От Дубно до Ростова - Алексей Исаев

В период с 28 августа по 1 сентября главное содержание боев 38–й армии составляла борьба небольшими группами против немецких отрядов, пытающихся просочиться и обосноваться на многочисленных островах, имевшихся на Днепре. Так, большое беспокойство штабу армии причиняли назойливые попытки немецких отрядов обосноваться на острове Кролевец у Черкасс, на островах в районе Кременчуга. Важной задачей, которая была четко отражена в боевом распоряжении штаба 38 армии от 28 августа, был захват пленных «в целях установления группировки противника и нумерации частей его»[599]. Для приказа такого уровня это требование нехарактерно, но отражает беспокойство штаба армии о неопределенности ситуации. Захватом пленных советское командование стремилось вскрыть отсутствие или, наоборот, наличие концентрации немецких войск в полосе 38–й армии для броска через Днепр.

Вплоть до 1 сентября боевые распоряжения и донесения 38–й армии переполнены указаниями на значение островов на Днепре. Даже 1 сентября, когда положение в районе Кременчуга становилось угрожающим, оперсводка № 056 оценивает действия на главном направлении в полосе 300–й стрелковой дивизии как обычную оборону, а на правом фланге (в районе Черкасс) как ведение боя за остров Кролевец. Это дает основание предполагать, что действия противника в районе Кременчуга первоначально оценивались как сковывающий, отвлекающий удар.

В своих распоряжениях на 2 сентября командарм–38 ставит задачей войскам:

«Командиру 297 с*трелковой** д*ивизии** уничтожить переправившиеся части противника, прочно обеспечить северный берег… чтобы никакие случайности не нарушили систему обороны…»[600] И далее: «…Особое внимание обратить на район Кременчуга и остров южнее Градижска…»[601]

Командирам 116–й и 212–й стрелковых дивизий в боевом распоряжении № 0090 от 1 сентября было указано:

«Частям на достигнутом рубеже окопаться и с рассветом 2.9 начать наступление с целью окончательного уничтожения противника на острове Кролевец»[602].

Таким образом, 1 сентября в штабе 38–й армии данные разведки не были еще настолько убедительными, чтобы считать положение на фронте угрожающим, и в особенности на левом фланге в районе Кременчуга и прилегающего к нему немецкого плацдарма. Можно полагать, что немцам удалось отвлечь внимание 38–й армии от главной опасности, то есть от своего главного удара в районе Кременчуга.

Днепровский отряд Пинской флотилии действовал под прикрытием Киевского УРа по Днепру, поддерживая войска 37–й и 26–й армий.

Роль фронтовых резервов выполняли находившиеся на доукомплектовании 304, 7, 81–я стрелковые дивизии. Последние две переформировывались из моторизованных дивизий.

Достаточно характерным документом, иллюстрирующим оценку обстановки на стыке Юго-Западного и Брянского фронтов, является директива начальника Генштаба от 29 августа.

«КОМАНДУЮЩЕМУ ЮГО-ЗАПАДНЫМ ФРОНТОМ,

Копия: ГЛАВКОМУ ЮГО-ЗАПАДНОГО НАПРАВЛЕНИЯ.

На фронте 40–й и на правом фланге 5–й армии противник, действуя по стыкам и незанятым промежуткам между соединениями, стремится дезорганизовать части и управление ими и, пользуясь неорганизованностью действий наших частей, занять Чернигов, перерезать ж. — д. линию Льгов, Бахмач и тем самым дезорганизовать тыл и управление основных сил фронта. Немедленно организуйте управление северным крылом фронта и взаимодействие правого крыла ЮЗФ с 21 армией. Совместными усилиями ЮЗФ и 21 армии восстановить положение и ликвидировать угрозу Чернигову и ж. — д. линии Бахмач, Ворожба. Ни при каких условиях нельзя допускать захвата Чернигова и Бахмача противником.

Б. ШАПОШНИКОВ.

№ 001413 29 августа 1941 г. 19 ч 05»[603].

Если судить по этой директиве, на тот момент угрозы тылу Юго-Западного фронта оценивались как локальные и неглубокие.

Одновременно верховное командование пока отвергало предложения командования Юго-Западного направления по переподчинению армий сообразно изменившейся обстановке. Это было реакцией на вышеприведенную просьбу командующего Юго-Западным фронтом о необходимости разрядки ненормального положения, создавшегося на стыке армий М. П. Кирпоноса и Брянского фронта. Командующий фронтом в связи с этими обстоятельствами просил подчинить ему 21–ю армию. Начальник Генерального штаба в ответ на эту просьбу рекомендовал обратить внимание на правый фланг фронта:

«Верховный Главнокомандующий приказал подтвердить, что 21–я армия передана в состав Юго-Западного фронта не будет.

С захватом противником Вибли создается явная угроза Чернигову и стыку фронтов.

Немедленно сообщите о ваших мероприятиях на этом направлении. Чернигов должен быть удержан за нами во что бы то ни стало. Б. Шапошников»[604].

Ставка ВГК вежливо, но твердо указала на свое нежелание перераспределять армии между Брянским и Юго-Западным фронтами и не менее твердо указывала на угрозу правому флангу Юго-Западного фронта в районе Чернигова. С одной стороны, нельзя не признать разумность требований Б. М. Шапошникова. Прорыв 2 танковой группы на 1 сентября был еще отдаленной перспективой. Напротив, создание плацдарма у Вибли угрожало выходом на коммуникации 5–й армии, правый фланг которой все еще цеплялся за восточный край Припятской области и рубеж Днепра. Эта угроза была на тот момент куда реальнее и опаснее. Пренебрежение этой опасностью могло привести к обвалу фронта задолго до выхода в тыл танков Гудериана. Именно поэтому маленькая деревушка Вибли фигурирует в качестве пункта, требующего неусыпного внимания штаба Юго-Западного фронта.

Итак, на 1 сентября сущность действий войск Юго-Западного фронта состояла в том, чтобы упорной обороной по Десне и Днепру задержать наступление немецких войск группы «Юг» на Украине. Стратегическое значение этого плана, по-видимому, состояло в том, чтобы как можно дольше задержать развитие немецкого наступления для выигрыша времени, необходимого для накопления сил в общестратегическом масштабе. Действительно, отказ от борьбы за Киев означал высвобождение немецких войск для удара на Москву. Советское командование на тот момент считало себя остановить разбросанные по разным стратегическим направлениям силы немцев. Одной из вводных, позволявших сделать такой вывод было, судя по всему, нацеливание танковых соединений на Южный фронт, проходящее по всем разведывательным сводкам Юго-Западного направления. Это вызывало логичное предположение о нацеленности подвижных соединений группы армий «Юг» на Донбасс и Крым. Также существовала уверенность в том, что войска Брянского фронта сумеют осуществить контрудар против танковой группы Гудериана, и если не разгромят ее, то свяжут перед своим фронтом крупные силы моторизованных корпусов 2 танковой группы. Оставшиеся на острие наступления дивизии предполагалось сдержать на рубеже Десны силами 21–й, 40–й армий.

Элементы внезапности, таким образом, сопутствовали немецкому наступлению. Форма и силы спланированной командованием групп армий «Юг» и «Центр» оставались невскрытыми, и никаких мер по противодействию опасности охвата и окружения всего Юго-Западного фронта пока не предпринималось.

Ход боевых действий с 1 по 10 сентября. Боевые действия в первую декаду сентября характеризовались нарастанием угрозы на флангах Юго-Западного фронта.

40–я армия. Войска 40–й армии с 1 сентября завязали бои на всем своем фронте. 4 сентября немцы, сосредоточив на узком фронте силы 3 и 4 танковых дивизий, ударом на Кролевец прорвали оборону 293–й стрелковой дивизии. Войска 40–й армии отступили с упорными боями правым флангом через Глухов на восток и главными силами на реку Сейм. Выдвинутый из района Конотопа для обороны железнодорожного моста через реку Сейм (15 км севернее Конотопа) 3–й воздушно-десантный корпус не смог удержаться, и немцы 7 сентября, захватив мост, приступили к переправе танков 3 и 4 танковых дивизий для удара на Бахмач и Конотоп. Вновь прибывшая 5 сентября 227–я стрелковая дивизия заняла оборону в районе Конотопа, пытаясь вместе с 5–й противотанковой артиллерийской бригадой воспрепятствовать распространению противника в этом районе.

9 сентября 3 танковая дивизия Вальтера Моделя прорвалась на юг и 10 сентября захватила Ромны. 4 танковая дивизия и 10 моторизованная дивизия того же моторизованного корпуса были остановлены контратаками наших войск на фронте Бахмач, Конотоп. Тем временем на северном участке 40–й армии немцы подтянули в район Глухов части 17 танковой дивизии, а затем моторизованный полк «Великая Германия». Несмотря на то что в бой были брошены все резервы, в том числе отряд курсантов Харьковского военного училища (так называемый отряд Чеснова), наши войска на северном участке 40–й армии тоже отошли на линию Городище — Путивль.