Толкование Евангелия - Борис Гладков

Лисица хитра, лукава и кровожадна; поэтому Христос и назвал лисицей хитрого и кровожадного Ирода. Слова же — сегодня и завтра, и в третий день кончу, — нельзя понимать буквально, потому что до прекращения изгнания бесов и совершения исцелений Иисусом, то есть до Его крестной смерти, оставалось еще значительно более трех дней. По мнению Феофилакта, слова — сегодня и завтра — означают большое число дней; по мнению же епископа Михаила, слова эти составляли народную поговорку, означающую, что известное действие будет продолжаться до известного времени, впрочем, недолго.

Сказав это, Иисус добавил, что не страшится никаких угроз Ирода уже потому, что не было примера, чтобы пророк погиб вне Иерусалима (Лк. 13, 33), и что и Он пострадает там же, а не в Галилее или Перее, подвластных Ироду.

И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею?

Речь Иисуса о браке разводе и безбрачии, то есть девстве

Этим вопросом фарисеев и последующим вопросом учеников вызваны объяснения Иисуса о нерасторжимости брака и о безбрачии — нерасторжимости брака вообще и о допущении развода по вине прелюбодеяния сказано выше при изложении Нагорной проповеди. Здесь же остается изложить взгляд Иисуса Христа на безбрачие.

Христос безусловно отверг обычай евреев отпускать по произволу жен, потерявших благоволение мужей; Он установил нерасторжимость брака и лишь снисходительно отнесся к расторжению брака по прелюбодеянию.

Такое учение о браке показалось ученикам Иисуса трудноисполнимым, и они откровенно сказали: если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться. Эти ученики, по всей вероятности, были не из числа Апостолов; они еще не прониклись духом Христова учения и смотрели на жену не как на равноправного друга, но как на рабыню, обязанную удовлетворять все прихоти своего господина; они не подумали, что если Христос заповедал любить всех, даже врагов, и всем прощать всякие обиды, то надо любить и жену, надо и ей прощать; они забыли, что не только всепрощающая любовь, но даже одно сознание святости принятых на себя мужем перед женою и детьми обязанностей заставит его безропотно нести свой крест супружества, если оно не дало ему того счастья, на которое он рассчитывал.

На это замечание учеников Иисус ответил: не все вмещают слово сие, но кому дано.

Это изречение можно относить не только к последующим словам о безбрачии (девстве), но и к предыдущим о нерасторжимости брака. Если кто не может возвысится до всепрощающей любви и отрешиться от узкого себялюбия, если кто не может понести всю тяготу супружества, не может вместить слово о святости брака как установленного Богом союза, то лучше не жениться. Но, отказываясь от брака, надо оставаться девственником, а не предаваться блуду. Только два положения допускаются: или брак, или безбрачие; в первом случае половые сношения разрешаются только с женой, во втором же требуется безусловное воздержание от удовлетворения половой похоти. Если для многих тяжело честное исполнение обязанностей супружества, то нелегко и воздержание. Поэтому-то Апостол Павел и писал Коринфянам: хорошо человеку не касаться женщины. Но, во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа (1 Кор. 7, 1–2).

Иисус Христос не принуждал ни к браку, ни к девственной жизни, но отдавал предпочтение девственности. К такому заключению необходимо прийти, если понимать слова Его так: «Вы говорите, что при таких обязанностях к жене лучше не жениться; и Я скажу вам, что лучше не жениться, но так как многие не могут воздерживаться от плотских сношений с женщинами, то такие пусть женятся, и в этом нет никакого греха; а кто может воздержаться, кто может остаться всю жизнь девственным, пусть остается».

Говоря так, Он привел три примера девственности, называя девственников скопцами. Конечно, не о скопцах в буквальном смысле этого слова Он говорил, то есть не о тех, которые оскоплены телесно и тем лишены всякой возможности иметь половое сношение с женщинами. Такие люди не заслуживают никакой похвалы. Нельзя хвалить слепого за то, что он не видит, и глухого за то, что не слышит того, что могло бы развращающим образом действовать на них, так как они не по доброй воле своей поступают так; равным образом и скопца, лишенного детородного органа, нельзя и хвалить за то, что он не имеет половых сношений с женщинами, так как он и при желании не мог иметь их. Человек одарен свободой воли и потому подвергается награде и наказанию только за свои произвольные поступки. Если в нем происходит борьба между плотью и духом и он силой духа своего побеждает греховные похоти плоти, то честь и слава ему! А если такая борьба даже невозможна, то не может быть и победы, не стоит он и похвалы.

А так как Христос несомненно хвалил девственность, вменяя ее в заслугу, то следует признать, что Он не мог похвалить скопцов (евнухов), так как девственность их не произвольна, а вынуждена, и потому не может считаться заслугой с их стороны.

Ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так. Есть девственники, которые стали таковыми не по своей воле, а потому, что родились неспособными к супружескому сожитию. «Не высоко думайте о себе (говорит святой Григорий Богослов), скопцы по природе! Потому что целомудрие ваше не подвергалось искушению и не доказано опытом».

И есть скопцы, которые оскоплены от людей.

И эти девственники стали таковыми не по своей воле: люди оскопили их и сделали неспособными к супружескому сожитию. В древности был обычай приставлять к царским наложницам в качестве хранителей их целомудрия евнухов, то есть оскопленных мужчин. С этой целью оскопляли мальчиков и выращивали их невольными девственниками. Понятно, что девственность их не может быть поставлена им в заслугу.

И есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного.

На этом неправильно понятом изречении основано самооскопление лиц, принадлежащих к религиозной секте скопцов. Они думают, что добровольное оскопление себя, лично или при содействии других, одобрено Иисусом Христом и что через такое самооскопление они несомненно вступят в Царство Небесное.

Заблуждение их слишком очевидно. Скопцов, хотя бы и самооскопившихся, Христос не мог ставить выше всех, обещая им Царство Небесное. Он говорил о девстве, то есть о безусловном воздержании от половых сношений; но из всех девственников выделил особо только тех, которые способны к таковым сношениям, но воздерживаются от них по своей воле, чтобы тем легче достигнуть Царствия Небесного. Говоря о родившихся неспособными и евнухах, Иисус не обещал им никакой награды за их вынужденную девственность; поэтому не мог Он обещать награды за таковую вынужденную девственность и тем, которые сами себя сделали неспособными, сами себя оскопили.

Итак, здесь речь идет о добровольной девственности лиц, не лишенных способности к брачному сожитию. Сознавая всю трудность для человека быть девственником, Христос и не обязывает никого на этот подвиг, а говорит: Кто может вместить, да вместит (Мф. 19, 12).

Само собой разумеется, что все сказанное здесь о девственниках, принявших этот подвиг добровольно, относится в равной мере и к девственницам.

Но в чем же состоит заслуга девственников? Почему безбрачие лучше брака? И почему не все вмещают слово сие, но только те, кому дано? (Мф. 19, 11).

Некоторые сектанты находят, что брак есть зло, и потому безбрачие как воздержание от этого зла составляет добродетель, вводящую в Царство Небесное. Против такого мнения восстает Иоанн Златоуст (Книга о девстве. Творения. Т. I). Во-первых, брак как союз, установленный Самим Богом, нельзя считать злом; во-вторых, за одно лишь воздержание от худых дел не полагается никакой награды. А так как за девство обещается Царство Небесное, то следует признать, что оно есть действительное добро, имеющее заслуги само в себе, а не в отрицании брака, — что оно есть добро положительное, а не отрицательное.

«Девство (говорит Златоуст) потому хорошо, что отклоняет всякий повод к излишней заботе о житейских делах и доставляет полный досуг для дел богоугодных; девственник или девственница отрешаются не только от уз брачных и сопряженных с ними забот, но и от всех наслаждений плотских, то есть от всего, что отвлекает от мысли о Боге; отказываясь от брака, они вместе с тем должны отказаться от всего вообще, что могло бы привязать их к земному и отвлечь от исполнения воли Божией; они должны быть свободны от всех житейских забот. Я знаю трудность этого состояния (продолжает Златоуст), знаю силу этих подвигов, знаю тяжесть этой борьбы. Для этого требуется душа ревностная, мужественная, неподчиняющаяся похотям; здесь надобно идти по раскаленным угольям и не обжечься, выступать против меча и не быть раненым; ибо сила похоти так велика, как сила огня и железа; и если душа выступит неприготовленною и не будет противиться ее влечениям, то скоро погубит себя. Посему нам нужно иметь адамантовый ум, неусыпное зрение, великое терпение, крепкие стены с ограждениями и запорами, бдительных и доблестных стражей, а прежде всего этого помощь свыше, ибо если Господь не охранит города, напрасно бодрствует страж (Пс. 126, 1). Как же мы можем приобрести эту помощь? Если мы приложим все со своей стороны, здравые помыслы, великое усердие к посту и бдению, строгое исполнение закона, соблюдение заповедей и, что всего главнее, не будем самонадеянны. Если бы мы успели совершить даже великие подвиги, мы всегда должны говорить самим себе: если Господь не созиждет дома, напрасно трудятся строящие его (Пс. 126, 1)».