Год 1942 - Давид Ортенберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Напомню, что митинг состоялся в Сталинграде. Мы с Симоновым были на нем, записали выступления гвардейцев и напечатали их. Откровенно скажу, не ждали мы, что такой поток откликов придет в редакцию именно на выступление Лебедева, бывшего шахтера. Читатель почувствовал душевную боль человека и не мог не разделить ее. Вот, например, строки из писем семи работниц московской бисквитной фабрики "Большевик":
"Нам безгранично больно за ваши слова о том, что вам неоткуда получать письма, что у вас нет близких... Мы считаем себя вашими кровными родственниками... Пишите нам..."
56-летняя работница Екатерина Яковлевна Морозова заканчивает свое письмо такими словами: "Пиши, как родной матери, я буду с радостью отвечать. Будь жив и здоров, ждем с победой".
Можно понять, какие ответные чувства вызвали эти письма у младшего лейтенанта. И не только у него.
* * *
Сегодня напечатан очерк Александра Полякова "Под Ржевом". Это первый очерк из шести, опубликованных им в "Красной звезде". А история их появления в газете необычна.
В разгар войны создавалась могучая тяжелая артиллерия - дивизии и корпуса резерва Верховного Главнокомандования. На нее возлагались большие надежды. И вот во время одной из встреч с начальником артиллерии Красной Армии генералом Н. Н. Вороновым, он упрекнул меня, что газета все еще мало пишет об этих новых формированиях. Чуть улыбнувшись, он заметил:
- Конечно, пехотной экзотики у нас нет... Но все-таки - "бог войны"!..
Я пообещал, что в ближайшие дни на страницах газеты появится больше материалов о тяжелой артиллерии. И тут же рассказал ему эпизод, который имел прямое отношение к этому. Мы напечатали статью об артиллерии РВГК и, очевидно, сказали немного больше, чем следовало говорить в открытой печати. В тот же день позвонил секретарь ЦК партии А. С. Щербаков:
- Кто разрешил вам печатать эту статью?
- Никто не разрешил, - ответил я. - Мы ее сами напечатали. Что-нибудь случилось? - спросил я Александра Сергеевича.
- Да, случилось. Сталин сказал, чтобы сняли редактора с понижением в звании и должности...
Расстроился я или нет - не в этом дело. Всякий редактор, если он хочет быть редактором в настоящем, партийном понимании этого слова, не должен бояться, как у нас тогда говорили, ходить на острие ножа. Но все же я счел необходимым объяснить Щербакову, что разрешения мы ни у кого не спрашивали, но эту статью я посылал не для визирования, а на консультацию А. М. Василевскому. Начальнику Генштаба она понравилась.
- Подождите, - сказал мне Щербаков и положил трубку. Через час он снова звонит:
- Сталин сказал: "Не трогайте редактора. Он не виноват. Но такие статьи без нас пусть не печатает".
После я узнал, что Сталин сразу же позвонил Василевскому. Начальник Генштаба подтвердил, что читал статью и она показалась ему хорошей.
(Спустя много лет после войны мы с писателем Оскаром Кургановым были у маршала Василевского на даче. Сидели в его кабинете и говорили о минувшем. Вспомнил Александр Михайлович и историю со статьей и, улыбнувшись, заметил:
- Да, разговор тогда был основательный...)
Выслушав всю эту историю, Воронов сказал:
- Вот как раз поэтому и надо писать о нашей тяжелой артиллерии.
Он вспомнил своего бывшего командира батареи Полякова, спецкора "Красной звезды", посетовал, что артиллерист пишет главным образом о пехоте, танкистах, а пушкарей забросил, и попросил прислать его к нему. После беседы с Вороновым у Полякова и родилась идея написать серию очерков о тяжелой артиллерии. Со свойственной ему оперативностью корреспондент выехал под Ржев. Туда уже был звонок Воронова, приказавшего создать корреспонденту все условия для работы.
Обосновался Поляков в полку майора Жигарева. Там пробыл более месяца. Все он делал основательно. Мы его и не торопили. Он бывал на наблюдательных пунктах, ползал вместе с артиллерийскими разведчиками по переднему краю, летал на самолете-корректировщике над немецкими позициями.
Поляков показал себя в этих очерках как подлинный знаток артиллерийского дела. Прекрасно знал он и психологию, настроения, быт пушкарей. Вот один только пример:
"4 часа 55 минут - пять минут до канонады. На батарее уже поданы все команды, за исключением последней
"огонь"...
О чем думают в эти последние пять минут наивысшего напряжения и майор Жигарев и его батарейцы у пушек?
Наводчики, верно, думают о том, как бы в последний момент какая-нибудь из маскировочных елок не свалилась на ствол пушки и не сбила линию наводки. Трудно, конечно, допустить, чтобы жиденькая елочка, которая сама будет через пять минут биться в лихорадке от первого выстрела, смогла пошевельнуть огромный ствол пушки. Но уж такая вещь эта линия наводки - за нос всегда дрожат. Молодые номера - артиллеристы, только что пришедшие на батарею, часто попадаются на шутку "стариков": "Пойди сгони ворону с линии наводки". И хотя никакой вороны, сидящей на линии наводки, - а это все равно что на линии взгляда, - нет и в помине, страх за "линию" сохранился и до сих пор. Шутка шуткой, а шевельни на миллиметр орудие, и линия наводки, идущая от перекрестия орудийной панорамы к шесту, сбита. Снаряд пойдет неточно".
Та история, за которую мне попало от Сталина, имела свое продолжение. Через месяц после опубликования очерков Полякова в "Красной звезде", когда в Ставке зашел разговор о тяжелой артиллерии, Сталин заметил, что наши газеты что-то мало пишут о ней. М. И. Калинин, присутствовавший при этом разговоре, возразил:
- Как мало? В "Красной звезде" были хорошие очерки.
Принесли Сталину "Красную звезду", он полистал ее и предложил "Правде" перепечатать очерки Полякова. Все шесть его очерков "Под Ржевом" со ссылкой на "Красную звезду" появились в "Правде". К нашему горю, имя автора очерков - Александра Полякова - стояло в траурной рамке. Он погиб на боевом посту. А эти последние очерки, получившие столь большой резонанс, были как бы памятником этому мужественному, храброму и талантливому журналисту...
18 октября
Эти дни были крайне тяжелыми для защитников Сталинграда. Врагу удалось на узком участке фронта прорваться к Волге в районе Тракторного завода. Как же объяснить, что несмотря на требование Ставки Верховного Главнокомандования наши войска не смогли остановить противника? Думаю, что описание событий последних дней нашими корреспондентами Высокоостровским и Коротеевым давало ответ читателям:
Вчера немцы, сосредоточив до двух пехотных дивизий и крупные силы танков, бросили их на Заводской район. Атаке танков и пехоты противника предшествовала исключительная по своей силе бомбардировка с воздуха. С утра в течение нескольких часов вражеская авиация, налетая эшелонами по 30-40 самолетов, бомбила наш передний край и всю глубину обороны вплоть до берега Волги, а также район переправ. Насколько ожесточенной была вражеская бомбардировка, можно судить по следующим цифрам. До пяти часов вечера на направлении главного удара противника отмечено свыше 1500 самолетовылетов на участке фронта шириной в полтора километра и в несколько километров глубиной...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});