Месть старухи - Константин Юрьевич Волошин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты не сказала, с кем ты здесь.
— Скоро он появится, и я тебя представлю, Хуан. Он мой… покровитель, если хочешь, — ответила Габриэла и многозначительно замолчала. — Он затащил меня сюда, а сам удалился для делового разговора с какими-то сеньорами. Ты здесь тоже не для времяпрепровождения?
— Естественно. Хочу поправить свои пошатнувшиеся дела. К этому есть некоторые предпосылки. Здесь собираются многие нужные и полезные люди.
— Кстати, заходи ко мне. Я живу у доньи Алисии Эмилии де Брисоллы. Её дом по ту сторону Эль-Касара. И пяти минуты шагом не будет. Я буду ждать!
По телу Хуана пробежала мышкой мелкая дрожь, словно предчувствие отвратительного, но прекрасного. Он сознавал, что не сможет противостоять этому наваждению. Молча смотрел на Габриэлу, напустив на лицо маску безразличия, хорошо понимая, что все его ухищрения заметны Габриэле.
Подошёл Орасио.
— Дон Орасио Луис де Кортасар, — представила она Хуану подошедшего. — Хуан де Варес, мой старый знакомый по моей жизни в усадьбе отца.
Хуан внимательно рассматривал нового знакомого. Подумал, что у Габриэлы хороший вкус, хотя отметил, что именно этот мужчина не мог в полной мере подойти ей. И лёгкое чувство ревности полоснуло его по сердцу.
Хуан поторопился проститься.
— Я здесь по делу, сеньор, — чуть поклонился он Орасио и Габриэле. — Боюсь пропустить нужного человека. Скоро увидимся.
В слегка смятенных чувствах, Хуан ещё какое-то время ходил, раздумывая и успокаиваясь. Потом нашёл нужного купца и удалился с ним для разговора.
— Странный сеньор, — заметил Орасио, глядя на взволнованную Габриэлу. — У тебя встревоженный вид, Габи. Он тебе неприятен?
— И да, и нет, — коротко ответила она, показав, что не намерена продолжать разговор в этом русле.
Орасио вдруг почувствовал, что с появлением этого тощего сеньора настроение Габриэлы резко испортилось.
— Хотела бы покинуть этот дом, Габи? — участливо спросил он.
— Была бы тебе признательна, — слишком поспешно ответила Габриэла. — Мне здесь надоело. Слишком шумно, утомительно.
Полночи Габриэла не могла заснуть. Перебирала встречу с Хуаном и, как и раньше, не могла разобраться в своих чувствах. И ловила себя на мысли, что ждёт его, ждёт его визита, сама не зная для чего. Но это ожидание волновало её, заставляло постоянно возвращаться к ней. Подумала, что он ничего не сказал об Эсмеральде, а так хотелось узнать, но ещё больше увидеть её. Посмотреть, как она теперь выглядит, сильно ли изменилась и в какую сторону.
Решила, что если Хуан посетит её, обязательно расспросит о сестре и потребует свидания с нею.
«Господи! Я уже не горю желанием отомстить ей! Просто получше узнать, поговорить. Не исключено, что мне она понравится, и мы даже подружимся!» — думала Габриэла с надеждой, уже засыпая.
Хуан же в это же время лежал в комнате снятого домика и в свою очередь раздумывал о произошедшем. Мира ничего не знала, так как уже спала с Томасой, и ничего не должно было потревожить покоя Хуана.
Он даже отвлёкся на некоторое время, вспомнив недавнюю ссору Фауро с Томасой. И теперь Фауро только заходил к ним изредка. Это тоже немного расстраивало Хуана. Он с Мирой постоянно предпринимали попытки помирить их. Фауро соглашался, но Томаса продолжала злиться и никуда не выходила из дома, видимо, терзаясь таким положением.
— Хуанито, ты плохо спал? — встретила Мира возлюбленного за завтраком. — У тебя усталый вид. Что произошло? Ты поздно пришёл.
— Не удалось договориться с нужным человеком, Мира. Много передумал ночью. Может, поэтому и вид усталый.
Мира не продолжила расспросы, а Хуан не стал распространяться, но понял, что девушка не удовлетворена его ответом. Даже испугался чего-то, что она могла узнать из своих ощущений. Она слишком хорошо его знала.
Лишь через день Хуан осмелился нанести визит Габриэле.
Он долго прохаживался у дома Алисии, не решаясь постучать в дверь, хотя молоток словно притягивал его руку.
Дворецкий вопросительно смотрел на Хуана.
— Сеньора Габриэла ждёт меня.
— Прошу сеньора следовать за мной, — ответил дворецкий и посторонился.
Габриэла встала, увидев вошедшего Хуана. Напряжённое лицо, тонкие губы и изучающе следящие глаза.
— Вот… решил заглянуть, Габриэла, — несмело начал Хуан, понимая, что выглядит довольно смешно.
— Я ждала тебя. Проходи. Какое вино будешь пить?
Хуан улыбнулся, давая понять глупость вопроса. И ответил:
— Я только десять дней, как выбрался в цивилизованные места. Две недели пробирался к побережью и едва не протянул ноги от голода. — Он помолчал. — А ты предлагаешь мне выбор. Мне сойдёт любое.
Габриэла с любопытством смотрела на Хуана, наливала в дорогой бокал густого красного цвета вино. В груди гулко стучало сердце, на висках билась трепетная жилка. Тонкий шрамик под глазом покраснел, что случалось только в минуту сильного волнения.
— Тогда с возвращением тебя, — и протянула свой бокал. Стекло мелодично звякнуло, а их глаза впились друг в друга.
— Приятное, правда? — поставила она бокал на столик, не облизав слегка мокрые губы.
— Великолепное вино! Давно ничего подобного не пил! Особенно в Индии.
— Я забыла спросить тебя, где сейчас моя сестра Эсмеральда?
Хуан вздрогнул от неожиданного вопроса. Глаза выдали его неудовольствие.
— Зачем тебе это, Габриэла? Не трогай её, прошу тебя! Пусть живёт спокойно. У неё жизнь ещё не начиналась. Сплошные мучения и переживания, а юное сердце слишком ранимо и хрупко.
— Ты её любишь, — с уверенностью молвила Габриэла. — Это слышится в твоём голосе. Хуан. — Она тяжело вздохнула, опустила глаза, потом подняла голову, и у Хуана защемило в груди.
Он увидел прежние страстные глаза, зовущие, обещающие и требовательные. Глаза, перед которыми он всегда пасовал. В нутро ворвалась давно не испытанная им страсть. Захотелось схватить её тонкое тело в охапку, повалить и обласкать с грубостью и торопливостью.
Они поняли друг друга. Непроизвольное движение навстречу сдержать было невозможно. Они оказались в объятиях друг друга. Туман страсти окутал их целиком, как уже не раз случалось.
Отдались они друг другу без мыслей, без борьбы, без сожаления. Лишь потом тяжело дыша, они лежали рядом, удивляясь, что почти полностью обнажённые, потные, разгорячённые. Их глаза встретились. В них блестело напряжение, усталость и удовлетворение.
Вдруг они оба засмеялись. Смех быстро перешёл в безудержный хохот, закончившийся новыми объятиями и взаимным восторгом обладания друг другом.
Успокоившись, Габриэла спросила, настойчиво всматриваясь в его глаза:
— Ты женат? На Эсмеральде.
— Нет, — коротко ответил Хуан, отвёл глаза в сторону, не смея смотреть на Габриэлу.
— Что так? Вы же любите друг друга. Что она говорит на
