Королевская кровь. Книга вторая - Ирина Котова

— А можно посмотреть на подвеску? — попросила Василина. — Хотелось бы понять, что в ней такого.

— Конечно, — Демьян снял цепочку с шеи, протянул ей. — Только к камню не прикасайся, это фамильная вещь, неизвестно, как на тебя среагирует.

Королева Рудлога кивнула и осторожно взялась за цепочку. Камень был почти непрозрачный, блестящий жирным глянцем, и будто светился изнутри, мерцая кроваво-красными и темно-лиловыми, почти черными, как последние закатные облака на фоне наступившей ночи, прожилками.

— Странно, — сказала Василина, — у меня такое же ощущение, будто кто-то из семьи рядом…очень сильная вещь…

Она прикрыла глаза и вдруг дернулась, с ней вместе дернулся и Мариан, вскочил, наблюдая, как закатываются глаза у супруги, как ее трясет.

— Не трогай ее! — резко крикнул Бермонт, и Байдек зарычал, и король зарычал в ответ, останавливая его, но барон не сдавался, двигался вперед, к жене, преодолевая ломающий волю приказ.

— Я слышу голоса, — говорила Василина с трудом, и от ее пронизанного болью голоса Мариана выкручивало и тоже трясло, — крики, и мелодию, или длинный крик, который за века сложился в музыку…был бой или война двоих…и женщина кричит…нет надежды, нет!

— Нет надежды! — вдруг взвизгнула, закричала оглушительно она не своим голосом, и заплакала, буквально завыла, словно убитая горем вдова. — Нет! Надежды! Что же вы наделали! Как нам все исправить!!!

— Не смей, — рычал Бермонт, показывая клыки, — нельзя!

Мариан двигался вперед, шаг, второй, пока его жена выла, раскачивалась, и камень подвески качался вместе с ней, и Демьян прыгнул на него, прижал к полу, оскалился ему в лицо:

— Брат! Нельзя! Верь мне, убьешь ее, если остановишь! Не вернется! Надо, чтоб сама!

— Ложь порождает ревность, ревность порождает ненависть, — говорила королева чужим горьким голосом, — ненависть порождает месть, месть порождает войну. Сколько войн вам понадобится, чтобы заполнить эту пустоту? Сколько войн принесет он, чтобы вернуться? Разве я буду с кем-то из вас вместо него? Безумцы!

Байдек уже был на грани оборота, когда Василина устало и обреченно выдохнула:

— Что заперто кровью, то кровью и откроется. Так я сказала. Обет даю на века.

Подвеска выпала из ее руки, и Бермонт, невероятно быстро метнувшись, подхватил фамильную реликвию, вернулся на свое место, как ни в чем не бывало. Василина с закрытыми глазами медленно падала вперед, из кресла, и Мариан бросился к ней, придержал, обнял, мечтая только об одном — увести ее отсюда. Нет, сначала убить короля дружественной державы, а потом увести.

— Не смотри на меня так, брат, — невозмутимо сказал Бермонт, — я понятия не имел, что на нее даже нахождение рядом с Лунным Глазом так подействует. Мне, чтобы открылся дар прорицания, нужен настой из травы гаммары и ночь в храме рядом с Глазом, а тут вот как…не рычи…я сильнее…говорю, не знал. Прости.

— Мне хочется свернуть вам шею, — очень непочтительно признался Байдек, вглядываясь в лицо жены — она хмурилась, ресницы дрожали, словно она пыталась открыть глаза или проснуться. Сколько можно испытаний на одну его Василину? То кровь из нее сосут, то корону навязывают, то вот сейчас какие-то то ли пророчества, то ли напоминания передают…

— Это полнолуние, — усмехнулся Демьян. — А ты солдат. Не тренирован ты просто. Неси ее в покои, сейчас принесут вам тонизирующий отвар, и сладкое, поесть ей надо хорошо, когда очнется. А я пока запишу, что услышал. Просто так камень не говорит, значит, надо понять.

Утро понедельника явно было утром покаяния Бермонта, потому что, когда Василина пришла в себя, Демьян снова явился и снова принес извинения за непредвиденный инцидент. Байдек глядел на него мрачно, и королева заметила напряжение между двумя мужчинами, насторожилась.

— Мариан пересказал мне то, что я говорила, — Василина сдержанно покачала головой, — объясни мне, что это значит?

— Если учесть, что перед этим мы как раз рассуждали о том, зачем Темным твоя кровь, то это может быть ответом, — озвучил свои догадки Демьян. — Чтобы что-то открыть. Осталось понять, что. А может и не быть, впрочем. Я соберу совет после твоего дня рождения, сестра, подумаем все вместе. Ты говорила про войны, но откуда они сейчас, когда мы все зависим друг от друга? Ты не помнишь еще что-нибудь? Образы, звуки, бывает и запахи?

— Я вообще ничего не помню, — сухо ответила Василина.

— Ничего, зато я помню, — приободрил ее Демьян. — А если что позабуду, барон Байдек напомнит. Да, барон?

— Напомню, — сквозь зубы произнес Мариан. — У меня вообще на все хорошая память, Ваше Величество.

Король Бермонта легко улыбнулся в ответ на его слова.

— У меня перед свадьбой будут бои, Ваше Высочество. Не хотите поучаствовать? Там меня можно будет бить…

Он дразнил его, как щенка, и консорт вдруг успокоился, осознав, что ведет себя глупо. И Василина смотрела встревоженно и строго, и придется ей рассказать и это — просто потому, что он не сдержался снова и повел себя совсем не дипломатично.

— Благодарю, Ваше Величество, — ответил он ровно, — у меня уже был один бой недавно. Боюсь, я недостоин.

— Наслышан, — усмехнулся Бермонт совсем незло, — и, смею тебя уверить, брат, ты достоин.

Мариан, шагая по коридору Зеленого Крыла, поморщился. Умом он прекрасно понимал, что это случайность и Бермонт не виноват, и он должен быть благодарен королю соседней страны, за то, что не дал прервать связь с проклятым камнем, но все его существо патологически рвалось защищать жену, а как защитить от того, что не понимаешь и не можешь остановить? Остается только защищать от того, что видишь и можешь предотвратить.

Тандаджи был в своем кабинете, хотя зал с сотрудниками почти опустел. Поднял голову, невозмутимо кивнул в знак приветствия.

— Рад, что вы зашли, Ваше Высочество.

— Почему меня нельзя было предупредить, Майло? — прямо с порога, резче, чем хотелось, спросил Мариан. — И почему это было сделано таким скандальным образом? Я же убить его мог!

Тидусс пожал плечами.

— Мы не ожидали, что вы так среагируете, Ваше Высочество, да и Кембритч перегнул палку — нужно было, чтобы его с позором выпроводили, скандал никак не получался, а вы сразу лицо бить…Вы уж извините, барон, но если б мы вас предупредили, то вы бы либо воспрепятствовали, либо все равно не смогли бы сыграть достоверно…При всем уважении, Ваше Высочество, вы военный, а не актер…

— Да прекрати это выканье с Высочеством, — раздраженно произнес Байдек. — Чего вы добивались?

— Чтобы ему поверили и раскрылись, конечно, — так же спокойно объяснил Тандаджи. — Но теперь-то, благодаря вам, то есть, тебе, сомнений даже у самого недоверчивого заговорщика не останется. Достаточно только посмотреть на лицо бедняги Кембритча. Самый весомый аргумент.