Вернуть себя - SensiblyTainted

Он снова тяжело вздохнул. Гарри, затаив дыхание, слушал.

─ Я был в ярости, когда Люциуса арестовали. Это казалось невозможным! Он был неукротим, совершенен, он был таким, каким я мечтал стать. Я отправился к матери, чтобы потребовать объяснений, задать вопросы, терзавшие меня. А она… ударила меня. Ударила со всей силы. Никогда раньше моя мать не поднимала на меня руку… Баловала, когда я был малышом, почти боготворила. Учила меня петь и ухаживать за садом. Она научила меня быть настоящим Малфоем, но не забывать о милосердии. А я… я забыл все это, когда Люциус отнял меня у нее. Иногда, если я делал что-то не так или был неловок, он причинял мне боль с помощью магии, но никогда ни один из моих родителей физически меня не наказывал. Поэтому ее пощечина буквально парализовала меня.

А потом она начала говорить… Понимая, что то, что она собирается сделать, будет невероятно трудным и причинит мне боль, неуверенная, что я готов свернуть с пути, избранного для меня отцом, даже после того, как узнаю правду. У нее был лишь один шанс, она не могла ошибиться… Поэтому мать отвела меня в подземелье, где хранилась отвратительная, голая, страшная, ничем не приукрашенная правда…

Я знал, что у нас имеются карцеры. Люциус время от времени спускался в подземелья, но меня туда никогда не пускали. Мама активизировала магический кристалл с воспоминаниями, скрытый в стене. Думаю, Люциусу нравилось время от времени пересматривать все то, что происходило в подземельях… То, что я увидел, Гарри, это… это было так же ужасно, как случившееся на Хэллоуин… Мне стало плохо. Он все еще был моим отцом, и увидеть, что ему нравится мучить кого-то и получать от этого удовольствие… Он и в этом был хорош, Гарри! ─ Драко содрогнулся и зажмурился, и выдохнул с облегчением, лишь когда Гарри потянулся и сжал его ладонь. Дружеское тепло и поддержка разрушили ледяной ком в его груди. ─ Мать объяснила, что ждет меня после того, как правда об отце выйдет наружу. У меня был выбор: продолжить его путь или измениться. Если честно, я рассматривал возможность продолжить дело отца, потому что иной выбор был куда более страшным… Но я знал, что не смогу… Не смогу именно потому, что так поступал отец. Я не настолько силен, чтобы творить такое…

Я взял мать за руку, и мой мир изменился навсегда. Мы отправились в Министерство, предоставили в распоряжение авроров магический кристалл с воспоминаниями и потребовали навсегда избавить нас от Люциуса… Мне пришлось перенять управление фирмами, в которые были вложены наши средства, разорвать прежние связи… Каждый день, каждую минуту я должен был бороться со своими привычками, многовековыми традициями, подвергать сомнению мотивы, определять цели, бороться с будущим, подготовленным мне отцом и всем магическим обществом.

Отец… Что ж, тогда он значил для меня то, что сейчас значит Северус. Он приходил ко мне ночами, в воспоминаниях и снах, и говорил со мной… Я почти перестал спать… Он рассказывал мне о Темном лорде, упивающихся, о том, что мой путь ошибочен и губителен… Но это только укрепило мой выбор… Я изменился, вернее, я ИЗМЕНИЛ себя. Я отрекся от всего, что знал, потерял все, о чем мечтал. Я стал другим. И мне захотелось умереть… ─ Драко пристально посмотрел прямо в глаза Гарри. ─ Вот тогда я и решил помочь тебе. Хотелось хоть что-то сделать для магического мира. Хотелось доказать самому себе раз и навсегда, что я способен изменить судьбу и стать другим, не таким как Люциус. Ты страдал, и я решил помочь тебе, потому что ты ─ надежда этого мира. И я подумал… что если помогу тебе, если смогу искренне посочувствовать, если я спасу тебя, значит, надежда есть и у меня.

─ О, Рей… ─ губы Гарри дрожали, в глазах блестели слезы.

─ Знаю, звучит так, словно я заботился лишь о том, чтобы заручиться твоей поддержкой. Но тогда я не знал тебя. А сейчас ─ знаю и могу честно сказать, что люблю тебя. И это не имеет никакого отношения ни к магическому миру, ни к тому, что ты ─ его надежда. Мерлин! Да будь ты магглом, я бы все равно любил тебя, ─ Драко криво улыбнулся. ─ Стоит признать, что у нас есть серьезные проблемы, но я люблю тебя.

─ Почему? ─ Гарри тряхнул головой. Он разрывался на части, одинаково желая поверить и боясь этого.

─ Ты понятия не имеешь, как ты красив, ─ серьезно ответил Драко. ─ Ты не можешь увидеть себя со стороны, не можешь объективно оценить себя. Над тобой издевались, тебя предавали, причиняли немыслимую боль, обманывали, а ты все еще переживаешь за людей. Ты веришь в добродетельность родителей, даже когда тебе говорят, что они были несовершенны, и чувствуешь потребность защищать их, пусть даже они не могут этого увидеть. Ты принял то, кем ты являешься и что значишь для этого мира. Ты выкладываешься до конца почти в каждой ситуации. Ты такой живой, Гарри! Ты наполнен страстью и эмоциями, больше чем другие люди.

И на пути, с которого большинство людей предпочли бы свернуть, ты все так же открыт миру, и мир открыт тебе. Я знаю, что ты не святой и даже не Мистер-Совершенство. Ты совершаешь ошибки, и мне это нравится, потому что это значит, что я могу быть тебе полезен. Но ты пытаешься учиться на своих ошибках, ты каждый день стремишься становиться лучше. Ты умеешь ценить самые простые вещи. ─ Драко вздохнул, исчерпав слова, но никак не чувства, вдохновившие их. ─ Ты прекрасен, и я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Хочу, чтобы ты принадлежал мне. Ты мой, и магия здесь ни при чем. Это то, что я чувствую.

Гарри, не моргая, смотрел на него. И Драко затаил дыхание, практически ощущая, как колеблются чаши весов, на которые брошены их чувства и судьбы, как Гарри изо всех сил пытается принять верное решение.

А потом чаши выровнялись, приходя в гармоничное равновесие, и в распоряжении Драко оказалось полсекунды, чтобы раскинуть руки и подхватить Гарри.

Дежавю… Ноги Гарри обхватывают его талию, руки крепко, до боли обнимают за шею.

Драко спрятал лицо в темных волосах и позволил нервной дрожи прорваться наружу. Любовь, исходящая от Гарри, волнами покатилась по его оголенным нервам.

Руки и колени Гарри затряслись – он смеялся!

– Больше никогда… слышишь, идиот ты этакий, никогда меня не расспрашивай, – по лицу Драко скользнула улыбка, больше похожая на судорогу. – Иначе, я не знаю, что с тобой сделаю!

– Никогда, – пообещал Гарри, смеясь и плача одновременно. – Ты представить не можешь, как я счастлив, что ты здесь. Я попробовал представить, что ты уйдешь, и… Это было ужасно! Я счастлив, что ты любишь меня, потому что если ты… без тебя я умру, Рей.

– Значит, ты будешь жить вечно, – совсем близко от его губ пробормотал Драко, перед тем как поцеловать.