Сталинградская битва - А Самсонов

...Командующий фронтом пробыл на НП армии часа два и направился в 24-ю армию. На прощание сказал:

- Противник оказывает неожиданно упорное сопротивление,- и, помедлив, закончил: - Помните, вы отвечаете за левый фланг двадцать первой армии.

Эти слова были восприняты как требование резко поднять темп наступления ударной группы"{111}.

Части и подразделения 304, 321-й и 27-й гвардейской стрелковых дивизий продолжали вести ожесточенные бои с упорно сопротивлявшимся противником. К исходу дня войска 65-й армии своим правым флангом продвинулись в глубину расположения противника до 4-5 км, не преодолев главной полосы его обороны, 304-я стрелковая дивизия этой армии после упорного боя заняла Мело-Клетский{112}. Противник отходил в направлении Цимловского.

На рассвете 20 ноября 26-й танковый корпус вышел к Перелазовскому большому населенному пункту, узлу автомобильных дорог. Выполняя приказ командира корпуса генерал-майора танковых войск А. Г. Родина, 157-я танковая бригада под командованием подполковника А. С. Шевцова атаковала северную окраину Перелазовского, а 14-я мотострелковая бригада ударила во фланг противника. Действия мотопехоты прикрывались огнем артиллерии и танков. В результате решительного удара Перелазовский был захвачен, а располагавшийся там штаб 5-го армейского корпуса румын разгромлен. Генерал А. Г. Родин так описывает этот бой: "Без единого выстрела мы окружили населенный пункт, и только тогда, когда танки пошли в атаку под прикрытием нашего артогня, противник открыл свой огонь. Но было поздно, танки уже ворвались на улицы. Не прошло и часа, как судьба этого важного пункта была решена. Захвачена масса пленных, вся штабная документация, узел связи, типография, склады, госпиталь с ранеными и даже хлебопекарня с хлебом, масса автомашин и другой военной техники"{113}.

26-й танковый корпус занял также населенные пункты Ново-Царицынский. Варламовский и к 16 часам с боем вошел в Ефремовский. 19-я танковая бригада, действовавшая на левом фланге корпуса, совместно с 119-й стрелковой дивизией отражала контратаку частей 1-й танковой дивизии румын из района Жирковского. Части 4-го танкового корпуса в этот день вышли в район Майоровского{114}. Разгромив противостоящие им части 1-й румынской и 14-й немецкой танковых дивизий{115}, 26-й и 4-й танковые корпуса продвигались в направлении на г. Калач. 1-й танковый корпус вел упорные бои с 22-й танковой дивизией немцев в районе Песчаного. Подошедшие сюда 47-я гвардейская стрелковая дивизия, 55-я кавалерийская дивизия 8-го кавалерийского корпуса и 8-й мотоциклетный полк также включились в бои. Во второй половине дня 20 ноября противник вынужден был отойти, выброшенный из населенного пункта Песчаный.

Командующий 5-й танковой армией поставил перед генерал-майором танковых войск В. В. Бутковым задачу быстро продвигать 1-й танковый корпус в юго-западном направлении, обходя укрепленные узлы вражеской обороны. Ликвидация их была возложена на стрелковые дивизии и 8-й кавалерийский корпус, которым командовал генерал-майор М. Д. Борисов. Но прорваться в тыл противника сразу не удалось, и в течение ночи на 21 ноября и всего следующего дня 1-й танковый корпус продолжал вести огневой бой с закрепившимся врагом.

В течение 20 ноября танковые корпуса Юго-Западного фронта не имели большого продвижения, но решительными и смелыми действиями они нанесли поражение оперативным резервам противника, в том. числе 48-му танковому корпусу.

Вслед за танковыми корпусами двигались кавалерийские соединения, пехота и артиллерия первого эшелона, закрепляя достигнутые успехи. 3-й гвардейский кавалерийский корпус генерала Плиева, действуя в составе войск 21-й армии, наступал на Евлампиевский - крупный узел обороны противника, где имелся аэродром.

"По данным разведки,- пишет в своих воспоминаниях гвардии полковник Д. С. Добрушин,- в Евлампиевском были танковые части и там же стоял крупный немецкий штаб.

В десять часов утра противник перешел в контратаку, поле покрылось танками и цепями гитлеровской пехоты. Пришлось кавалеристам спешиться и сражаться под прикрытием своих танков. Они дрались, не щадя своей жизни. Никитин залег за свое ружье. Смирнов развернул свой дивизион. Командующий артиллерией Барбин открыл огонь всех батарей. Бойцы взяли в руки связки грапат, бутылки с горючей смесью.

Никитин и Задыхайло подбили из бронебойки 3 танка, бойцы дивизиона Смирнова подбили 12 танков. Солдаты Зорин и Шейко бутылками с горючей жидкостью сожгли каждый по танку. Через четыре часа боя противник стал выдыхаться.

Плиев приказал Наконечному собрать полк и на галопе ворваться на аэродром в Евлампиевском. Задача была выполнена быстро, и конники вскоре появились на аэродроме. Там немцы усердно жгли свои самолеты, в том числе "раму" самолет-разведчик. Два самолета спешно готовились к взлету. Смирнов и Задыхайло несколькими выстрелами покончили с летчиками, влезавшими в кабины. Из одного самолета были вытащены полковник и два майора. Наконечный тут же отправил их в штаб корпуса.

На аэродроме было захвачено 18 самолетов и другие богатые трофеи"{116}.

К 14 час. 00 мин. 3-й гвардейский кавалерийский корпус вышел на рубеж высота 208,8 - Платонов, где встретил упорное сопротивление частей 7, 13-й и 15-й пехотных дивизий румын, усиленных танками 14-й танковой дивизии немцев, оборонявшихся на рубеже Цимловский - Платонов{117}.

События в районе Сталинграда развертывались с нарастающей быстротой. Подвижные войска Юго-Западного фронта за первые два дня наступления продвинулись на 35-40 км, отразив контратаки оперативных резервов противника и нанеся ему значительные потери. В это же время стрелковые соединения 5-й танковой и 21-й армий совершали с запада и востока обход флангов двух армейских корпусов румын, имея целью их окружение в районе Распопинской. Левофланговые соединения 21-й армии Юго-Западного фронта и войска 65-й армии Донского фронта развивая наступление в юго-восточном направлении, выходили на левый фланг 6-й немецко-фашистской армии. Выполнение поставленных перед войсками задач по срокам имело отдельные отклонения, но общая задача решалась успешно.

Теперь рассмотрим вопрос о том, какое воздействие оказало контрнаступление на противника и что предпринимало гитлеровское командование в эти первые его дни. Участниками гитлеровской агрессии по этому поводу сказано немало. В уже упоминавшейся книге бывшего гитлеровского генерала Г. Дёрра "Поход на Сталинград" автор рассказывает о некоторых фактах, характеризующих обстановку в сталинградской группировке противника в первые дни контрнаступления советских войск. 19 ноября, пишет он, 21-я армия прорвала правый фланг 3-й румынской армии западнее Клетской, разгромив 4-й румынский корпус, и продвинулась до Селиванова, 5-я танковая армия, прорвав позиции 2-го румынского корпуса, к вечеру достигла своими передовыми отрядами Гусынки и Калмыкова, зайдя в тыл 3-й румынской армии. "Главные силы 3-й румынской армии были обойдены в результате этих двух прорывов и сбиты с позиций на Дону... Нельзя было принять эффективных мер против какой-либо из этих двух наступавших армий противника. У 3-й румынской армии не было никаких сил, которые она могла бы противопоставить танкам противника; слабые по численности резервы{118} за левым флангом 6-й армии ничего не могли предпринять, а резерв группы армий, 48-й танковый корпус, на который возлагались большие надежды, с самого начала преследовал злой рок"{119}. Что касается "злого рока", то из дальнейшего описания Г. Дёрра видно, что под этими словами следует понимать полное поражение 48-го немецкого танкового корпуса при его попытках остановить продвижение наступавших советских войск. Ценным, хотя и не бесспорным в деталях, является признание цитируемого автора в том, что наступление советских войск застигло врасплох гитлеровское командование, "6-я армия в тот день (19 ноября.- А. С.) еще не чувствовала непосредственной угрозы, и поэтому ее командование не считало нужным принять решительные меры. В 18 часов командование армии сообщило, что на 20 ноября оно намечает в Сталинграде продолжать действия разведывательных подразделений"{120}. И только приказ, отданный командующим группой армий "Б" в 22 часа, свидетельствовал о том, что враг стал ясно представлять размеры возникшей перед ним опасности{121}.