Поверить в чудо (трилогия) - Елена Сарафанова

— Значит, жалеешь?

— В этой жизни за всё нужно платить.

Ольга внимательно рассматривала Монику, профессионально замечая и желтизну кожи врача, и сухость морщин на её шее. "Неужели она за собой не ухаживает? — подумала девушка. — Непохоже, такая дама, одинокая, интересная, наверняка, должна уделять себе много времени. В чём же дело?"

— Ты разрешишь себя осмотреть? — спросила она.

— Зачем? — насторожилась Моника.

— Я хороший диагност, — пожала плечом Ольга. — Возможно, скажу то, чего ты о себе ещё не знаешь, но мне нужно добровольное согласие.

— "Белые" не вредят, — задумчиво процедила врач, посматривая на кивнувшую головой девушку. — Значит, ты что-то увидела. Что?

— Ещё сама не поняла, потому и спрашиваю разрешение. Что скажешь?

— А давай, мне, в любом случае, терять нечего.

— Хорошо, ты не вставай, я сама… — Ольга обошла стол, встала над Моникой и положила пальцы на виски врача. — Просто посиди тихо…

"Чернота" пациентки была сродни тонкой плёнки, которую девушка легко прошла, и, оказавшись внутри Моники, привычно занялась диагностикой. Врач оказалась на удивление здоровой женщиной, сердце, печень, сосуды были в норме, зато почки Ольгу удивили. "Вот это надпочечники!" — ахнула девушка. Вместо привычной вершины, каждая почка заканчивалась крупным наростом, возле которого клубилась тёмная дымка. Ольга попробовала потрогать эту темноту, но отдёрнула руку, засомневавшись в том, как прореагирует "чернота" на её вмешательство.

Девушка отступила от Моники, молча вымыла руки в умывальнике в углу кабинета и вернулась на своё место за столом.

— Ну что? — нетерпеливо спросила Моника.

— Всё дело в надпочечниках, они увеличены и поэтому вырабатывают слишком много тестостерона, отсюда и агрессивность, и злость, и прямая дорога в "черноту"…я так думаю.

— Хочешь сказать, это всего лишь гормоны?.. — не поверила врач. — Из-за них я стала "чёрной"? Не может быть!

— К "черноте" у нас у всех есть предрасположенность, — грустно ответила Ольга, — почему-то с самого детства люди легко поддаются искушению зла. А гормоны и правильное воспитание это нейтрализируют…или уравновешивают, скажем так. Но у тебя произошёл сбой… Скажи, ты когда в последний раз сдавала анализ на гормоны?

— Кажется, никогда. Не было необходимости, — подняла брови Моника. — Я знаю, что здорова.

— Да, ты здорова, я проверила, но вот почки…

— Если спина иногда и тянет, так и мне уже под пятьдесят.

— Знаешь, это ведь легко проверить. Сдай анализ на андрогены и не удивляйся, если окажется, что тестостерон много выше нормы.

— Хорошо, — Моника задумалась, сцепив длинные пальцы в кулак, — я почти верю, что так и будет. А потом?

— Начнёшь принимать лекарства. Я не очень ориентируюсь, какие именно сейчас препараты в ходу, думаю, специалист подскажет. Знаю лишь, что их придётся пить до конца жизни.

— Угу, — "черная" замолчала, а потом посмотрела на Ольгу и вдруг улыбнулась. — Спасибо.

— За что?

— За надежду. Если мне удастся себя обуздать…вся жизнь изменится к лучшему.

— Я пробуду в Вильнюсе до 15 сентября, — понимающе хмыкнула девушка. — Захочешь более кардинальных перемен — обращайся. — Она встала и потянулась, выгнув спину. — Прости, затекла. Пойду к себе в палату, спокойной ночи.

— Ещё раз спасибо, — Моника помахала ей рукой и подтянула к себе ноутбук. — А я пока поинтересуюсь в сети, что сейчас пишут о надпочечниках.

28

Утро у Тильды прошло бурно. Вызвав к себе внуков, а вместе с ними и Витольда с Беруте, она сообщила новость об операции Анны. Что тут началось! Крики, обвинения, обиды. Первым, как и ожидалось, успокоился Казимир.

— Бабушка, — вздохнул он, плюхнувшись на стул, — объясни, наконец, что с мамой? И почему вы от нас это утаили?

— У мамы обнаружили доброкачественную опухоль на яичнике. Она долго колебалась, решаясь на операцию, и совсем извелась…хотя Геля и требовала обо всём рассказать на семейном совете…

— Анна ведь сильно похудела, а я думал — новая диета, — заметил виновато Витольд.

— Какой же я слепец, ничего не видел и не замечал, — Донатас присмирев, прекратил бегать по кухне, и сел рядом. — Ба, и что теперь?..

— Решиться на операцию вашу маму подтолкнул приезд Ольги. Она, хоть и не врач, но сразу поняла, что с Анной что-то не так…

— Да наша Ольга лучше всех врачей, — вновь взвился Дон. — С её опытом и знанием тела, конечно, сестрёнка заподозрила неладное.

— Вот тогда-то и я всё узнала, — покивала головой Тильда. — Крику было… Правда, внучка нас успокоила. Она объяснила Анне, как сейчас проходят операции, ну и уговорила её сразу же лечь в больницу. А та заявила, что согласна на это лишь с одним условием — вы ничего знать не будете.

— Но почему? — взвыли оба парня.

— Да именно поэтому! — воскликнула, молчавшая до сих пор Беруте. — Чтобы избежать волнения близких, их беспокойства и истерик. Когда человек готовится операции, ему необходимо сосредоточиться на себе, нужен покой и уверенность.

— Откуда знаешь? — спросил обиженный Дон.

— Моя мама пережила похожую беду. И когда легла в больницу, то просила меня лишь об одном — не волноваться, а то ей некогда меня утешать и успокаивать.

— Парни, — хмыкнул Витольд, — а теперь представьте на минуту, как бы вы отреагировали, узнав мамины новости неделю назад? Думаю, так же, как и сейчас. А ведь Анна знает, чего от вас ждать… вот и спряталась.

— Да уж… — опустил голову Казик. — Позор. Я — весь в работе, Дон — в театре… Так что, мама, когда случилась беда, решила — от нас одно беспокойство и мы лишь всё испортим…

— И разве была не права? — хмуро заметил Донатас. — Бабушка, когда нам можно в больницу? И сразу хочу заверить — я буду держать себя в руках… Казик — тем более.

— Обещаю вести себя, как взрослый уравновешенный мужчина, — добавил брат.

— Фух! — выдохнула Тильда и расслабилась. — Ладно, мальчики, сейчас я при вас позвоню Ольге и всё выясню.

Переговорив с внучкой, бабуля повеселела.

— Всё хорошо. Ночь прошла спокойно. Анна готова принимать гостей вечером, в часы приёма посетителей, с 18.00 до 20.00. Сейчас в отделении обход, врачи, процедуры, так что потерпите до вечера. И ещё — ничего везти с собой не нужно, Анне пока есть-пить нельзя.

— Пара журналов не помешает, — добавила Беруте. — Лучше на русском языке, чтобы Ольга тоже могла почитать.