Отражение - Александр Ульянов

Ринка права: можно было бы всего этого избежать, можно было просто разогнать их при помощи пистолета, но что бы это дало? Пришлось бы ждать, что они нападут из-за спины? Могли бы мы спокойно спать, зная, что на свободе разгуливают семь отморозков? В нашем мире мы бы заявили в полицию, и ими бы занялись, а здесь – каждый сам за себя. Но далеко не каждый может за себя постоять.

– Пап, а ты заметил, что сказал «в этом мире»? Ведь действительно, мы не в реалити, мы в другом мире, и этот другой мир диктует нам свои законы. Всё, всё это по-настоящему, и нам уже не вернуться обратно. Я не увижу друзей, маму, школу. Теперь моя жизнь здесь, жизнь убийцы и бродяги. – Ринка отвернулась и всхлипнула.

Я выключил свет и успокаивающе положил руку ей на плечо.

– Катя, мы вернемся, обязательно вернемся, и всё будет как прежде. Ни на секунду не забывай, что в этом мире мы гости, и что нас ждет наш дом!

Глава 6

Сновидений не было. Здоровый сон полностью восстановил силы и, как только взошло солнце, отпустил из своих объятий.

Я открыл глаза и посмотрел на дочку: она еще спала, свернувшись калачиком и подложив под щеку ладонь.

Выбравшись из палатки, я первым делом осмотрелся. Не заметив никаких изменений, вышел на улицу и наскоро размялся. В кузове еще оставались дрова, заботливо припасенные дочерью.

Взъерошенная Ринка вышла из дома, когда на костре уже закипал чайник.

– Доброе утро! – она с улыбкой сладко потянулась.

– Наидобрейшее! Выспалась?

– Угу, – мотнула она головой и выбралась наружу. – Что у нас на завтрак?

– Почки заячьи верченые, щучьи головы с чесноком, – принялся перечислять я известное меню. – Умойся сначала, а там разберемся.

– А ты где умывался? – спросила она, выполняя свои затейливые упражнения.

– Из канистры, там еще воды много, – я указал рукой на кузов пикапа.

Мы мирно пили чай, сидя у костра. Огонь с аппетитом завтракал сухими ветками. Болтали о том о сём, постепенно подходя к насущным проблемам. События вчерашнего вечера уже не представлялись столь яркими, и мы, не сговариваясь, старались избегать этой темы.

– Пап, а что дальше-то делать будем? – как можно беспечней сказала она, откусывая изрядный кусок от бутерброда.

– Вчерашняя встреча нам дала очень многое. Во-первых, мы тут не одни, и, в определенной степени, это радует. Во-вторых, это их машина; я уверен, что её сделали здесь, а значит, есть какое-то поселение, довольно обжитое и с местными жителями, а где есть люди – там есть и информация. Остается их найти.

– А если это поселение сплошь бандитское?

– Не думаю. Если бы они ехали от своих и не вернулись, то их наверняка бы стали искать; искать их никто не стал – напрашивается мысль, что они попросту угнали багги у мирных жителей, – с уверенностью закончил я свои рассуждения. – Может, конечно, я и ошибаюсь, но сидя тут и гадая, мы ничего не решим – нужно ехать и всё разведать.

– Хорошо тебе говорить: сейчас сгоняем, всё быстренько узнаем и домой… А если нас схватят?

– Значит, не повезло. Кать, а что ты предлагаешь? Мы сейчас зацепились хоть за какую-то деталь; следующий шаг – это узнать, откуда они приехали. К тому же, мне кажется, это рядом.

– Почему рядом? Может, вообще где-нибудь в заднице!

– Не может! Помнишь, двое стояли по бокам багги? Так долго не простоишь, да и ехали они на речку.

– Ладно, согласна. Все равно что-то нужно делать, но мне страшно, – слегка смутилась она.

– Это нормально – мне тоже страшно.– Я улыбнулся и подмигнул дочери.

Пикап пришлось оставить. Проехав по поселку, мы нашли почти не разрушенный ангар и загнали туда машину. Мне не хотелось расставаться с автомобилем, но другого выхода не было: во-первых, через мост ехать на нем я откровенно боялся, а во-вторых, солярку нужно экономить, может, тут и были заправки, но пока на это ничто не указывало.

С собой взяли только оружие: если ничего не найдем, то все равно вернемся, если найдем друзей, то, тем более, – машину заберем и перегоним. Про третий вариант думать не хотелось. Патронов было мало, и я без труда разместил все в разгрузке. Приготовления Ринки ограничились тем же самым: разложив всякую мелочевку по своим карманам, она прицепила к поясу колчан, проверила нож, из своей сумки вынула наколенники и прикрыла ими ссадины. На предложение сменить юбку на штаны, ответила отказом и добавила, что она и не брала никакие штаны с собой.

– Как так? А как ты собиралась сидеть вечерами у костра? Это хорошо здесь комаров нет, а у нас тебя вмиг сожрали бы, – завел было я в очередной раз разговор о преимуществах штанов.

– Па, не тупи, на этот случай есть длинные юбки, и потом – ну сколько можно повторять: я женщина и ношу женскую одежду. Я не хочу казаться независимее и свободнее, надевая мужскую одежду, пусть её носят феминистки.

– Я не говорю про мужскую одежду, полно женских аналогов, – не унимался я, – те же джинсы отлично подчеркивают фигуру, шорты оголяют ноги, зато не задираются на ветру как юбки.

– Па, от того, что мужскую одежду шьют для женщин, она не становится женской! Давай я тебе сошью по твоему размеру юбку и скажу, что она мужская, или расскажу, что в мороз колготки под штаны надевать значительно удобней и теплее, чем кальсоны. Ты же не будешь это носить?

– Да, – рассмеялся я, – не буду.

– Ну, вот и меня не заставляй носить мужскую одежду! – она торжествующе улыбнулась, одержав очередную победу в этом споре.

– Но все равно, будь ты хотя бы в лосинах, этих ссадин на ногах не было бы, – попытался я оставить последнее слово за собой.

– А еще лучше – рыцарские латы, тогда и топором по коленке попасть не страшно, – парировала она, и я окончательно сдался.

Последний раз оглянувшись на машину, мы вышли из ангара.

У багги произошла небольшая заминка.

– Э-э, пап, ты куда полез? – возмущенно окликнула меня Рина. – Не ты ли говорил, что это моя машина?

Я замешкался, не найдя что ответить.

– Пусти, – меня отодвинули в сторону, – я сама поведу, а ты садись рядом и наслаждайся поездкой!

– Рина, мы не на прогулке, а если что-то случится? – попытался я возразить.

– Если что-то случится, то ты будешь отстреливаться – у меня на ходу стрелять из лука не получится. – Она уже сидела за рулем, и мне ничего не оставалось, кроме как сдаться.

До моста долетели очень быстро, динамика нашего нового транспортного средства поражала своей приемистостью. У моста мы остановились, и я внимательно осмотрел конструкцию. Моё первоначальное впечатление о его состоянии было в корне не верным: оно и не мудрено – вчера я не удосужился к нему подойти. Мост явно ремонтировали, и, если посередине он и был прогнивший, то под колесами лежали прочные доски. Мы переехали через мост и продолжили путь. По эту сторону моста практически все дома были полностью разрушены, но груды кирпича, которые просто обязаны оставаться на месте разрушенного строения, отсутствовали. Вскоре мы поняли почему.

Ехать пришлось недолго. Километров через пять мы заметили, что дорогу впереди перегораживают массивные ворота, сваренные из крупных листов металла; от ворот по обе стороны уходила стена, построенная как раз из того кирпича и прочих обломков домов. Все это я рассмотрел в оптику карабина, после того как Ринка, резко затормозив, свернула с дороги.

Какого либо охранения видно не было – это немного успокаивало. Прячась за домами, мы стали подходить ближе. Когда до ворот оставалось метров сорок, что-то загудело, и они, с чудовищным грохотом, стали открываться. Открывшись метра на два, ворота замерли. Из образовавшегося проёма вышли три человека и неспешно зашагали в нашу сторону. Выглядели они, по меньшей мере, странно: рост не более полутора метров, на фоне этого широченные плечи казались еще шире, головы были то ли лысыми, то ли бритыми. «Гномы какие-то», – тихо хихикнула за плечом Ринка. А самое удивительное – они были совершенно голыми, если не считать широких поясов с множеством карманов и какого-то устройства на правом предплечье.

Присев, мы затаились за полуразрушенной стеной и наблюдали за происходящим, не боясь быть замеченными. Когда троица приблизилась, до нас донеслись голоса.

– Да ну, ерунда какая-то, на хрена им куда-то заезжать? Может, показалось? – донеслось до нас.

– Может, и показалось, но проверить надо, – ответил другой голос.

– Мы на той неделе уже проверяли: полдня лесников искали, а оказалось, что Сыч обдолбался и тени испугался.

– Так то Сыч, а сейчас в наблюдателях Лесогон, это старый зверь, его тенями не обманешь, – засмеялся главарь.

– Все равно не пойму: зачем бандюкам сюда ехать?

– Вот найдем их и узнаем. Всё, заткнитесь, лучше смотрите в оба!

Разговоры стихли. Я понял, что нас заметили и, по всей видимости, приняли за бандитов. Я оглянулся на дочь: стрела на её луке ждала только натяжения тетивы.