Сборник историй и сказок 2021 (СИ) - Демина Инна

   Я пригляделась к чудаку и увидела у него в руках белую шапочку и варежки с оленями.

   – Мои вещи! – взвизгнула я. – Ты вор! Ты украл мои вещи и флейту! Α меня чем-то напоил!

   – Глупая служанка! – надменно сказал парень. – Барон Томас фон Краузе благородный дворянин и никогда ничего не крал. За клевету на дворянина тебя посадят за решетку!

   Китаянке надоел бесплатный цирк, она потянулась к телефону, а юноша снял наушники и здраво посоветовал:

   – Тетка в полицию звонит,топайте на улицу и там разбирайтесь.

   Томас фон-как-его-там обиженно вскинул брови, но я не дала ему говорить, схватила за воротник и выставила за дверь.

   Обернувшись, печально посмотрела на перегоревшую вывеску сувенирного магазина – старинная лавка опять исчезла вместе с моей флейтой.

   – Все из-за тебя! – плачущим голосом сказала я. - Если бы ты на дорогу не свалился, я бы заскочила в лавку.

   – Что ты несешь, безродная девка! – возмутился барон. - Ты сама на мėня упала и даже не извинилась. Тебя высекут розгой!

   Я выхватила у него шапку и варежки и грубо ответила:

   – Ну,извини! Доволен? А теперь проваливай, чтобы я тебя больше не видела!

   Развернулась и пошла в кофейню, забирать оставленные вещи.

   Томас схватил меня за плечо и воскликнул:

   – Отдай моего соловья, девушка, и я постараюсь смягчить твое наказание.

   – Чего это он «твой соловей»? - удивилась я. – Игрушку мне скрюченный дед вручил, а перед этим отобрал мою флейту.

   – Незнатная девка выучилась музыке? А, ты актерка! – презрительно процедил Томас. - Низкое сословие! Я добьюсь того, что тебя ни в один театр не возьмут, с цыганами будешь ходить. А вернешь соловья, все забуду.

   Меня не особо удивил необычный костюм пришельца из лавки, в Вене много ряженых, билеты на концерты продают,и туристы с ними охотно фотографируются, а вот непонятные речи про «безродную девку и розгу» – насторожили.

   «Неужели псих? В полицию, что ли, позвонить? Акцент у него какой-то странный, слова вроде бы немецкие, но обороты старинные».

   Немецкий я знала в совершенстве, бабушка немка научила, да и сама я много занималась, проблем в понимании у меня не было, но к этому чудику Томасу мне приходилось прислушиваться.

   Я решила с ним поговорить и узнать, откуда у него мои вещи. Только приняла такое мирное решение, как Томас рассвирепел и схватил меня за руку.

   – Если из-за тебя, клятая актерка, прекрасная Клементина мне откажет,ты сгниешь в темнице!

   – Отстань! – завопила я и попыталась отпихнуть Томаса, но тот принялся выкручивать мне кисть.

   Зазвонил мобильник, я машинально нажала зеленую трубку и тут же заорала от боли:

   – Руку, сломаешь! Сдалась мне твоя Клементина!

   – Машенька! Что случилось? - встревоженно спросил знакомый голос.

   Я заплакала:

   – Этот урод выворачивает мне кисть и просит соловья! Сломает пальцы, как я буду играть?

   – Как ты разговариваешь с бароном, девка! – возмутился Томас. - Отдай соловья и уходи!

   – Машенька, ты можешь толком рассказать, что случилось? Кто тебя обижает, почему ты ңе вызовешь полицию? – забеспокоился Николас.

   – Он вышел из лавки, ну из той лавки, в которой старик забрал мою флейту, - сбивчиво объясняла я, – потом мы упали, а лавка исчезла, а этот барон Томас в кафтане орет, что соловей его… и ещё Клементина какая-то!

   – Машенька, иди домой! – приказал Николас. - Я сейчас приеду и все решу! Я в городе, доберусь быстро. Если этот человек будет к тебе приставaть, немедленно вызови полицию.

   Я с облегчением выдохнула: «Хорошо!» и отключилась.

   Γлава 14. Женщина – существo жалостливое

   Забрав из кофейни вещи, я потопала домой. Пройдя квартал, обернулась и увидела, что Томас плетется за мной.

    – Ты что, заблудился? Иди домой, замерзнешь. - Я сжалилась над ним и добавила: – Соловей у мастера, он его починит, я верну игрушку старику, а ты с ним сам договаривайся.

   – Мне уже все равно, - печально сказал Томас и закашлялся, - я болен и скоро умру. Прекрасная Клементина выйдет замуж за Фридриха фон Бауэра.

   – Чего это ты помирать собрался? - удивилась я. – Выпей парацетамол и ложись спать. Мобильник давай! Позвоню, когда соловья в лавку понесу.

   – Ты странно говоришь, фройляйн, – растерянно произнес Томас.

   О, уже прогресс! Не безродная девка, а фройляйн.

   Из-за угла выехала девчонка на велосипеде с бумбоксом на руле. Магнитофон громыхал модный хит, а девчонка припевала.

   – Эй, посторонись! – затренькала звонком девчонка. - На велосипедной дорожке стoишь!

   Томас опять выпучил глаза:

   – Какой странный самокат!

   Я удивилась:

   – Ты что, велика не видел?

   – Как светло! В моем квартале никогда не было такого освещения! – поразился Томас.

   – Бургомистр расщедрился, - пошутила я.

   Мы вышли на перекресток и встали на светофоре. Томас в ужасе закрыл лицо руками:

   – Что за странные звери с желтыми глазами? Это преисподняя? О, горе мне, я умер и попал в ад! Правильно патер меня стращал: «Томас, не занимайся рукоблудием, грех это, попадешь в ад!»

   – Это автомобили, Томас! – покраснев, сказала я и пощупала его лоб. – Горячий! Ты бредишь, что ли? Я вызову такси, немедленно отправляйся домой.

   – Мой дом уже близко! – пробормотал Томас. – Надо перейти тропу со зверями и за углом будет мой особняк. Проводи меня, девушка, я заплачу.

   Он достал из кармана изящный мешочек, набитый монетами.

   – Пошли! – Я дернула его за руку. - Зеленый загорелся!

   – Смелая! – похвалил меня Томас. – Ты не боишься страшных зверей!

   «Заговаривается, – подумала я, таща Томаса по переходу, – расстроился из-за соловья. А старик-то какой ңепорядочный, вручил мне чужую вещь».

   Мы завернули за угол, Томас резко остановился, огляделся и дико заорал:

   – Мой дом! Куда подевался мой дом?

   – Не ори! Поздно уже, жители вызовут полицию, - пригрозила я.

   Он сел на тротуар и зарыдал.

   – Мой дом исчез! Моя бедная матушка и сестрица Ильзе, они пропали!

   – Никакого дома здесь нет, - растерянно сказала я. - Здесь парк, небольшой, но милый. Φонтан «Нептун» есть, кафешка. Вставай, не сиди не земле, совсем замерзнешь.

   – Я в аду! – безутешно плакал Томас. - И я никогда не увижу Клементину! Она, чистая душа, попадет в рай.

   Неожиданная догадка пронзила меня, я схватила Томаса за грудки и встряхнула:

   – Какой сейчас год, говори!

   – А ты не очень умна, – заметил Томас. – На дворе одна тысяча семьсот девяносто девятый год от Роҗдества Христова. Наступает девятнадцатый век!

   Вот это да! Кто из нас сумасшедший: он или я?

   – Пошли! – Я бесцеремонно потащила Томаса вперед.

   – Куда пошли? – упирался он. - Я найму извозчика и поеду к Петеру. Мы напьемся, а завтрa все будет как раньше. Извозчик! – oпять закричал он.

   – Будешь громко орать, окажешься не у Петера, а в полицейском участке! – предупредила я.

   К счастью, мы уже пришли. Я открыла дверь, затащила Томаса в коридор, включила свет и выдохнула. Наконец-то добрались!

   Томас дико озирался по сторонам:

   – Какие странные свечи! Как ты зажгла столько канделябров одновременно?

   Я не стала объяснять ему про электричество, а усмехнувшись, сказала:

   – Я свечная фея! Садись, напою тебя горячим чаем.

   Я усадила Томаса в кресло, включила чайник и полезла в аптечку искать лекарство. Парацетамол нашелся быстро. Налив в стакан воды, я поднесла парню таблетку.

   – Пей!

   – Ты хочешь меня отравить! – вскричал Томас. – Выпей сначала сама!

   – Не дури! – строго сказала я. – Разболеешься и проваляешься в постели все праздники. Это обычная… – Я откопала в памяти слово. - Обычная пилюля. Открой рот!

   Томас послушно открыл рот, я положила ему на язык таблетку и дала запить.