Мой избранник (СИ) - Geka007

Злотагир вопросительно посмотрел на директора. Дождавшись кивка, он направил артефакт. Поначалу всё шло хорошо, артефакт исправно сканировал ауру и её плотность, но в какой-то момент он просто сломался.

— Я же говорил. Тьма весьма пагубно влияет на столь тонкие чужие работы.

— А кровь?

— Прошу, — эльф протянул руку.

Вот только такая процедура, как прокол пальца, так же вызвала определённые проблемы. Первая игла сломалась, вторая последовала за ней. Видя бесплодные попытки гоблинов, эльф откровенно веселился, чем неимоверно раздражал и пугал работников банка. Ведь это что же за монстр, которого не берет зачарованная игла?!

Но, наигравшись, гость сам вынул свой кинжал и лёгким движением руки порезал палец. Но каково же было удивление уже всех сторон, когда зачарованная игла начала разрушаться от капнувшей на неё темной крови, а капля на пальце уже свернулась и шёл процесс регенерации. Образовавшуюся тишину разрушил смех эльфа. Он смеялся до слез, а когда успокоился, заговорил.

— Давайте… давайте вы мне просто дадите ключ от моего сейфа? Сомневаюсь, что кто-то сможет скопировать мою кровь и мою же ауру.

— Соглашусь, это будет лучшим вариантом.

На том стороны и сошлись. Проведя эльфа до его хранилища, гоблинам пришлось приложить титанические усилия для сохранения самообладания. Ведь Аид вынул из-за пазухи неприметный кошелёк, из которого начал высыпать драгоценности. Украшения, камни, даже некоторые артефакты, все это высыпалось в кучу и тут же распределялось по местам двумя проворными гоблинами. Вот только по приблизительной оценке вещей тут было не на пятьдесят, а на восемьдесят тысяч. Артефакты особенно привлекли внимание гоблинов, но по понятным причинам, ничего лишнего себе не позволяли. Заметив интерес, эльф предложил гоблинам продать один из артефактов и обменять некоторые драгоценности на редкие материалы, будь то мифрил, органы дракона или что-то ещё. А судя по загоревшимся глазам, Аид попал в десятку. Гоблины уже выбрали, какой артефакт хотят забрать и на какую сумму. Артефактом же был доспех с функцией развёртки прямо на носителе.

Разошлись обе стороны довольные друг другом, с одним единственным «но». «Но» это было в директоре банка. Он пытался понять, чем обернётся их миру возвращение из небытия такого существа.

*

В замок мы вернулись в отличном расположении духа. Пока я занимался своими делами, Гарри разбирался со своим счётом. Откуда у меня драгоценности? От почившего щедрого создателя Азкабана. Кроме того, я закинул туда кое-что из Хогвартса и от себя. Видеть, как лучшие артефакторы Англии пускают слюну на один из моих старых доспехов было сродни бальзаму для моей чёрной души. А вот разыграть спектакль с аурой и иголками для меня было легче простого. Моя аура и так была необычной, из-за чего разные приборы измерения приказывали долго жить. Сам пробовал, так что знаю, что почём. А усилить на пару секунд кожу — дело как два пальца об асфальт. Правда, вышел казус с кровью. Я честно сам не ожидал, что моя «перекаченная» темной энергией кровушка так хорошо подружится с тонким артефактом. Что же случилось? А то, что артефакт банально частично распался. Из-за чрезмерной тёмной энергии во мне моя кровь приобрела свойство, аналогичное заклинанию «касание тьмы». Да, галимое. Да, кастрированное. Но для тонкого хрупкого прибора этого хватило. В остальном же моя кровь никакой кислотой не является. Просто небольшой побочный эффект, а также привет от обсидиана. Благодаря ему я могу невероятно быстро пополнять свой резерв, зачерпывая силу из другого измерения. Правда, тут не все так радужно. Хоть я и обладаю сопротивляемостью, но когда слишком много беру, мои клетки начинают отмирать, и остаётся уповать только на регенерацию да зелья.

Так что закатываем губу и идём дальше. Дармовой энергии больше не будет. Ну и ладно, не много и теряем.

Перекусив в Тайной комнате, мы с Гарри теперь направились туда, куда планировали изначально. В кабинет директора!

*

Хогвартс.

Двое шли по людным коридорам школы. Ученик и его Учитель. Те, кто их видели, замирали и смотрели на необычное существо, указывая пальцами. Возле них то и дело, раздавалось: «Смотри», «Что это за создание?», «Это — учитель Поттера?!», «Дроу?!», «Откуда он здесь?», «Куда они идут?», «Он меня пугает» и сотни других подобных высказываний. Иностранцы, видевшие эту пару, начинали смотреть с интересом — всё же не каждый день видишь невиданное грозное существо, которое идёт по коридорам подобно ледоколу. Тёмный эльф не знал ещё одного свойства своей ауры. Страх. Она пугала, подавляла тех, кто оказывался рядом. Бурлившая на грани, энергия смерти рвалась наружу, ждала, когда этот тонкий барьер в виде смертного эльфа падёт, и она освободится. И это чувствовалось окружающими на подсознательном уровне. Он словно был бомбой, готовой взорваться в любой момент. Ведь главная особенность обсидиановой палочки была встроена в саму душу: открытие канала в мир смерти.

Окружающие нутром чувствовали угрозу и уходили с пути, уступая дорогу, стараясь держаться на расстоянии. И Гарри это нравилось. Страх, смешанный с интересом и уважением так и читался в глазах. Он по-новому смотрел на Аида. Теперь он был не только его учителем и другом, но и тем, на кого он равнялся, на кого хотел быть похож.

Но вдруг раздался недовольный голос Минервы:

— Кем бы вы ни были, немедленно остановитесь!

Остановившись, оба мага посмотрели в сторону источника голоса. И если Гарри смотрел с недовольством, то его учитель выглядел слегка заинтересованным. А вот и сама женщина. Протиснувшись из-за учеников, она пошла к магам, как вдруг замерла, широко раскрыв рот при виде необычного гостя.

— Гарри, это, я так понимаю, твой учитель трансфигурации? — Голос эльфа был под