Князь Владимир - Сергей Садов

– Лейте.

Врач нахмурился, но в спор вступать не стал. Принял кувшин и стал осторожно лить на подставленные руки. Володя тщательно вспенил мыло, натер им руки почти до локтей, смыл пену и взмахнул руками, стряхивая воду. Больше ни до чего не касаясь, достал из сумки маску и повязал ее себе на лицо, достал герметично запакованный пакет с резиновыми хирургическими перчатками и положил их перед собой. Снова проверил, что лежит перед ним: инструменты, банки, герметичные пакетики с ватой, обычная вата в баночке, пинцеты. Убедившись, что все нужное на месте, он повернулся к девочке.

– Ленка… – он замолчал, не зная, как продолжить.

– Ты так и путаешь мое имя, – слабо улыбнулась девочка.

Володя покаянно склонил голову.

– Прости. Просто не знаю, как объяснить… То, что у тебя сейчас у меня на родине называется острый аппендицит. Вот тут, – Володя осторожно указал девочке на живот, скрытый легким одеялом, – у всех людей есть небольшой отросток. Он называется аппендикс. Иногда этот отросток внутри нас воспаляется и начинает болеть. Чтобы вылечить, необходимо этот отросток удалить. Ничего страшного тут нет, у меня на родине такие операции делают часто. Но если его не удалить, этот аппендикс может прорвать и тогда лечение может оказаться намного более сложным.

– Ты хочешь этот аппендикс удалить?

– Верно. Для этого мне придется немного разрезать твой живот, чтобы добраться до него.

– А… а это очень больно?

– Нет. Ты ничего не почувствуешь. – Володя взял шприц, вскрыл его, насадил на него иглу и взял баночку. Оценивающе оглядел Аливию, после чего проткнул иглой крышку и заполнил шприц… совсем немного. – Ты у нас совсем кроха, так что много не надо, – сообщил он. Потом пояснил. – Вот это снотворное. Сейчас я тебе сделаю укол и ты заснешь и ничего не почувствуешь. А когда проснешься, все уже будет в порядке. Давай твою руку.

Девочка на миг заколебалась, потом посмотрела на Володю и решительно вытащила руку из-под одеяла. Володя тут же затянул ей её чуть выше локтя резиновым шлангом, смочил вату спиртом и тщательно протер место укола.

– Ну-ка, несколько раз сожми и разожми кулачок. Вот хорошо, видишь, вены стали видны? Сейчас мы тебя туда и уколем…

Володя несколько раз вздохнул и выдохнул, успокаиваясь. Что ему стоило это спокойствие не узнает никто, а уж как он добился, чтобы руки не дрожали и твердо держали шприц…

В вену удалось попасть со второго раза и Володя медленно выдавил снотворное, тут же прижал к месту укола вату, смоченную спиртом.

– Вот, держи так.

Аливия второй рукой прижала вату. Володя же вскрыл упаковку с перчатками и стал осторожно натягивать их.

– А это тебе зачем?

– А это затем, чтобы разную заразу не занести, – пояснил Володя, сжимая и разжимая руки, чтобы перчатки поплотнее налезли. – Ты же ведь не хочешь вылечившись от одной болезни лечиться от другой? Ведь что такое болезни? Их вызывают такие маленькие живые организмы. Настолько маленькие, что разглядеть их можно только под очень сильным увеличением. Помнишь, я тебе показывал микроскоп и говорил почему надо умываться? – Арвид заинтересованно поглядел на Володю, но промолчал.

– А я умывалась всегда! – обиженно протянула девочка. – И все равно заболела!

– Это не та болезнь, которая бывает от немытых рук.

Мальчик взял руку девочки и нащупал пульс. Аливия еще хотела что-то сказать, но вдруг почувствовала, как веки тяжелеют, Володя стал расплываться перед глазами…

– Все, – Володя вздохнул. – Арвид, берите руку и нащупывайте пульс.

Володя дождался, когда врач кивнул ему, сообщив, что пульс нащупал.

– Но он очень медленный.

– Так и должно быть. Аливия ведь сейчас в очень глубоком сне. Она сейчас ни боли, ничего не чувствует, так что никакого болевого шока у нее не будет.

Арвид поглядел на лежащий шприц.

– Это из-за этого? Такому лекарству цены бы не было…

– У меня его мало, да и нельзя его бездумно применять – чуть больше вколешь и человек может уже не проснуться. Все, закончили! Как только пульс будет слабеть, сразу сообщите мне.

Володя осторожно скатал одеяло, обнажив живот девочки, потом взял пинцет, кончики которого лежали в кипящей на спиртовке воде, зацепил немного вату, окунул ее в пузырек с йодом и обильно намазал живот, выбросил вату в специальный котелок, приготовленный для мусора, он тем же пинцетом осторожно зацепил скальпель за ручку. На улице грохотнуло.

– Филлип, поправь свечи так, чтобы больше света падало на живот. Плохо видно

Филлип поспешно выполнил просьбу Володя хмуро поглядел на обилие свечей, дающих неровный свет. Дорого бы он дал за генератор и обычную лампу накаливания хотя бы ватт на сорок…

Мальчик склонился над смазанным боком, поднес скальпель и замер. Выпрямился, закрыл глаза и что-то зашептал… Арвид прислушался, но князь говорил на совершенно незнакомом языке, только догадаться можно было, что он шептал молитву. Но вот он снова склонился над больной и решительно приложил скальпель…

…Операция шла уже почти сорок минут. Арвид периодически поглядывал на всего мокрого от пота юношу, но молчал. Тот периодически отворачивался и тряс головой, чтобы убрать пот с лица, а потом решительно возвращался. Врач с интересом наблюдал за операцией. Действия юноши были не очень точны, рукам не хватала твердости, которая достигается годами практики, но действовал он решительно и было видно, что он действительно знает, что делает. За ним стояли не интуитивные догадки самоучки, а серьезная научная школа. Это опытному врачу было видно по тому, как мальчик держал свой необычный нож, которым оказалось так удобно делать разрезы, как намечал шов, как точно разметил его на животе, чтобы не вскрывать лишнего и не причинять дополнительной боли. Сразу было ясно, что такая операция и на самом деле весьма обычна там, откуда пришел этот странный князь. Только этим можно объяснить такую точность в действиях явного новичка. Но где может быть то место, где лечат такие болезни, которые не могут вылечить лучшие врачи Локхера? Да что Локхера, Арвид вообще не слышал, чтобы выделение желчи лечили где бы тог ни было. Тем более таким образом. А этот князь уже успел что-то вырезать и бросить в таз. Вот он убрал уже третий скальпель и что-то стал пережимать внутри. Снова выпрямился, стряхнул пот и вернулся к операции. Вот снова выпрямился, достал кривую иголку, достал из пакетика нитку, быстро вздел и стал накладывать аккуратные швы и снова Арвид подивился вроде бы неумелым, но точным действиям. Вот лег последний шов… все… Оказалось не все. Володя снова пинцетом набрал вату, смочил её в темном растворе и старательно смазал шов…