Записки бывшего милиционера - Эдуард Скляров

С водителем остановившейся машины я отправил Елену с Ярославом в травмпункт (там ей на раны наложили швы), а сам остался дожидаться гаишников. От них я скрыл настоящую причину аварии, хотя сам её знал. Дело в том, что месяца за два до этого с помощью Васи Воробья я обнаружил, что вроде бы передний мост машины заменён на старый при предыдущем небольшом ремонте на Холмогорской СТО. Я просто не мог в это поверить! Но дней через десять после этого мне пришлось резко затормозить перед идущей впереди иномаркой, и мою машину развернуло на 180 градусов, при этом задним бампером я разбил стекло заднего сигнал-пакета иномарки.

После аварии на Вологодской дороге мой «москвич» разобрали опытные люди и обнаружили, что на самом деле весь передний мост вместе с амортизаторами и рулевыми рычагами заменены на старые, почти непригодные к эксплуатации, и машина была обречена на ДТП, так как при любом резком торможении колеса самопроизвольно, вопреки рулю, поворачивались вправо, их заклинивало, и машину бросало вправо вокруг этих колёс.

Вот вам и «техобслуживание» на государственной станции. Начальник всё отрицал, а техник, который «техобслуживал» мою машину, уже там не работал, и в Холмогорах я его не нашёл.

Было у меня, хотя и недолго, и другое транспортное средство — катер «Прогресс-2» с мотором «Нептун-23» (о чём я уже упоминал), на котором я очень редко — за отсутствием свободного времени — с семьёй выезжал на острова Северной Двины, а однажды мы даже добрались до острова Мудьюг, где осмотрели огромный створный знак да развалины музея концлагеря, который (не музей, а концлагерь) ещё в 20-е годы соорудили англичане во время нашествия войск Антанты в Архангельск.

Здесь произошёл случай, который иначе как редчайшим назвать нельзя. Я прихватил с собой малокалиберную винтовку (незадолго до этого приобретённую) удивительной конструкции. Она заряжалась (кто понимает) с торцевой стороны приклада, пули просто одна за другой вкладывались в канал-трубочку, передёргивался затвор, и нажимался спусковой крючок. При первой попытке выстрелить — а стрелял я бесприцельно, чтобы проверить работоспособность винтовки, — я держал её на уровне груди. При выстреле патрон в патроннике каким-то образом пулей вверх развернулся, удар бойка пришёлся по боку гильзы, и произошёл выстрел. Естественно, пуля полетела не вперёд по дульному каналу, а вверх и пробила козырёк моей кепки. Пару сантиметров ближе ко мне — и пуля вошла бы мне в подбородок. Но и на этот раз Бог меня миловал.

Катер был у меня года три. Намучился я с ним изрядно, пользовался редко, да и судоводитель из меня не очень получился. Точку во владении катером я поставил после прогулки с детьми по Сухому морю — в дельте Северной Двины, практически между рекой и морем, — когда во время движения я оглянулся назад и к своему ужасу увидел, что Инна (ей было всего 4–5 лет) стоит у кормы, наклонившись над водой (укачало), а катер несётся вперёд, и его встречной волной то и дело подбрасывает. То есть ребёнка в любой момент могло выбросить из катера, а я бы и не заметил. Удивляло, как ей удалось встать со своего сиденья, выйти из кабины катера и добраться до кормы?

Вскоре после этого случая я нашёл покупателя и в июне 1985 года продал ему катер. Рисковать я больше не хотел. Избавившись от этого средства передвижения, я почувствовал, что с моих плеч свалилась гора. Только тогда я понял, насколько он обременял мою жизнь: вечная возня с постоянно барахлившим мотором, вечная забота о его сохранности на стоянке, ещё больше проблем с устройством его на зимнее хранение, а пользы и удовольствия практически никакого — рыбалкой я не увлекался, а для редких прогулок с семьёй при моих судоводительских навыках — одно беспокойство, например, как бы не налететь на бревно, а их в реке — тьма. Моряки рассказывали, что наши соседи по морю держат лесозаводы, работающие на нашем лесе, который прибивает к их берегам волной.

И ещё раз хочется поведать о моём увлечении книгами. Их я начал собирать по-настоящему с четырнадцати лет, когда мать на день рождения подарила мне две книги: «Пучина» Х. Э. Ривера и «Старое предание» Ю. И. Крашевского. Эти книги меня тогда потрясли, и, кажется, после их прочтения я уже сознательно читал и обращал внимание на исторические книги и книги о путешествиях и приключениях в неизведанных краях. Поэтому книги такого жанра составляют значительную часть моей библиотеки, насчитывающей несколько тысяч томов.

Раньше я покупал всё, что попадалось на глаза, кроме специальной и политической литературы. Время от времени увлекался собирательством книг определённой тематики — кстати, по фотографии собрал очень неплохую библиотеку, — или увлекался произведениями каких-то определённых авторов, например Рокуэлла Кента, Ганзелки и Зикмунда.

Но моя мечта о том, чтобы книги моей библиотеки стояли на полках в один ряд — а не в два-три ряда, как сейчас, — так и не осуществилась из-за отсутствия места. Даже часть собрания решили отвезти на дачу. Поэтому в случаях, когда нужна определённая книга, приходится перелопачивать чуть ли не всю библиотеку. А так хочется, чтобы они все были на виду и в одном месте.

Нередко в руки попадали различные старинные книги, старые подшивки газет, которые я также приобретал для своей библиотеки. Так, однажды мне принесли почитать подшивку газеты «На страже порядка», которая с 1936 по 1965 год издавалась областным УВД. Я обратил внимание, что хотя газета и была ведомственной, но содержала не много материалов о милиции. Большую часть занимали здравицы Сталину, Берии, прочим сановникам и материалы о борьбе с внутренними (политическими) врагами. С исторической точки зрения исключительно интересны были материалы до 50-х годов. Все они проникнуты необходимостью борьбы с троцкистами и другими внутренними врагами. Например, одна из заметок гласила: «Рекомендованную статью такого-то для проведения занятий по Сталинской Конституции просим не принимать во внимание, так как её автор оказался врагом народа». Обратил внимание на интервью в одной из газет подшивки, которое дал Сталин американскому корреспонденту. На вопросы, каждый из которых состоял из 20–30 слов, следовал ответ из одного-двух слов. Но надо отдать должное, что каждый ответ был ёмким и исчерпывающим. Остаётся поражаться уму этого человека.

Надо сказать, что многие люди, глядя на меня, «заболевали» книгами. Как-то — а это было 6 марта 1981 года — инструктировал наряды в драмтеатре по обеспечению общественного порядка во время торжеств, посвящённых женскому дню. Продавали для участников много всяких книг, которые, как всегда в то время, были в дефиците. Здесь же оказались мой однокурсник Михаил Саблин и начальник спецприёмника И. И. Кириллов, которые тоже накупили книг, и в разговорах оба поведали, что заразились книгами от меня. Михаил сказал, что в Ульяновске на студенческой практике я его таскал по всем книжным магазинам, и с тех пор он скупает книги где только может, а до этого он на них вообще не обращал внимания. А Кириллов напомнил, что был со мной в командировке в Москве на совещании, которое проводил главк, и удивился, что я там тоже накупил книг. Он последовал моему примеру и с тех пор не может равнодушно проходить мимо них.