Чёрный дом - Стивен Кинг

Уверен Нюхач и в другом: теперь Джеку Сойеру придется рассказать все.

Потом ужасная мысль пронзает его, и он спрашивает:

— С вами произошло что-то необычное, очень странное, перед тем, как этот адский пес выскочил из леса? В голове?

Смотрит на Дока, и Док краснеет. Похоже, произошло, думает Нюхач.

— Пошел ты на хер, — бурчит Мышонок. — Я не собираюсь об этом говорить.

— Я полностью согласен с Мышонком, — вырывается у Сонни.

— Как я понимаю, ответ — да, — подводит итог Нюхач.

Кайзер Билл лежит на краю проселка с закрытыми глазами, подбородок, грудь, живот влажные от крови. Воздух по-прежнему серый и липкий, тела весят не меньше тысячи фунтов, байки катятся на свинцовых колесах. Сонни останавливает байк рядом с Кайзером Биллом, ногой не так уж и нежно бьет по ребрам.

Кайзер открывает глаза, стонет.

— Сонни, твою мать! Ты меня пнул. — Он приподнимает голову и замечает, что залит кровью. — Что случилось? Меня подстрелили?

— Ты вел себя как герой, — отвечает Сонни. — Как ты себя чувствуешь?

— Отвратительно. Куда меня ранили?

— Откуда мне знать? — отвечает Сонни. — Вставай, пора выметаться отсюда.

Остальные проходят мимо. Кайзеру Биллу удается подняться, а потом, ценой невероятных усилий, поднять и байк. Он толкает его к выезду с проселка, удивляясь как жуткой головной боли, так и количеству крови в его теле. Когда выходит из-под деревьев и присоединяется к друзьям на шоссе № 35, неожиданно яркий свет бьет по глазам. Земля начинает уходить из-под ног, он вновь едва не теряет сознания.

— Думаю, я не ранен, — говорит он.

На Кайзера никто не обращает внимания. Док спрашивает Мышонка, не хочет ли тот сразу поехать в больницу.

— Только не в больницу. Больницы убивают людей.

— По крайней мере позволь мне взглянуть на твою ногу.

— Хорошо, смотри.

Док приседает. Прикасается к ноге удивительно нежными движениями. Мышонок морщится от боли.

— Мышонок, — говорит Док, — таких собачьих укусов мне видеть не доводилось.

— Так и такую собаку ты никогда не видел.

— Рана очень странная. Тебе нужны антибиотики, и немедленно.

— Разве у тебя нет антибиотиков?

— Конечно, есть.

— Тогда едем к Нюхачу, и там ты сможешь колоть меня, сколько влезет.

— Как скажешь, — отвечает Док.

Глава 20

Примерно в то время, когда Мышонок и Нюхач предпринимают первую, неудачную попытку найти проселок и щит с надписью «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН», Джек отвечает на трель сотового телефона, надеясь, что звонит Генри Лайден, сообщить о результатах экспертизы записи разговора по линии 911. Конечно, будет здорово, если Генри удастся опознать голос, но Джек на это мало рассчитывает. Рыбак-Бернсайд старше Потей, и Джек сомневается, что он ведет активную социальную жизнь. Что Генри может, так это подметить тончайшие нюансы голоса и многое рассказать о его обладателе. Джек верит, что его друг слышит недоступное другим, пусть вера эта столь же иррациональна, что и вера в волшебников. Он не сомневается, что Генри Лайден укажет одну-две важные детали, которые смогут сузить фронт поисков. Впрочем, Джека будет интересовать все, что удастся выудить Генри из записи на магнитной ленте.

А вот если звонит кто-то еще, Джек намерен как можно быстрее закруглить разговор.

Но голос, который он слышит в трубке, меняет первоначальные планы. С ним хочет поговорить Фред Маршалл, и Фред тараторит что-то бессвязное, поэтому Джек просит его не спешить и начать по новой.

— Джуди стало хуже, — говорит Фред. — Она… что-то бормотала, бушевала, обезумела, как раньше, бросалась на стены… Господи, на нее надели смирительную рубашку, тогда как она только хотела помочь Таю. Все это из-за той пленки. Господи, как мне с этим справиться? Джек, я хотел сказать, мистер Сойер, извините, сам не знаю, что говорю, я так тревожусь.

— Только не говорите мне, что кто-то послал ей запись разговора на линии 911.

— Нет, нет… при чем тут линия 911? Я говорю про кассету, которую сегодня передали в больницу. Адресованную Джуди. Верите, они дали ей прослушать запись? Мне хочется задушить доктора Спайглмана и эту медсестру, Джейн Бонд. Что на них нашло? В больницу поступает кассета, а они говорят, миссис Маршалл, вам тут прислали очень миленькую запись, подождите, я сейчас принесу магнитофон. И это в отделении для душевнобольных! Они даже не удосужились предварительно прослушать запись. Послушайте, я не знаю, чем вы сейчас заняты, но я был бы вечно вам благодарен, если бы вы позволили мне заехать за вами, чтобы отвезти вас в Арден. Вы могли бы поговорить с ней. Вы — единственный человек, кто может ее успокоить.

— Заезжать за мной не надо, потому что я уже еду туда. Что было на кассете?

— Не понимаю. — Смятение Фреда Маршалла только усиливается. — Почему вы едете в больницу без меня?

После секундного раздумья Джек выбирает ложь.

— Я думал, вы уже там. Жаль, что это не так.

— Мне бы хватило ума прослушать пленку, прежде чем нести ее Джуди. Вы знаете, кто ее прислал?

— Рыбак.

— Откуда вам это известно?

— Он любит общение, — отвечает Джек. — Что он там наговорил?

— Вы скажите мне, и тогда мы оба будем в курсе. Я знаю только то, что рассказала мне Джуди, а потом доктор Спайглман. — У Фреда Маршалла начинает дрожать голос. — Он издевался над ней. Можете в это поверить? Он сказал: «Вашему мальчику очень одиноко». А потом: «Он все просит и просит, чтобы ему разрешили позвонить домой и поговорить с мамочкой». Только Джуди говорит, что у него какой-то странный иностранный акцент или дефекты речи, поэтому сразу его понять нелегко. Еще он сказал: «Передай привет своей мамочке, Тайлер», — и Тайлер… — Голос Фреда обрывается, он несколько раз всхлипывает, прежде чем к нему возвращается дар речи. — Тайлер, Тайлер, похоже, так напуган, что может только звать на помощь. — Из трубки доносится рыдание. — И он плакал, Джек, плакал. — Фред Маршалл более не может сдержать чувства и плачет навзрыд. Джек слушает эти печальные звуки, доносящиеся из трубки, и у него щемит сердце. Ему очень жаль Фреда Маршалла. Наконец тот успокаивается. — Извините. Иногда мне кажется, что смирительную рубашку следовало надеть на меня.

— На пленке больше ничего не было?

— Нет, это не все. — Фред шумно вдыхает, прочищая мозги. — Он похвалялся, что собирается сделать. «Быть нофые убийштфа и нофые убийштфа. Мы фше отлишно пофешелитша». Спайлгман процитировал мне этот бред. Я буду косить детей Френч-Лэндинга, как пшеницу. Кошить как пшенишу. Кто так говорит? Что это за человек?