Аргонавты 98-го года. Скиталец - Роберт Сервис

— Отлично! Лучше переночевать в сарае, чем в хижине у туземцев. Я надеюсь, что одолею это расстояние.

Но он нагнулся и поднял ее, как ребенка.

— О, я ведь не так уж легка!

— Я готов нести вас на руках вокруг всего острова.

— Я вижу, что вы совершенствуетесь, Джек Мун. И если бы не ваша ужасная борода, то я поцеловала бы вас. Если вы сбреете ее, я обещаю вам свой поцелуй.

Он сделал ей постель из сухих листьев, и они улеглись спать.

— Спокойной ночи, Джек Мун.

— Спокойной ночи, леди. Я думаю, что теперь крепко усну.

И действительно, он так крепко уснул, что утром даже не услышал приближения пяти мужчин, которые вышли из рощи и направились к побережью.

Один из мужчин, заглянув в сарай, разразился руганью и позвал остальных. Все пятеро вошли в сарай. Затем самый рослый из них вынул из кармана большой маузер и зарядил его. Он наклонился над спящим Джеком.

— Эй, ты, дьявольское отродье! Открой свои паршивые глаза!

И Мун проснулся, увидев перед собой черное дуло и насмешливое лицо Марка Макара.

Глава II. Торжество Марка Макара

Внешность Марка Макара нисколько не изменилась к лучшему. В верхнем ряду, впереди, недоставало одного зуба. В его глазах, воспаленных после недавней оргии, светились жестокость и злоба. Рука его зловеще держала револьвер.

— На этот раз, паренек, ты здорово попал к нам в лапы. Смит, сбегай домой и принеси сюда длинную веревку. Живо!

Приспешник бандита бегом бросился к роще. Все пятеро были пьяны до предела. Они были бледны, грязны и едва держались на ногах.

— А это что за красотка с тобой? — продолжал Макара. — Да, лакомый кусочек, не так ли, Билли? Ты у нас мастер по женской части, а потому мы временно поручим ее твоему попечению. Будь нежен с ней, Билли.

Билли приблизился к Фелиции. Он протянул к ней грязную руку, от которой она в страхе отстранилась. Он взглянул на нее налившимися кровью глазами и приблизил свое лицо. Не будучи в состоянии сдержать себя, Фелиция наградила его пощечиной.

— Ха, ха, ха! — заревел Макара. — Ты видишь,

Хэнк? Вот так подарочек Билли. Эта бабенка — маленький дьявол.

В это время вернулся Смит с веревкой. Пока Билли тер щеку и исподлобья глядел на Фелицию, остальные принялись за Джека. Они делали свое гнусное дело с нескрываемым удовольствием. Они так туго перевязали его, что веревки врезались ему в тело. Связанный по рукам и ногам Джек был беспомощен и не мог рассчитывать никакими усилиями освободиться.

— А теперь идем в наш лагерь. Билли, предложи леди свою руку. Она, кажется, не очень благоволит к тебе. Я думаю, что она предпочитает меня. Пусть Хэнк и Гунсбург понесут ее на руках.

Гуськом направились все по узкой тропинке и вскоре подошли к заброшенной хижине, заросшей со всех сторон высокой травой. У хижины валялись пустые бочонки из-под рома, поодаль догорал большой костер.

— Да, это приятная неожиданность, — произнес Макара, оглядывая пленников. — Простите, что мы не устроили вам торжественной встречи. Но дело в том, что мы не были предупреждены о вашем визите. Я надеюсь, что вы не будете считать нас чересчур грубыми…

С этими словами он нанес Джеку в лицо сильный удар и обрушился на него с дикой бранью.

— Проклятый пес! Ты видишь, что ты выбил у меня передний зуб? Но я не сторонник того, чтобы платить зуб за зуб. Нет, ты заплатишь мне больше — я выбью тебе все зубы за мой один. Я тебя сделаю красавцем, мой миленький друг… Алло, леди! Ты зачем выпучила на меня глаза? Хочешь поцеловать меня?

Он попытался обнять ее, но она огрела его звонким ударом по лицу.

— Ха, ха, ха! — расхохотался Билли. — И тебе досталось, Марк. Вот так чертенок!

— Ладно, — огрызнулся Макара. — Времени много. Ты еще подаришь мне целую кучу поцелуев. Ты на коленях будешь умолять меня, чтобы я целовал тебя. Но я займусь тобой потом. Теперь же давайте сюда этого парня. Чего ты глядишь так сердито? Тебе мало того, что тебе дали? Ну, так получай еще…

Снова ударил он Джека. Мун свалился, кровь залила ему лицо.

— Что же нам делать с тобой — вот вопрос, — вслух раздумывал Макара. — Смит, дай мне папиросу… Что делать?

Он закурил папиросу и задумался. Вдруг глаза его засверкали.

Он велел принести еще две веревки.

— Эй, Билли, полезай на эту пальму и привяжи к ее верхушке один конец веревки.

Когда его приказание было исполнено, он взял свободный конец веревки и вместе с приятелями стал тянуть книзу верхушку дерева. Когда нельзя уже было больше согнуть пальму, Марк быстро обвязал веревку вокруг тонкого пня, затем он обратился к Смиту:

— Теперь твоя очередь. Полезай вон на ту пальму и проделай то же самое.

Смит вскарабкался, как обезьяна, и быстро исполнил поручение.

Вторую пальму они также согнули, и веревку привязали к тому же пню.

— А теперь положите парня у пня и привяжите к его ногам веревки. Вот так… Только крепко завязывайте… Вы понимаете затею, ребята? Топором мы перерубим пень, деревья быстро разогнуться, а паренек взлетит между ними… Вы представляете себе, что от него останется, когда верхушки разойдутся и потянут веревки, к которым он привязан? Забавная штука, не правда ли?

Все стояли, разинув рот. Фелиция упала на землю и закрыла лицо, чтобы не видеть ужасного зрелища, которое не трудно было представить. Затем, в полном отчаянии, она начала кричать и взывать о помощи.

— Перестань выть, — грубо крикнул Макара. — Ты угостила меня пощечиной. Так вот и получай плату. Поднимите ее, ребята. Нельзя лишать ее удовольствия увидеть кончину ее любовника. Возьмите остатки веревки и привяжите ее к пальме.

— Так, — злорадствовал Макара. Тебе досталось лучшее место, и ты все увидишь.

Он несколько раз ударил топором по пню. Казалось, что он нарочно старался продлить мучения Джека.

— Скажи-ка, дружище, — зубоскалил он, — где ты достал эту девчонку? Она не похожа на туземку. Ты, должно быть, связался с нею в городе. Что же, мы скоро узнаем твой вкус. Надо сделать это, пока ты еще жив.

Мун поднял голову и пристально взглянул на негодяя.

— Делай со мной, что хочешь, — произнес он напряженным голосом, — но ее оставь в покое. Если только ты обидишь ее, я не прощу тебе этого и убью, как собаку.

Макара расхохотался.

— Я думаю, что ты обо всем забудешь, когда пальмы разогнуться. Ты можешь быть каким угодно силачом, но тебе не справиться с деревьями, которые разорвут тебя на части. Я не сомневаюсь, что ты поступил бы так, как говоришь, если бы только у тебя была возможность. Но у тебя не будет такой возможности. Эй, вы, ребята, я первый беру эту женщину.