Око за око - Гарри Тeртлдав

— Недосягаемый командующий флотом, в настоящий момент результаты анализов носят предварительный характер, — ответил Пшинг. — В первом приближении получается, что часть материала бомбы действительно украдена у нас, но вторую половину они произвели самостоятельно.

Атвар снова состроил гримасу. Если анализ верен, произошло то, чего он опасался больше всего. В СССР Большие Уроды взорвали бомбу, созданную из плутония, украденного у Расы, но тогда они еще не умели производить собственные бомбы. Раса понесла большие потери, но с ними можно было смириться. Если дойчевиты теперь не только умеют делать бомбы из готового плутония, но и производить собственный, война с Большими Уродами принимает новый, отвратительный характер.

— Какими будут ваши приказы, недосягаемый командующий флотом? — спросил Пшинг. — Следует ли нам сбросить бомбу на Бреслау, чтобы отомстить за погибших самцов?

— Ты имеешь в виду наше атомное оружие? — уточнил Атвар. Когда адъютант сделал утвердительный жест, Атвар тяжело замотал головой: — Нет. Какой смысл? Зачем создавать дополнительные зоны заражения, которые придется пересекать нашим самцам. А радиоактивные осадки? Учитывая погоду на Тосев-3, от них пострадают наши войска на востоке. К сожалению, нам не удалось установить район, в котором дойчевиты проводят свои ядерные эксперименты.

— В этом нет ничего удивительного, — заметил Пшинг. — Они настолько отравили свою территорию, когда у них взорвался реактор, что мы не можем определить, где находится их новый научный центр.

— Верно, — с горечью ответил Атвар. — Даже собственные ошибки и некомпетентность идут им на пользу. Ведь после того урока, который мы преподали ниппонцам, они должны были понять, что мы будем самым жестким образом подавлять любые попытки создания атомного оружия. Так что дойчевиты стараются соблюдать максимальную секретность.

— Но вы же не оставите их безнаказанными только из-за того, что не можете обнаружить их ядерные реакторы! — воскликнул Пшинг.

— Ни в коем случае, — ответил Атвар.

Если он не нанесет ответного удара, восстание, которое пытался организовать Страха, покажется мелкой неприятностью по сравнению с тем, что сделают капитаны кораблей и офицеров теперь. Если он не хочет уступить свою должность Кирелу, необходимо дать достойный ответ Большим Уродам.

— Пусть наши специалисты выберут подходящий город дойчевитов, находящийся в зоне радиоактивного заражения. Мы напомним Большим Уродам, что с нами следует считаться. Доложите о выборе цели немедленно.

— Будет исполнено. — Лицо Пшинга исчезло с монитора.

Атвар попытался снова заснуть. Так он сможет показать, что последняя неудача не вывела его из равновесия. Однако взрыв атомной бомбы произвел на него сильное впечатление, и сон оказался таким же неуловимым, как победа над Большими Уродами.

«Да, таким способом мне не удастся укрепить свою репутацию среди самцов», — подумал Атвар. Оставалось только посмеяться над самим собой. К тому времени, когда война будет закончена — если это вообще когда-нибудь произойдет, — ему повезет, если он сумеет сохранить хоть какую-то репутацию.

Вновь ожил монитор связи.

— Самый крупный город, находящийся в зоне заражения, называется Мюнхен, недосягаемый командующий флотом, — доложил Пшинг. На экране появилась карта, показывающая местонахождение Мюнхена. — К тому же это промышленный центр и транспортный узел.

Атвар внимательно изучил сеть железных дорог и шоссе, окружающих город.

— Очень хорошо, — ответил он, — пусть Мюнхен будет уничтожен, дойчевиты и остальные Большие Уроды на То-сев-3 получат хороший урок.

— Будет исполнено, — сказал Пшинг.

Существует легенда о Вечном жиде. С рюкзаком и немецкой винтовкой за плечами Мордехай Анелевич успел столько постранствовать, что вполне мог быть героем этой легенды.

На востоке от Лодзи партизанам было непросто находить места для своих баз, где их не смогли бы отыскать ящеры. Поэтому Анелевичу пока не удалось найти партизанский отряд. Несколько раз мимо проезжали транспортеры ящеров. Они не обращали внимания на пешехода. Вооруженные люди часто встречались на дорогах Польши, некоторые из них поддерживали ящеров. Кроме того, ящеры спешили на запад, где кипело сражение с нацистами.

Даже на таком большом расстоянии был слышен далекий гул артиллерии, словно где-то там бушевала летняя гроза. Мордехай пытался следить за ходом сражения по возрастающему или затихающему гулу, но понимал, что это бессмысленно.

Он шагал по направлению к крестьянскому дому в надежде отработать ужин, когда западный горизонт вспыхнул. Может быть, это солнце показалось из-за туч? Нет — сияние испускали сами облака.

Мордехай в благоговейном страхе смотрел на огромный сияющий гриб, который медленно поднимался к небу. Как и Генрих Ягер, он сразу сообразил, что произошло. Но в отличие от Ягера он не знал, кто взорвал бомбу. Если немцы, тогда Мордехай внес в ее создание свой вклад, ведь он участвовал в транспортировке взрывчатого металла.

— Если нацисты, должен ли я гордиться собой, или мне следует принять на себя часть вины? — спросил он вслух.

И вновь в отличие от Ягера не нашел однозначного ответа.

Теэрц проверил показания радара. Нигде нет следов самолетов дойчевитов. И тут же Ссереп, один из его ведомых, сказал:

— Похоже, сегодня будет легкий день, недосягаемый господин.

— Так думал Ниввек — вспомни, что с ним стало, — ответил Теэрц.

Раса не успела спасти Ниввека, и он попал в плен к дойчевитам. Если верить отчетам, дойчевиты лучше относились к пленным, чем ниппонцы. Он надеялся, что отчеты не врут. Бедный Ниввек! Теэрцу до сих пор снились кошмары о плене.

Теэрц подозревал, что его ждут новые кошмары. Он хотел — о, как он хотел! — чтобы Элифрим выбрал другого самца, чтобы возглавить полет, направленный к Мюнхену с целью нанесения удара возмездия. Если бы дойчевиты знали, что находится на борту одного из самолетов, они подняли бы в воздух всю свою авиацию, чтобы его сбить. Дойчевиты взорвали атомную бомбу, уничтожив множество самцов Расы, и теперь им следует напомнить, что за такие поступки приходится платить.

Благодаря Теэрцу Токио уже заплатил эту цену, а ведь ниппонцы даже не успели создать свое атомное оружие — они лишь занимались исследованиями. Конечно, они Большие Уроды, но Теэрц почему-то чувствовал вину за гибель невинных мирных жителей. А теперь ему придется стать свидетелем того, как целый тосевитский город сгорит в пламени атомного взрыва.

Пилота по имени Джисрин, чей самолет нес ядерную бомбу, сомнения не мучили.

— Цель закрыта облаками. — Его голос звучал механически — казалось, говорит компьютер. — Бомбометание будет осуществляться по радару.

— Вас понял, — ответил Теэрц и обратился к Ссерепу и второму ведомому, сравнительно неопытному летчику по имени Хоссад: — Нам следует уходить от истребителя возмездия по широкой дуге, после того как он сбросит бомбу. Судя по тому, что я слышал на семинарах, истребителю будет грозить опасность, если он окажется слишком близко к месту взрыва. Повторяйте мой маневр.

— Будет исполнено, — хором ответили Ссереп и Хоссад.

По командному каналу связи Теэрц слышал, как Джисрин отдает практически аналогичные команды своим ведомым. Потом он добавил:

— Я выпускаю бомбу на отметке… Время. Взрыв произойдет только после того, как высотомер покажет соответствующую величину. Пора расходиться.

Теэрц направил свой истребитель по широкой дуге, чтобы лечь на обратный курс. Скоро они будут на базе, в южной Франции. Ведомые последовали за ним. Все шло прекрасно, как во время тренировочных полетов, и он почувствовал облегчение — такие вещи редко случаются на Тосев-3, — впрочем, интуиция подсказывала ему, что их наверняка поджидают какие-то неприятности.

Ничего. Не в этот раз. Огромный огненный шар прожег облака, которые почти мгновенно испарились. Сияние было таким невероятно ярким и ужасающим, что на глаза Теэрца тут же опустились защитные мембраны.

Еще через несколько мгновений ударная волна догнала убегающий истребитель. Она оказалась более мощной, чем предполагал Теэрц, и корпус истребителя застонал под напором воздуха, но выдержал. Теэрцу при помощи компьютера удалось удержать контроль над истребителем.

— Клянусь Императором, — негромко проговорил Хоссад, выравнивая свой самолет. — Мы привыкли к тому, что делает для нас атом. Он дает нам электрическую энергию, производит электролиз водорода и кислорода, обеспечивая наши двигатели топливом, позволяет кораблям летать к звездам. Но стоит выпустить его на свободу… — Он не стал продолжать.

Теэрцу ужасно захотелось имбиря.