Владычица Жемчужины - Эрик Ластбадер

Не сводя глаз с Рианы, Джийан обратилась к остальным:

— Поступим так: Тигпен будет сопровождать Риану в Аксис Тэр и по пещерам. Элеана, поручаю тебе провести их в Аксис Тэр.

Элеана вздохнула с облегчением:

— Спасибо, Первая Матерь.

Джийан отвела ее в сторонку:

— Будь осторожна, моя милая. Проведи их к пещерам, а сама дальше не ходи. Боюсь, в Среднем дворце тебя подстерегает опасность.

3

Черный палец

Кривоногий соромиант по имени Миннум, с круглым, как луна, лицом, густой шевелюрой, добрыми глазами и золотым сердцем искал нож, чтобы срезать бородавку, и вдруг понял, что яд-камень пропал. Соромиант дружно работал вместе с Сорннном СаТррэном, и однажды среди руин За Хара-ата они нашли яд-камень. Этот камень был в два раза больше кулака Сорннна, очень плотным, и Миннум с трудом его поднял. Нет, он и не думал касаться его голыми руками, а также предупредил об опасности Сорннна. Миннум использовал свою старую шляпу, которую очень давно не надевал, и вытащил камень, словно ребенка из колыбели.

По форме камень напоминал яйцо гигантской рептилии. Поверхность была гладкой, но почему-то поглощала свет вместо того, чтобы отражать. Подняв камень, Миннум тут же почувствовал его силу, и его кровь похолодела. Дурное предзнаменование, воистину дурное.

Миннум прекрасно знал предназначение яд-камней, ведь их, как и легендарную Жемчужину, разыскивали все соромианты.

Камень исчез. Перепугавшись, он несколько раз обыскал лагерь и прилегающую местность, используя самые различные способы поиска, включая колдовство. Увы, камень пропал бесследно, так, будто никогда и не существовал. С одной стороны, Миннум почувствовал облегчение. Один камень, как одинокий волк, особого зла не сотворит, и результат в таких случаях сильно отличается от желаемого. Лишь собрав все девять, как много лет назад в древнем За Хара-ате, можно добиться ожидаемого. Но, с другой стороны, Миннум был в панике, потому что за последние несколько недель заброшенная крепость словно пробудилась от сна, и одной Миине известно, сколько сюрпризов успели оставить демоны перед тем, как их изгнали в Бездну. В темных недрах города могли таиться древние чудища и гоблины.

Погруженный в раздумья Миннум сидел в продуваемой ветрами палатке. Кундалианское солнце устало садилось за красноватую цепь гор Дьенн Марра. Ночь подкрадывалась, словно истосковавшийся любовник, и над степью в двухстах пятидесяти километрах к северо-востоку от Аксис Тэра стали зажигаться созвездия. Именно в это время Миннум чаще всего слышал голос За Хара-ата, до сих пор наполовину приглушенный красными песками. В этом голосе слышались секреты, отзвуки древних битв, волнение легионов, приготовившихся к смертельной битве, шорохи многочисленных улиц, бульваров, храмов, складов, зданий. Магия За Хара-ата была так сильна, что ее отголосок проник в самый фундамент города. Даже руины имели огромную ценность, потому что в древних обломках и пыли сохранилась правда, которая была сильнее того, что можно увидеть, услышать, потрогать и ощутить.

Все это мелькало на задворках сознания Миннума. Плохое настроение не развеялось даже после появления его нового друга Сорннна СаТррэна.

— Я пришел бы раньше, если бы не нарвался на кхагггунский патруль. — Сорннн принес лепешки и флягу вина. Для в’орнна он был очень спокойным, а серьезностью и задумчивостью скорее напоминал корруша. Таким его воспитали отец и Расан Сул, продававшие пряности СаТррэнам. У Сорннна были задумчивые глаза и острый пытливый ум. — Кхагггунам полагается защищать архитекторов-месагггунов, которые восстанавливают За Хара-ат, а не беспокоить бедных баскир вроде меня.

Миннум и Сорннн были тайными членами группы изгнанников, присягнувшими на верность Дар Сала-ат.

— Но ведь ты же прим-агент, — проговорил Миннум.

— Именно потому, что я выступаю третейским судьей во всех разбирательствах, они не могут понять, почему я предпочитаю спать в палатке, а не располагаться с максимальным комфортом в кхагггунской части за ионным щитом в полукилометре отсюда. — Сорннн СаТррэн присел рядом с соромиантом. Молодой прим-агент был высоким, стройным, мускулистым, сильно загорелым. — Как прим-агент я не могу больше здесь оставаться, хотя и очень хотел бы.

— Ты что, собираешься бросить меня здесь одного?

— Я должен вернуться в Аксис Тэр. Накопилось слишком много судебных разбирательств.

— Как всегда! — Миннум отломил кусок лепешки. Вьющиеся волосы образовали нимб вокруг непропорционально большой головы соромианта. — Мне все равно, что болтают другие, но кхагггунские отряды меня немного пугают.

Сорннн кивнул.

— Я прекрасно знаю, насколько ужасно они иногда поступают.

Хотя Сорннн был главой богатого и влиятельного Консорциума СаТррэнов, от отца он научился любить и уважать кундалиан. Хадиннн СаТррэн провел почти все свое время здесь, среди коррушей, торгуя пряностями. С самого раннего детства Сорннн ездил с отцом. Он бегло говорил на языках всех пяти племен и знал коррушскую культуру лучше любого другого в’орнна.

— Мне случалось видеть поле боя после сражения. Единственные живые существа на нем — дэйрусы, которые собирают погибших.

— От дэйрусов мне тоже не по себе.

Миннум увидел, что Сорннн роется среди артефактов, которые они отыскали и классифицировали.

Опасениям соромианта было суждено сбыться.

— Миннум, а где яд-камень?

— Лучше о нем забыть, дружище!

Не веря своим ушам, Сорннн обернулся и, подбоченившись, взглянул на приятеля.

— Миннум, где он?

Вздрогнув, соромиант рассказал, что камень исчез.

— Яд-камень лежал здесь тысячелетиями, — поспешно добавил он. — Возможно, это и к лучшему, что он потерялся.

— Ты сам в это веришь?

— А что мне остается? — развел руками Миннум.

— Несколько недель назад здесь были и другие соромианты.

— Не говори мне о них. Я порвал с Темной Лигой много лет назад.

Сорннн окинул его долгим проницательным взглядом.

— Думаю, тебе пора рассказать о соромиантах. — Прим-агент был спокоен, будто настоящий корруш, совсем не походя на вспыльчивых в’орннов. Казалось, он готов бесконечно изучать Кундалу и ее обитателей.

Сорннн расположился на ковре, а соромиант, вздохнув, глотнул изрядную порцию вина, готовясь к неприятному рассказу. Вытерев яркий рот тыльной стороной волосатой кисти, Миннум начал:

— Когда-то соромианты были рамаханами и служили Великой Богине Миине. Маги и жрицы имели равные права. Ты наверняка слышал, что до оккупации мужчины и женщины на Кундале считались равноправными. Затем сто два рамахана подняли мятеж, и я в том числе. Нам была нужна Жемчужина, с помощью которой появилась Кундала. Хотелось обладать властью, чтобы изменять будущее. Мы свергли Матерь и отняли Жемчужину у Хранителя. За наши грехи Миина наслала на нас тьму. Пытаясь скрыться от ее гнева, мы разбежались кто куда. Однако Миина нас нашла, отняла память и наградила шестым пальцем, черным, как ночь.