Настоящая фантастика – 2011 - Александр Николаевич Громов

– Давай по очереди, – сказал я примирительно.

– Ладно, так и быть, – милостиво согласилась она.

– Что ж, благословляю вас, дети мои, – подал голос молчавший до сей поры Небо. – Совет вам да любовь, идите с миром. Только не на моей машине.

– Почему? – голос девочки был обиженный-обиженный.

– Потому. Я воспитателем в детский сад не нанимался.

– Я уже взрослая.

– Ха. Скажи это кому-нибудь другому.

– Хочешь, докажу? – она склонила голову набок, облизнулась, провела рукой по бедру, чуть приподнимая подол и без того короткого платья.

– Что и требовалось доказать. Типично детское поведение, – Небо вздохнул, покачал головой.

Девочка не стала возмущаться, как это непременно сделал бы я, только голову понурила.

– Мне правда нужно отсюда уехать. Очень-очень нужно. Все равно куда, лишь бы подальше.

Небо снова вздохнул, и в этом вздохе явственно слышалось: «Свалились вы тут на мою больную голову».

– Да пусть едет, жалко, что ли? – сказал я насупленно.

Не то чтобы она мне нравилась. Просто… Я не рассматривал ее пристально, но что-то в ней было, что-то неправильное, не такое, как у других людей. С людьми обычно все ясно. А с ней – нет. Как и с Небом.

– Как тебя хоть зовут, красавица?

– Лили Данделли. Ну так что, можно мне с вами поехать? Можно, да?

– А вещи твои где?

– Нету… Их два дня назад в Сан-Себастьене украли.

– Ты была в Сан-Себастьене?! – чужое воспоминание промелькнуло в моей голове: старая стоянка, хохочущая девчонка распласталась на капоте автомобиля, а возле нее, скрючившись, рыдает парень со спущенными штанами. Так вот где я ее видел – в голове пивного тюфячка!

– Ну да. С трудом оттуда выбралась… Фу, мерзкое место!

– Небо, кажется, я знаю, кто ее вещи стащил. Это тот же урод, что меня убить пытался!

– Ха! Не повезло бедняге. Один за другим с тремя чудовищами встретился, – задумчиво проговорил Небо. Ни я, ни Лили против «чудовищ» возражать не стали. Что поделаешь, если правда…

Слева поля, справа – речушка местного значения. Ехать бы так и ехать, никуда не стремясь, не думая ни о чем. Небо о чем-то сосредоточенно молчит, Лили на заднем сиденье тоже ни звука не подала, с тех пор как мы из Виргинии выехали. Может, уснула? Или тоже о своем думает? Кто знает… Я целенаправленно смотрел в окно, не собираясь поворачивать голову, и даже в зеркало заднего обзора глаза не скашивал. А уж по-настоящему смотреть на нее – боже упаси.

Идиоты-люди всегда стремятся узнать друг о друге побольше, чего только не делают, чтобы засунуть свой нос в чужую душу поглубже. Книжки умные на эти темы читают: «100 способов распознать ложь», «Учимся читать по лицу», «Язык тела», «Тысяча секретов женской души», «Астрология: узнайте все о себе и других»… И еще куча макулатуры в том же стиле. Их любимая фраза в любых разговорах рефреном звучит: «Мы должны лучше узнать друг друга». И хоть бы один из них ответил на вопрос – зачем?

– Фу, ну и скукотища! Сплошные нравоучения, и картинок нет. Как ты ее читаешь?

Я дернулся, резко повернулся назад. Лили, укутавшись в мой свитер, устроилась на моем распотрошенном вещмешке, жевала кончик моей сигареты и читала мою книгу.

– А ну отдай!

– Вот еще. Ты переднее место занял, а я тут в одиночестве скучать должна? Лучше почитаю.

– Не твоего ума дело, такие книги читать!

– А твоего, что ли? Или ты в самом деле хочешь этим наставлениям следовать, пойти по Пути и стать безупречным?

– Какая тебе разница?!

– Мне – никакой, – Лили протянула мне книжку с видом обиженного равнодушия. – Разница есть для тебя. Ты действительно хочешь быть таким, как тут написано?

Я вспомнил машину, готовую в любой момент взорваться, и ответил честно:

– Нет. Просто… Я бы хотел посмотреть на такого человека, как тут написано… Интересно, что может быть внутри у того, кто живет так, будто бы уже умер?

– Пустота, наверное, – Лили безразлично пожала плечами.

– Сама ты пустота! – начал было я, но тут же осекся. Потому что понял, она права. Сколько я бы ни видел людей, они всегда были наполнены какой-то ерундой. Если бы человек смог вытащить из себя весь этот хлам, то стал бы пустым и легким, как воздушный шар. И мог бы взлететь. Наверное, это здорово, увидеть пустого человека, – в него можно заглядывать без страха…

Машина дернулась, резко вильнула в сторону, на встречку.

– Ты чего?! – заорал я, поворачиваясь к Небу. И похолодел.

Его глаза были закрыты, лицо – белое как мел, голова откинута назад, на спинку сиденья. Руки судорожно вцепились в руль… А по встречной полосе несся грузовик.

Не думая, я схватился за руль, повис на нем, крутанул что есть силы, пытаясь вернуть машину на свою полосу. И перестарался – прорвав хлипкую жестянку заграждения, автомобиль вылетел с дороги, завис над речным обрывом.

И тут тело Небо начало изменяться, становясь тем ужасом, который я успел увидеть на стоянке в Сан-Себастьене.

Темнота опять навалилась на меня.

Журчание воды. На лбу – что-то мокрое и холодное. Где-то в стороне тихонько играет рок-н-ролл.

Я сел, открыл глаза.

И тут же закрыл обратно. А что еще делать, когда буквально перед твоим носом маячит голая женская грудь?

– Ты бы оделась, что ли, – я постарался, чтобы голос прозвучал строго и равнодушно, но, похоже, получилось это не очень.

– Ага, сейчас. Можешь смотреть.

Лили в моем старом свитере сидела передо мной. А ее желтенькое платьишко висело на открытой дверце машины – сушилось. Хорошо, что она намного ниже меня ростом, подумал я с облегчением, бросив невольный взгляд на ее полуприкрытые бедра.

Небо лежал возле машины, все такой же бледный и с мокрым носовым платком на лбу. Он был жив, я это чувствовал. А больше не чувствовал ничего, кроме нечеловеческой пустоты.

– Что ты будешь есть? Паштет или сосиски? – по-хозяйски спросила Лили.

– Паштет. С хлебом… Слушай, а почему ты такая мокрая, а мы сухие?

– Я в воду упала, а вы нет.

– Мы же все вместе в машине были. Почему в воду упала только ты?

– Потому что я выпрыгнула. Я же не знала, что машина в воздухе развернется и на бережку приземлится. Вот и сиганула в реку в полете.

– Быстро ты сообразила.

– Я вообще быстрая.

Я со злостью отшвырнул подальше мокрую тряпочку, прилипшую к моей голове. Быстра она, ага! Я снова