Спасательный круг (СИ) - Видум
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Делия рассказала, как прошло вчерашнее утро. Так, быстренько, не в деталях. Хотела расплакаться, но замерла, ожидая дальнейших действий. Майкл подскочил и начал расхаживать по комнате, матерясь.
— Сука! Какого хера он себе позволяет?! Я пойду к его Аду сейчас же и буду орать, пока это мразь не выйдет на разговор. Тварь. Всю его армию изничтожу, — говорил парень с уже почерневшими глазами. Его крошке, его маленькой звёздочке приходится проходить через такое.
— Не надо, — спокойно, почти бесцветно отозвалась блондинка.
— Что значит, не надо? Ты защищаешь его?!
— Даже не смей так думать, Лэнгдон, — крикнула девушка и злобно взглянула на него. Впрочем, она помрачнела так же быстро. — Просто ты не думаешь о том, что тогда он узнает о наших встречах? Ему ничего не помешает разозлиться и навредить мне, Майкл. Ты ничего не добьёшься, кроме этого и того, что он просто посмеётся над тобой.
— И что ты предлагаешь? — кровь просто кипела, а сопротивление Делии раздражало. Она была права, но воспалённое сознание подначивало ревновать и искажало действительность. Может, она вообще врёт?
— Жить дальше, — да и она не лучше, могла бы подбирать выражения в такой ситуации.
— Это как?
— Майкл. Тебе же больно. Я вижу, что ты злишься, и не только на Астарота. Мне правда бы хотелось, чтобы ты не винил меня, но ты не можешь, это видно ещё с нашей первой встречи здесь. Я не выберусь, а у тебя ещё всё впереди, нам стоит.
— Расстаться, ты хотела сказать?! — он бесцеремонно перебил и тут же оказался рядом, поднимая её на себя. — Посмотри на меня.
Вообще-то, да. Ей нечего терять, она сможет ужиться с Астаротом, даже от него больше поддержки, чем сейчас от Антихриста. Если честно, Делия, хоть и предполагала такое, всё равно была удивлена. Казалось, Лэнгдон сейчас думал только о себе, даже не пытаясь прикрыть свою злобу. Ей не хотелось расставаться, не хотелось отпускать, она ужасно его любила, но они попросту делают друг другу больно.
— Нет. Нет, я — не смогла сказать. Пускай его поддержка такая, чуть с неосознанным упрёком, но всё ещё нужная. Не стоит рубить с плеча. — Я хочу только лучшего, поверь, — Делия положила руку на его скулу, проглотив слезу. — Я очень тебя люблю и предлагаю…предлагаю временно переключиться. Тебе. На себя. Начни новую жизнь, остынь, я найду способ смириться. Просто…возможно, будет лучше не встречаться пару месяцев, иначе у тебя ничего так и не наладится. Я тяну тебя назад. И, если честно, я боюсь, что ты возненавидишь меня, и очень этого не хочу.
Теперь ведьма поняла, что такое молчать и метать молнии взглядом. Именно этим занимался Антихрист последние пару минут. Вдруг он со всей силы впечатал кулак в спинку кровати и крикнул:
— Я всего лишь пытаюсь тебе помочь. Я люблю тебя, а ты до сих пор остаёшься такой же слепой, как раньше. Ты эгоистка, Корделия, и я понятия не имею, как ты можешь быть такой…такой…чёрствой. Знаешь, расстаться хочешь, так и скажи. Я не ожидал, что ты так быстро свыкнешься с жизнью с этим ублюдком! — он не заметил, как только что уничтожил ведьму. Как превратно он понял её слова и насколько резанул по сердцу.
— Майкл, нет, это всё не так…
Он исчез, будто его и вовсе не было. И если бы не чувство незавершённости, которое он оставил после себя, значащее, что они обязательно поговорят ещё, Делия бы точно свалилась на пол и окаменела, хотя уже была к этому близка.
* * *
Уж лучше бы на неё снова напала апатия и нежелание жить, чем ныло в сердце и под рёбрами. А ещё Корделия, кажется, узнала, что значит искренне и долго злиться. Прошло уже пару недель, а Майкл не объявлялся и не отзывался на её зов. Нет, она очень хотела поговорить, извиниться, много плакала. Но его тотальное игнорирование привело к тому, что Делия вдруг подумала: «А за что мне извиняться вообще?». Разве она виновата в том, что хотела сделать лучше для него же? Ну вот и пошли упрёки. Их такая серьёзная, чистая и искренняя любовь рассыпалась на осколки, и она не была уверена, что виновата в этом. Ведьма лишь хотела предложить паузу, чтобы Майкл всё ещё раз обдумал. А в итоге оказалась чёрствой стервой. Пора бы привыкнуть к тому, что жизнь несправедлива, привыкнуть к постоянной боли, но она лишь глубже закапывала себя, постоянно рассуждая о том, что они с Майклом сделали не так в этой жизни. Она решила единственный раз открыться, попробовать быть любимой, переступив через все свои страхи, а в итоге — очередной удар под дых. Обычно после такого закрываются на совсем, но злость и обида настолько в ней закипали, что она только распалялась сильнее. Девушка твёрдо решила: ещё пару ночей игнора, и молчать уже будет она. Ей не пятнадцать лет, в конце концов, чтобы всё прощать, и даже не двадцать, её не возьмёшь этими детскими фокусами и беспочвенными обидами.
* * *
Наконец-то букет был готов. Он не очень любил светлые оттенки, но эти лилии по-настоящему считал искусством. Очень красиво. Астарот не был утончённой натурой и впервые составлял какую-либо комбинацию из цветов. У него куда лучше получалось придумывать в голове комплекты белья для Корделии, но он был рад, как ребёнок, когда вкладывал в букет то, что не мог сказать. Пару недель назад, когда идея зародилась в голове, мужчина начал рисовать иллюстрацию, так как делал это великолепно и подумывал изобразить на холсте ведьму.
И вот сейчас всё готово. И почему-то у великого стратега в голове только в тот момент, когда он шёл к ней в покои, в голове зародились вполне логичные опасения: «А если у неё аллергия на лилии?» Он притормозил. Нет, она бессмертна, даже если и могла быть, сейчас это невозможно. Пошёл дальше. «У лилий всё-таки резкий
