Убийца Шута - Робин Хобб

- Но мы не будем пользоваться перьями, чернилами и бумагой, пока не будем достойны этого. Я написал заглавные буквы на чистой бумаге и каждый из вас получит ее, чтобы забрать с собой. Я хочу, чтобы каждый вечер вы пересчитывали буквы на пальцах. Сегодня мы поупражняемся в запоминании букв и правильном произношении первых пяти. - Он посмотрел на мальчика, сына садовника и добавил: - Так как Вы уже вполне образованы, я не буду утомлять Вас этими упражнениями. У меня есть несколько интересных свитков и книг по садоводству и растениям. Возможно, Вы захотите изучить их, пока я буду заниматься с другими.

Лакспур засиял от похвалы и быстро встал, чтобы взять предлагаемый свиток по уходу за розами. Я читала его несколько раз, он был из библиотеки Пейшенс. Я закусила губу. Возможно, мой отец разрешил ему свободно пользоваться всеми книгами в Ивовом лесу. Когда он протянул мне листок с буквами, я не стала возражать, что уже знаю их. Я поняла, что это было наказание. Я выполню все утомительные, бесполезные упражнения, чтобы продемонстрировать свое презрение к моей так называемой «лживости».

Он ходил среди нас и произносил букву вслух, а мы повторяли за ним и рисовали ее пальцем. Когда мы вывели все тридцать три буквы, он вернул нас к первым пяти и спросил, кто может напомнить нам их. Когда я не ответила добровольно, он спросил меня, как будто я их не знала. У меня не было намерения отвечать; я решила принять свое наказание молча. Я не стала этого говорить, просто уставилась на свои коленки. Он громко откашлялся, высказывая свое нетерпение и отвращение. Я не смотрела на него. Он спросил Спрус, который помнил две из них. Леа знала одну. Кто-то из детей вспомнил еще одну. Когда учитель указал на Тэффи, тот уставился на страничку, нахмурился, а затем произнес, с откровенным издевательством «Пии». Учитель вздохнул. Затем мы снова стали повторять их все, следом за ним, и в этот раз результат был намного лучше, потом он попросил одного из детей повторить их.

Я думаю, это было самое длинное утро в моей жизни. Ближе к полудню, когда он наконец-то нас отпустил, мои спина и ноги болели от длительного сиденья. Я впустую потратила утро и ничего не узнала. Нет. Я привела мысли в порядок, пока шагала на деревянных ногах и скрутила листик с буквами в рулон. Я узнала, что Тэффи, Элм и Леа всегда меня ненавидели. Я узнала, что мой учитель презирает меня и его больше волнует как наказать меня, чем научить чему-нибудь. И наконец, я узнала, как быстро могут меняться мои чувства. Увлечение Фитц-Витджелантом, которое я испытывала при его приезде, резко заменилось чем-то другим. Это была ненависть. С огромной примесью грусти. Я не могла найти подходящего слова. Как назвать чувство, когда не хочешь видеть человека никогда больше, ни при каких обстоятельствах? Внезапно я поняла, что у меня не было аппетита обедать с ним за одним столом. Проход через кладовую в мою берлогу находился слишком близко к кухне. Я была уверена, что Элм и Леа уже там, сеют сплетни об утреннем уроке и ожидают обед. И учитель Фитц-Виджелант уже за столом. Нет. Я пойду в свою спальню и аккуратно сниму с себя украшения Керфул. Когда я убрала кружева в сторону, я поняла, что она была добра ко мне. И Ревел. Внезапно я подумала, что мне нужно показать им, что я ценю это. Отец обещал взять меня с собой на рынок через несколько дней. Я знала, что Керфул восхищалась моими маленькими ароматическими бутылочками. Я подарю ей одну. А Ревел? На счет него я не была уверена. Возможно, отец мне подскажет.

Я отложила в сторону свою новую тунику и тяжелые чулки и влезла в старую короткую и в старые леггинсы. В этом я гораздо больше чувствовала себя собой, и через мою старую спальню я проскользнула в лабиринт за стенами. Я шла на ощупь, без света. Когда я добралась до своего логова, то услышала дыхание спящего кота. Я коснулась его расслабленных форм в нашем плаще, затем перешагнула через него и направилась в кабинет моего отца. Там я украла свечу, зажгла ее у очага и выбрала свиток о Тэйкере Видящем, первом короле Шести Герцогств. Он был написан рукой отца, возможно, это была копия более старого свитка. Я задумалась, почему он лежал у него на столе. В своем логове я устроилась поудобней, с подушками, одеялом, плащом, свечой и теплым котом. Я думала, что делюсь теплым плащом; я никогда не понимала, как много тепла может принести кошка. Нам было там вполне комфортно, а когда он проснулся, было справедливо поделиться с ним куском черствого хлеба и колбасы, которые были моей полуденной трапезой.

Сыр?

- Его у меня нет. Но я кое-что припасла для нас. Я была удивлена, увидев тебя здесь. Я закрывала дверь в кладовой, после того, как ты ушел.

Этот лабиринт полон дыр. Там, где может проскочить мышь, может пройти и кот.

- В самом деле?

По большей части, да. Здесь есть множество мелких ходов. И здесь хорошо охотиться. Мыши, крысы, а повыше и птицы.

Он притих и заполз под плащ, прижавшись к моему телу. Я продолжала чтение, пытаясь разобраться во множестве фактов о моем далеком предке. Тэйкер прибыл, послав диких, несчастных, сопротивлявшихся ему людей прочь, и на протяжении всей жизни он перестраивал Баккип из сырой пещеры в каменный замок, первым воздвигнув крепостную стену. Замок постепенно рос, построенный в основном из обвалившихся камней, которых было в избытке в этой местности. Из большинства из них были вытесаны идеальные блоки.

Мой отец сделал несколько заметок между строк в этом разделе. Казалось, его очень интересовало, почему сначала замок был деревянной крепостью на вершине, выстроенный на каменном фундаменте более древней постройки. Он был перестроен из камня, отец дописал несколько вопросов о том, кто построил оригинальную крепость и что с ней стало. А на другой стороне был небольшой рисунок того, что, как думал мой отец было там выстроено, до того как прибыл Тэйкер. Я изучила его. Очевидно, мой отец верил, что там стоял великолепный замок, и что Тэйкер всего лишь отстроил заново то, что кто-то снес.

Кот дождался, пока мой отец вернется в свой кабинет. Когда он закрыл дверь и открыл потайной вход, кот скрылся пушистой тенью. Я схватила плащ, скомкала его и сунула в шкаф. У меня не осталось времени свернуть и спрятать свиток, который я стащила из его кабинета, когда он, согнувшись, шагнул из коридора, держа в руке свечу. Я посмотрела на него и он улыбнулся мне.

- А вот и ты, - сказал он.

- Да, - кивнула я.

Он без приглашения сел на ковер рядом со мной и скрестил ноги. Он подождал минутку, и когда я ничего не сказала, начал говорить.

- Я скучал по тебе. Ты не пришла пообедать с нами сегодня.

- Я была не голодна, - сказала я.

- Понятно.

- И после долгого утра, проведенного среди такого количества людей, мне хотелось побыть одной.

Он кивнул, и что-то в его позе подсказало мне, что он понимает это желание. Он постучал указательным пальцем по свитку.

- А что ты читаешь?

Прямолинейно.

- Я взяла этот свиток в твоем кабинете. Он о Тэйкере Видящем и о том, как он первый воздвиг крепость на скалах над городом Баккип.

- Хм. Задолго до того, как появился Баккип.

- И кому же принадлежали эти развалины?

Он нахмурил лоб.

- Я думаю, что раньше там была крепость, принадлежавшая Элдерлингам. Камень, который там использовался, такой же, как и камни-свидетели поблизости.

- Но ведь Элдерлинги владели разными видами магии. Зачем им понадобилось возводить крепость? Кем были их враги? И кто тогда разрушил замок в первый раз?

- Что ж. Хороший вопрос. Не так много людей задаются им. И никто из тех, кого я знаю, не может ответить на него.

На этом тема была исчерпана, и я сказала только:

- Когда-нибудь я бы хотела посетить замок Баккип.

- Правда? Тогда ты обязательно его посетишь. - Он помолчал какое-то время и спросил так, словно эти слова причиняли ему боль, - Твой учитель рассказал об утреннем уроке сегодня за обедом.

Я ничего не ответила. Нелепо, но мне хотелось, чтобы кот сейчас был рядом.

Отец вздохнул.

- Он похвалил детей, которые пасут гусей за их таланты в арифметике. И был очень доволен узнав, что Лакспур умеет читать и писать.

Я ждала. Он слегка прокашлялся и добавил:

- Леди Шун спросила, как знание цифр может помочь ребенку, который пасет гусей. И что можно прочитать на земле и листьях. Она не видит смысла в обучении детей прислуги.

- Ревел умеет читать и писать, - заметила я. - Мама давала ему списки и он брал деньги и покупал на рынке нужные ей вещи и возвращал сдачу. Даже девочка, которая присматривает за гусями, должна знать цифры, чтобы посчитать яйца в гнезде. И Лакспур узнает много полезного из чтения свитков леди Пейшенс о садоводстве. Кухарка Натмег умеет читать и писать, и знает, как рассчитать сколько нужно мешков муки или сколько соли для рыбы нужно на зиму.

- Ты привела хорошие аргументы, - сказал мой отец одобрительно. - Большую часть из этого я сказал Шун. А затем я спросил Ланта как прошел твой первый урок.