзников за двухдневное сражение составил 3 – 4 тыс. человек, убыль французов характеризуется большим разбросом в подсчетах – от 3 до 8 тыс. человек, хотя последняя цифра кажется явно завышенной. Главное состояло в том, что небольшая армия Наполеона была отброшена за р. Об, правда, сохранила возможность для маневра, как показали дальнейшие события. Кроме того, это было последнее крупное сражение 1814 г., в котором командовал сам великий полководец. Он уже практически истощил все силы своего воинского гения, чтобы хоть как–то нейтрализовать активность союзников, а его давление и действия по внутренним линиям не привели к успеху. Для Шварценберга же основная задача, стоявшая перед силами коалиции, все так и оставалась нерешенной. Вместо наступления на Париж или полного разгрома противника, они продолжали топтаться на месте, толком не используя свое громадное численное преимущество.

Шварценберг после сражения не сделал даже серьезных попыток организовать преследование французской армии, а также умудрился временно потерять следы Наполеона. Это позволило французскому полководцу без проблем соединиться с войсками Макдональда и затем достичь Витри, занятого войсками союзников, а после 11 (23) марта – Сен–Дизье. Он действительно полагал, что своим маневром на коммуникации противника сможет отвлечь их внимание от Парижа. Шварценберг первоначально попался на эту уловку. Сначала в ставке союзников недоумевали, почему французская армия движется в направлении к Сен–Дизье, и последовали за ней. 11 (23) марта Шварценберг созвал в д. Пужи военный совет, где обсуждались различные варианты действий в сложившейся и непонятной ситуации. Было выдвинуто предложение направиться в сторону Швейцарии, но оно встретило противодействие, так как тогда бы перечеркивались все результаты более двухмесячного пребывания сил коалиции на французской территории. Победило другое мнение – соединиться под Шалоном с идущей туда Силезской армией и перестроить свою коммуникационную линию в сторону Бельгии. Затем соединенными армиями атаковать Наполеона.

На Париж!

Это решение вполне укладывалось в наполеоновские планы. Но произошло происшествие, резко изменившее дальнейший ход событий. Казаки 11 (23) марта захватили следовавшего из Парижа к Наполеону курьера с самыми различными депешами от первых сановных лиц империи, включая полицейские донесения, рисовавшие в черном свете сложившуюся ситуацию и царившие настроения среди элиты в Париже. В их числе находилось письмо от Р. Савари с анализом общественных настроений в Париже, где конфиденциально упоминалось о существовании влиятельной группы, враждебной Наполеону, вследствие чего, чрезвычайно опасной при приближении войск противника к столице. Примерно в это же время 11 (23) марта казаки генерала барона Ф. К. Тетенборна из Силезской армии также перехватили почту в Париж от Наполеона, где нашли его письмо Марии–Луизе с описанием его дальнейших планов[565]. Вот как описывает его содержание А. И. Михайловский–Данилевский: «В оной мы нашли между прочим собственноручное письмо Наполеона к императрице Марии–Луизе, в котором он рассказывая о поверхности одержанной над нами под Арсисом, уверял ее, что движением своим на линию наших сообщений удалит нас от Парижа, и, присоединив к себе гарнизоны крепостей Меца и Вердена, разобьет нас на берегах Рейна и принудит отступить за сию реку»[566]. Перехваченная корреспонденция сначала попала в руки Александра I, оценившего всю важность полученной информации. Он не только узнал о планах Наполеона, но и убедился в реальности существования в Париже поднимавшей голову роялистской оппозиции. До этого он уже в начале марта встречался с посланцами роялистов из Парижа, например с бароном Э. Ф. А. Витролем (прибывшим под псевдонимом Сен–Венсан), представителем «проницательной парижской партии», заверявшим от имени Ш. М. Талейрана, что союзников там ждут[567]. Но Александр I не доверял информации от подобных эмиссаров, теперь же убедился в ее достоверности. После обдумывания и совещания в Сомпюи с ближайшим военным окружением (генералы М. Б. Барклай де Толли, П. М. Волконский, И. И. Дибич, К. Ф. Толь) от имени российского императора Шварценбергу был предложен следующий план действий: силами двух армий повести параллельное наступление на Париж уже на следующий день, а для того чтобы скрыть это движение, направить против Наполеона лишь отдельный кавалерийский корпус генерал–адъютанта Ф. Ф. Винцингероде, да еще под завесой казачьих отрядов. Конечно, после этого пришлось убеждать Шварценберга в разумности такого предложения, это дело также было не легким, но согласие получили после одобрения всеми союзными монархами. 13 (25) марта Богемская и Силезские армии двинулись на Париж. Среди историков существуют разные мнения об авторстве этого плана, персонально фигурируют все советники Александра I, присутствовавшие на совещании. Но авторство плана – уже второй вопрос, главное, что план был принят к исполнению. Как написал об этом походе русский офицер И. М. Казаков: «Такой рискованный фланговый марш, конечно не Шварценбергом был придуман, а самим Императором и начальником его штаба Дибичем»[568]. Ему вторил другой офицер–мемурист, И. И. Лажечников: «Скоро в военном ареопаге, благодаря совету П. М. Волконского и энергичной воле Государя, решено было не поддаваться на удочку, закинутую ловким рыбаком, а идти твердо, всеми силами, на столицу Франции. Ему оставлен на приманку немногочисленный отряд, который своими усиленными бивуачными огнями должен был представить декорацию большого корпуса, готового дать неприятелю сражение»[569].