Час оборотня (сборник) - Александр Тесленко

— Маргарита.

Резко обернулась. Мужчина неопределенного возраста, в сером костюме и серой сорочке, с лицом землистого цвета стоял позади нее и вяло улыбался.

— Ой, кто вы?!

Мужчина пожал плечами.

— Мы просто ходим по осенней степи и собираем цветы, — произнес он таинственно, будто сообщал великий секрет. — Но мы не знаем, кто посадил, посеял их. И не мы их сеяли. Мы смотрим, как над ними пролетают птицы, но не знаем, куда они летят. И вы не знаете, Маргарита?

— Не знаю… Они летят куда-то далеко-далеко…

Мужчина вдруг громко рассмеялся:

— Пусть себе летят. А у нас вместо крыльев — корни. Изо дня в день, из ночи в ночь они прорастают все глубже.

И вдруг Маргарита заметила, что ноги незнакомца неестественно тонкие, стройные; серые башмаки, едва заметные в густой траве, словно прикипели к земле, срослись с нею.

— Вы шутите?

— Нет, я никогда не шучу. У нас действительно — вместо крыльев корни. Но вы не сможете видеть их вот так сразу. Для вас они невидимы.

— Но как же тогда вам удается?..

— Вы мыслите очень прямолинейно и упрощенно, — перебил ее незнакомец. — Корни не мешают нам ходить, летать, как раз благодаря нашим корням мы и можем ходить и летать.

— Вы можете летать?

— Разумеется. — Незнакомец плавно поднялся в воздух, на несколько минут завис неподвижно.

— А ваши корни, говорите, невидимы…

— Конечно, — подтвердил мужчина и опустился на землю.

— Как вас зовут?

— Называйте меня пока маргоном.

— Странное имя у вас. Никогда такого не слыхала. Хотя оно и очень похоже на мое.

— По сути, это не имя… Я — Мар. Так зовут меня другие маргоны. Понимаете?

— Вроде… немного понимаю… Вы издалека?

— Да, — серьезно ответил маргон. — Примите наше искреннее сочувствие в связи со смертью ваших родителей.

— Откуда вы знаете, что они… Что сегодня…

— Я все знаю. Все, что мне положено знать. А ваших родителей я знал лично. Очень обидно, что я прилетел к вам с некоторым опозданием. Вероятно, я смог бы помочь, и этого не случилось бы. Очень досадно. Лишний раз убеждаюсь, что в жизни нужно всегда торопиться. — Человек в сером костюме почему-то многозначительно улыбнулся.

— Я даже не знаю, что с ними случилось. Сообщили мне по видеофону: прилетай, умерли родители! Я сразу же прилетела. Мне сказали, что они уснули и не проснулись. Соседи зашли утром — они всегда к моим заходили, а родители спят. Вроде бы спят…

— Ну, крепитесь. Не нужно плакать. Ведь ничем теперь не поможешь.

— Не поможешь…

— Какая бесконечная степь, Маргарита. И трава такая мягкая…

— Да, как прикосновение маминых ладоней…

— Ну, хватит, хватит плакать. Не думал я, что вы настолько сентиментальны. У вас утонченная душа, Маргарита. Бесконечная степь. Красивая. И такой чистый, ароматный воздух. Правда? Хочется идти и идти… До самого горизонта. А горизонт убегает. И ты пытаешься его догнать. Но степь бесконечна…

— Как беличье колесо…

— Откуда вы об этом знаете, Маргарита?

— О чем?

— Аналогия с беличьим колесом меня растрогала и насторожила. — Маргон смотрел на Маргариту вопросительно и растерянно в то же время.

— Я ничего не знаю. Я просто чувствую.

— О-о, Маргарита, я вам завидую.

— Почему?

— Ну… как бы вам сказать. Просто завидую, и все. Вот посмотрите.

— На что?

— Вон, прямо перед вами.

— Могила моих родителей? Почему? Откуда она здесь?

Маргарита бросилась бежать, запуталась в высокой траве, едва не упала. Маргон поддержал ее.

— Почему вы так разволновались? Мне казалось, что вам будет приятно сейчас увидеть могилу родителей.

— Приятно? Именно сейчас? В этой бесконечной степи?..

— Да. Но, может… — Маргон загадочно посмотрел на нее и вдруг выпрямился неестественно, вытянул руку до самого неба. — Может, вы хотели бы увидеть всю степь… Пожалуйста. — Маргон опустил руку и застыл, склонив голову. — Пожалуйста…

Маргарита осмотрелась вокруг — вся степь покрылась небольшими обелисками. Подбежала к ближнему. Короткая надпись на металлической пластинке: «Николиан и Марта Бнос…» Прочитать дальше не смогла, хотя и знала все на память. Расплакалась.

— Они родились в один и тот же год и умерли одновременно, в один и тот же день. Они были счастливы. Правда, Маргарита? И вот сейчас — вся степь ваша! Она усеяна вся могилами ваших счастливых родителей.

Она тихо плакала.

— Это слезы счастья, — заметил маргон. — Я многое могу сделать для вас. Но не все сразу… Сначала хочу открыть вам маленькую тайну. Вообще-то у меня совсем другой вид. Словом, сейчас вы воспринимаете меня несколько иначе… В действительности же… Вот смотрите…

Маргон вытянулся, замер. Вслед за этим его тело начало терять четкие очертания, стало дрожащим, студенистым, постепенно превратилось в пульсирующий с зеленоватым оттенком шар, из которого постепенно начали вспучиваться отростки, как у живой амебы под микроскопом. Они росли и становились похожими на щупальца спрута. Три толстых отростка у самой земли, три — на верхушке пульсирующего шара. Длинные, с присосками. Они неуклюже шевелились. А на самом шаре постепенно обозначились большие глаза и огромный рот с плотно сжатыми губами. Фантастическое существо, но Маргарите почему-то не было страшно, она ничуть не удивлялась. Все воспринимала как должное. И даже поймала себя на мысли: «Какой он красивый, этот маргон. Мар. Какое у него красивое тело. Оно, вероятно, очень мягкое на ощупь. И очень приятного цвета, с розоватым отсветом…» Как только она это подумала, маргон сразу же принял человеческий облик: снова стоял перед ней в густой высокой траве стройный, в сером костюме, с улыбающимся лицом землистого цвета.

— Спасибо. Мне приятно, что я вам понравился.

— Вы читаете мои мысли?

— Не волнуйтесь.

— Я не волнуюсь. Просто интересно.

— Я завидую вам, Маргарита.

— Мне? Вы такой могущественный… и вы мне завидуете? Не верю.

— Завидую я тому, что для вас еще осталось что-то интересное в мире… А не верите вы мне напрасно. Я всегда говорю правду. — Мар многозначительно посмотрел на Маргариту. — Вернее — что бы я ни сказал, рано или поздно становится правдой. Понимаете?

— Как будто понимаю…

— Вам хотелось бы иметь сына или дочь? — неожиданно спросил маргон, и этот вопрос не показался Маргарите странным.

— Дочку, — произнесла тихо, почти не задумываясь. — Безусловно, дочку.

— Хорошо, — ответил Мар. — Мы позаботимся. Единственная просьба назвать ее Гиатой. Гиата Бнос — очень приятно звучит. Правда?