Две вдовы Маленького Принца (СИ) - Калько Анастасия

Коган мучился от двух желаний - закурить и покрыть в 25 этажей с чердаком и цоколем того, кто отравил Вячеслава. Тихий голос выплакавшей все слезы девушки действовал на него сильнее, чем если бы она голосила, ломала руки и картинно падала в обморок. "Сволочь, я до тебя доберусь, - мысленно пообещал Ефим убийце, - ты пожалеешь. Не радуйся, что следователь - тюфяк ленивый. За дело взялись мы, и от нас ты даже на Марсе не спрячешься и на Плутоне мы тебя достанем и за бейцалы на скамью подсудимых притащим!"

Словно в ответ и в укор ему зазвенели колокола, и смущенный Ефим закрестился вслед за Завьяловой: "Господи, прости меня за то, что я иной раз невоздержан на язык. Но то, что сделал тот человек, еще хуже..."

- Спасибо вам, - сказал он Соне. - Вы мне очень помогли. Думаю, что я получил ключ к раскрытию этого дела. И я найду настоящего виновника, - пообещал Коган одновременно и Завьяловой, и переливающимся звоном в морозном воздухе колоколам. - И добьюсь справедливости.

***

На месте их любимого "Кофе-Хауза" на Черной речке теперь разместилась "Булочная № 1" с кофейней в молодежном стиле - высокие стулья, длинный общий стол вдоль панорамного окна. Белла подумала: это символично; их отношения со Стасом давно ушли в прошлое. И место их встреч тоже исчезло, как и их чувства. А Вяземский поморщился: "Фу, тут только школоте хорошо тусоваться, пошли лучше в другое место, более достойное". И они направились через переход к метро. У станции расположился симпатичный красный с белой отделкой особняк, на первом этаже которого находилась кофейня в английском стиле - столики, высокие мягкие диванчики, витрина с пирожными и аромат арабики и десертов.

- Надо же, а тут я еще не бывала, - заметила Белла, располагаясь на диванчике в конце зала, - ты теперь сюда своих барышень водишь?

Стас польщенно улыбнулся:

- Сейчас я по кофейням вожу только Ингу. Она тоже любит пить кофе с десертом в стильном зальчике.

В ожидании своих заказов Белла и Станислав беседовали на общие темы. Потом официантка принесла Вяземскому капучино с макарунами, а Белле - романо и торт "Красный бархат". И Измайлова, притапливая ложечкой ломтик лимона в своей чашке, сразу взяла быка за рога:

- Я хотела поговорить с тобой о том, что случилось в вашем коллективе.

- Ужасная трагедия, - вздохнул Стас, воздев глаза к потолку, - Царствие Небесное бедному мальчику!

- До сорока дней говорят "Светлая память".

- Да, верно... Светлая память Славику... Мы все потрясены. Так неожиданно! Из больницы уже выписался, нормально себя чувствовал, готовился в новом спектакле играть... А уж когда в театр полиция нагрянула и всех начали к следователю вызывать, мы были в еще большем шоке. Кому Слава мог дорогу перейти? Да он мухи не обидел, плохого слова ни о ком не сказал, святой человек был...

"Однако Вахо и Алиса мне рассказали, как ты то и дело прохаживался на его счет, - подумала Белла, пробуя нежный алый бисквит, - то семинаристом называл, то схимником и не раз поддевал, не так, как вы беззлобно друг над другом пошучиваете, а продуманно, обидно! И по словам твоих товарищей по актерскому буфету и курилке, именно ты первым зарядил в обсуждение тему его отношений с Наташей, упирая на то, что она замужем и что даже в произведениях классиков такие связи к добру не приводили. Чем-то же он тебя задел!"

- Еще и меня чуть не заподозрили, - словно прочитал ее мысли артист, - я ведь с ним в тот день встретился. Он из "Ашана" шел, а я у метро Ингу ждал. Поздоровались, поговорили. Так и это лыко в строку пошло! Есть у нас в театре две дамы, шерочка с машерочкой, везде успевают, все увидят, все услышат. Увидели нас у метро и следователю брякнули. А он и решил, что я недоволен тем, что Томилину в трех новых спектаклях подряд главные роли дали, а мне - второго плана: в "Оккервиль" - Штерн, в "Доуэле" - Сабатье, в "Тартюфе" - Оргон... То есть, я, якобы, из-за ролей Славу отравил! - Стас картинно развел руками. - Слыхала когда-нибудь больший бред? Я специально караулил Славку у метро с мышьяком и отравил его во время разговора на улице! Да если бы из-за ролей друг друга убивали, все театры уже превратились бы в сплошной погост! И подал бы я иск за клевету, да на дур грешно сердиться, их и так уже Бог обидел, без разума на свет пустил!

Раньше Беллу забавлял острый язык Станислава, и она от души смеялась над его хлесткими репликами, метко характеризующими его друзей и коллег, а со временем стала замечать, что Стас практически ни о ком в ином тоне не говорит. Потом пришла мысль: "Интересно, а что он говорит обо мне?". Но вслух сказала:

- Не обижайся, Стас. Дамы просто сказали следователю то, что видели, а у него работа такая, всех подозревать. Ему за это зарплату платят.

- И очень неплохую, судя по всему! - Вяземский захрустел ярко-желтым макаруном. - Молодой еще, сорока, наверное, нет, а будку такую отрастил, что хоть котят бей! Пузо за столом не помещается. И по глазам видно, как ему все пофиг кроме компьютерных стрелялок и матчей "Зенита"; ему лишь бы дело скорее в суд скинуть и снова балду гонять...

- Стас, ты иногда бываешь очень прав в своих оценках людей. Он вот так же и Наташку обвинял в убийстве и попытке теракта и никаких других версий и слышать не хотел. Именно дело поскорее закрыть - "подписано, так с плеч долой", как говорил классик.

- И мне тоже придется полтора года ждать в камере, пока следак расчухает, что не того схватил?! - ужаснулся артист. - Спасибо за классные перспективы! Белка, не могла бы ты по старой дружбе научить меня, как с ним разговаривать, чтобы он от меня отвязался? Мне надо роли учить, репетировать интенсивно, у нас гастроли на носу, а я больше в очереди к следователю сижу и в энный раз на одни и те же вопросы отвечаю... Нас уже загоняли, - посетовал Стас, - то одного вызовут, то другого... Репетиции идут через пень-колоду. Лаврецкий уже ругается, как извозчик.

- Вы все-таки едете на новогодние гастроли? - ложечка с красно-белым кусочком замерла на полпути к губам Беллы. - А что, гастрольный репертуар переписали?

- Нет, все тот же: "Развязка на Оккервиль", "Эксперимент профессора Доуэля" и "Тартюф". "Отряд не заметил потери бойца и "Яблочко"-песню допел до конца", - невесело хмыкнул Стас, - вот так, на поминках рыдали и руки заламывали, а месяца не прошло - и все на круги своя. Меня недели две бойкотировали за то, что проститься не пришел, а сами сейчас с новым артистом репетируют, - с обидой добавил он. - Одна Соня, видимо, Славу еще помнит. Я слышал, она даже в монастырь хочет уйти, в Новгороде, откуда он был родом... А другие, эх! "Башмаков еще не износили"! - патетически изрек Вяземский, но официантки не выказали удивления; видно, он тут был уже не впервые, и девушки привыкли к его сценическим жестам.

- А что за новый артист? - вскинула бровь Белла. - И разве он сумеет за короткий срок разучить три главные роли, чтобы играть их на гастролях?