Территория души. Книга 2 - Наталья Батракова

— И то правда, — обрадованно согласилась она. — Поздно уже. Пожелав Саше спокойной ночи. Костя поднял чемоданы в спальню, дождался, пока туда зашла Анна, и закрыл дверь на защелку.

— Ты обещал показать дом, — вдруг напомнила она.

— Может быть, утром?.. Ладно. Хорошо.

Пожав плечами, он отщелкнул замок. Снова спустившись на первый этаж, они прошлись по комнатам, поднялись на второй, затем на третий, где под крышей были оборудованы две новые гостевые.

— Я буду спать здесь, — неожиданно показала она рукой на диван.

— Аня…

— Я буду спать здесь, — твердо повторила Анна. — Мне надо подумать. Не обижайся и пойми меня правильно.

Костя задумчиво посмотрел на диван, затем открыл стоявший рядом шкаф и достал постель.

— Спокойной ночи, — пожелал он после того, как поднял один из чемоданов наверх и помог расстелить постель. — Думай. Но только до утра.

Анна проснулась оттого, что кто-то нежно провел чем-то по ее губам и тут же ощутила на языке вкус кофе. Открыв глаза, она увидела сидящего на краю дивана Костю. Обмакнув мизинец в воздушную светло-коричневую пену, он снова поднес палец к ее губам и, заметив, что она проснулась, улыбнулся. Анна непроизвольно улыбнулась в ответ. Когда-то давно, еще в прошлой жизни, когда они обитали в Сухареве, она научила его этому сама, и по утрам частенько будила, накладывая ему на губы кофейную пенку.

Снова закрыв глаза, Анна приподняла голову, дождалась, пока новые капли пены не проникнут в слегка приоткрытый рот, и медленно провела языком по губам. Услышав звук поставленной на тумбочку чашки, она вытянула шею, слегка подалась вперед и в тот же момент почувствовала новое прикосновение. Коснувшись ее губ губами, Костя нежно собрал с них оставшуюся пену и сантиметр за сантиметром стал перебираться ниже. С каждым его прикосновением возникшее где-то внизу слабое желание росло, ширилось, увеличивалось в своих неизмеримых размерах и, наконец, заполонило ее всю…

…Теплые струи воды стучали по лицу, смешивались со слезами, скатывались на грудь, скользили вдоль тела и, очутившись на дне душевой кабины, закрученные легким круговоротом, исчезали под белой пластиковой крышечкой.

После бессонной ночи лишь под утро Анне удалось забыться в коротком тревожном сне, но едва она открыла глаза, не задумываясь ни секунды, сразу приняла Костю. То, что произошло потом и стремительной сладострастной молнией пронзило все тело, на какое-то время заставило ее отбросить все сомнения. Однако стоило ему спуститься вниз и отправиться на прогулку с собакой, Анна заперлась в ванной и расплакалась.

И вчерашний, так неожиданно закончившийся день, и сегодняшнее, пронизанное нежностью утро снова поставили ее перед вопросом: как поступить? Еще раз ошибиться в жизни она просто не имела права. «Правильно ли я поступила, что приехала в этот дом? — плакала она под душем. — Почему отдалась без раздумий, забыв обо всем на свете? Потому, что каждая клеточка моего тела желала этого независимо от моего сознания? Что же это за сила такая, которая, как нож с маслом, справляется с самыми твердыми логическими выводами, с самыми трезвыми решениями ума?!»

Чтобы это ни значило, ясно было одно: полчаса назад Анна поняла, что случившаяся в ее жизни Большая Любовь не отпустит ее никогда. Какая мука жить вдали от нее, онауже прочувствовала, что значит жить с ней рядом, бок о бок, изо дня в день… «И Вера, и Костя правы: мы должны попробовать, дать шанс друг другу почувствовать себя счастливыми».

Закрыв кран, Анна открыла дверь душевой кабины и заметила, как призывно задергалась дверная ручка.

— Сейчас! — метнувшись к зеркалу, громко произнесла она и, стараясь скрыть последствия слез, быстрыми движениями рук принялась наносить на лицо маску.

Расстраивать Костю ей не хотелось. Он действительно подарил ей волшебное утро…

Дожидаясь Анну в машине с включенным двигателем. Костя наблюдал, как она выпорхнула из калитки. Легкий приталенный сарафан с открытой спиной как нельзя лучше подчеркивал женственность ее фигуры, а когда она подняла солнцезащитные очки, заметил, что и цвет ткани, нежно голубой, с бюрюзово-желтой россыпью брызг, прекрасно сочетался с цветом глаз и светлыми, заколотыми на макушке волосами. Он непроизвольно улыбнулся.

— Тридцать два пункта, представляешь? — озабоченно произнесла она, пробегая глазами список продуктов, которые нужно было купить на рынке. Только сейчас до нее стала доходить важность предстоящего вечером мероприятия. — В котором часу они собираются вернуться?

Для гостей, включая Дербеневых, на сегодняшний день была приготовлена большая экскурсионная программа.

— Пять, полшестого, приблизительно. К нам я приглашал к семи, — плавно отъехав от дома, ответил он и, коснувшись рукой кнопки на панели, заполнил салон бодрой танцевальной мелодией. — Сначала на Комаровку. Честно говоря, на рынок обычно Михаил ездит, но раз он сегодня занят, командовать парадом будешь ты. К пяти часам из ресторана привезут несколько заказанных блюд, Зоя — домработница поможет. Так что не волнуйся, пробьемся, — постарался он ее успокоить.

Въехав в город, они остановились на красный сигнал светофора, и Костя неожиданно стал подпевать в такт музыке. Не удержавшись, Анна бросила на него удивленный взгляд: такого за ним прежде не водилось!

— Настроение хорошее, — пояснил он, повернув голову в ее сторону и, загадочно улыбнувшись, добавил: — Вот видишь, даже петь захотелось.

«Погода чудесная и день начался как положено, в постели с любимой женщиной. Как долго я шел к обычным житейским радостям!» — подумал он.

Поставив машину на втором этаже нового паркинга, они спустились вниз.

— А это что? — спросила Анна, оглянувшись на трехэтажное темно-синее здание из стекла и бетона.

— Торговый центр «Зеркало», зимой открылся. Кстати, я здесь еще не был. Саша жаловалась, что Олег из всех вещей вырос, заглянем до отлета?

— Заглянем, — рассеянно кивнула она головой. Подойдя к рынку, Анна вытянула из сумочки лист бумаги, накотором ровным учительским почерком были записаны пронумерованные названия продуктов с указанием их количества.

— Ничего себе! — заглянув в список из-за ее плеча, присвистнул Костя и с трудом удержался, чтобы не коснуться губами нежной кожи с ровным слоем загара.

— Значит так, — соображала она. — Разделим это на группы, и начнем с самого тяжелого… Придется делать несколько ходок!

— Как скажешь, — покорно развел он руками с пустыми пакетами. — Учитывая то, что одному из нас нельзя поднимать больше трех килограммов, ишаком буду я. Командуй, куда двигать.