Солдат удачи - Дина Лампитт

— Но, сэр, только что у меня было видение, и мне показалось, я вижу закрывающуюся крышку гроба.

Этого генерал уже не выдержал:

— Вон отсюда, Джекдо! Я устал от тебя и от твоих фантазий. Твоя мать делает большую ошибку, что поощряет твои глупые выдумки. Я поговорю с ней об этом самым серьезным образом. И еще я основательно поразмыслю над тем, не отправить ли тебя в закрытую школу. Если бы не твоя проклятая нога, с каким удовольствием я бы отослал тебя в армию!..

Впрочем, несмотря на свою вспыльчивость, генерал вовсе не был бесчувственным человеком, и вид побледневших губ его младшего сына оказался для него невыносимым.

— Джекдо!

Но было уже поздно. Мальчик выбежал из комнаты, глотая горячие слезы, грозившие опозорить его при всех.

Празднование святочного дня было окончено, и мистер и миссис Уэбб Уэстон стояли со своими четырьмя детьми в дверях кухни и прощались с веселыми и довольными гостями. Горячий пунш и эль сделали свое дело: кругом слышался смех и царило оживление, слуги вереницей выходили из дома на улицу и под морозным звездным небом громко распевали песню, которой вторили завывания старого слепого лиса. Семьями и дружескими компаниями работники поместья расходились по темным улицам и шли к своим фермам и жилищам. Их построили еще во времена сэра Ричарда Уэстона, и они назывались: коттедж Бычья Глотка, ферма Девичья Роща, дом Дубовые Листья. Люди еще не успели скрыться в темноте, когда Джон Джозеф сказал:

— А где Сэм Клоппер? Я что-то не видел, чтобы он уходил.

— Сэм? — повторила его мать.

Она даже не заметила бедного маленького хромого, который мог легко затеряться в толпе взрослых людей. На самом деле он мало заботил ее — втайне она чувствовала к этому грустному калеке почти отвращение, — и, раз он был одет и накормлен (что входило в ее обязанности хозяйки имения, так как мальчик был сиротой), она вовсе не думала о нем.

— Кто? — спросил мистер Уэбб Уэстон.

— Клоппер, папа. Мальчик, который попал в капкан. Если ты помнишь, его прабабушка когда-то прислуживала матери кузины Мэлиор Мэри. Он говорил, что Клопперы жили в замке Саттон еще с давних якобитских времен.

— Ах, тот…

— Да, тот. Ты видел, как он уходил?

— Нет. Я думаю, он где-нибудь заснул. Дохлый, как котенок. Бедное создание.

— Может, поискать его?

— Не сейчас, Джон Джозеф. Я действительно слишком устал. Мне кажется, я видел, как он уходил с Блэнчардами. А теперь давай, иди в дом.

Внезапно возник густой запах гиацинтов, и Джон Джозеф понял, что сзади к семье подошла Хелен. Он повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Ее темные глаза переполняло какое-то тайное чувство, когда она сказала:

— Джекдо приносит вам всем свои извинения. Во время игры в прятки у него заболела голова, и он лег в постель.

— Он заболел?

— Нет, просто устал.

— У него это бывает временами, — послышался из темноты голос генерала Уордлоу. — Он слишком чувствительный.

— Он обладает древними цыганскими способностями, — задумчиво сказала Хелен. — Вы же знаете о связи Гейджев с Фитцховардами, Кэролайн?

— Да, я что-то слышала об этом, — нетерпеливо ответила миссис Уэбб Уэстон. — Ну, так мы идем?

Все повернулись и отправились обратно в кухню, блестевшую начищенными кувшинами и кастрюлями. Никто больше не вспоминал о Сэме Клоппере. И только в темноте Саттон-парка старый слепой лис издал громкий тоскливый крик, направляясь, никем не замеченный, к своему одинокому логову.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

В открытое окно детской долезши с реки звуки лета: всплески весел, отдаленный приглушенный смех, приятный баритон, напевающий песню. На фоне всего этого слышалось щебетание согретых летним солнцем птиц, раздавалось мычание скота на пастбищах Марбл Хилл, доносился ласковый плеск Темзы.

Горация вздохнула и записала в своей тетради: «Джеймс Уолдгрейв, второй граф Уолдгрейв, родился 14 марта 1715 года, был самым близким другом и советником Георга II. Умер от оспы 28 апреля 1763 года. Уолпол считает, что, если бы он прожил дольше, то стал бы главой партии вигов. Уолпол пишет о женитьбе графа в 1759 году на его племяннице Марии».

Горри положила перо и подошла к окну. Именно благодаря этому браку — женитьбе второго графа Уолдгрейва на внебрачной дочери графа Горация Уолпола — они и унаследовали этот милый Строберри Хилл. Замок, на землях которого сейчас веселились и играли ее братья и сестры и в котором она безо всякой своей вины вынуждена была сидеть взаперти в такой прекрасный день и переписывать краткую семейную историю.

На самом деле это Аннетта подвесила ведро с водой над дверью в детской, чтобы облить Иду Энн, когда та войдет в комнату. Но когда в детской неожиданно появился граф и вся вода вылилась на него, Аннетта только потупила свои глаза с поволокой и кротко присела в реверансе. А когда граф закричал:

— А-а-а, проклятье, черт побери! Кто это натворил? — Горри не удержалась и захихикала. Ее насмешил контраст между обычной элегантностью отца и его теперешним жалким видом. Если бы она сейчас же извинилась, то все было бы забыто, но она смеялась все больше и больше, она просто заливалась хохотом, хватаясь за живот.

— Ох, на кого ты похож, папа! — задыхаясь, кричала она.

— Посмотрим, на кого будете похожи вы, мисс, — сурово произнес отец.

И вот теперь она сидела в четырех стенах в такую жару, а Аннетта прохлаждалась, гуляя возле реки в легком муслиновом платье. Горация снова вздохнула и вернулась к столу.

С ожесточением она вывела еще несколько фраз: «В то время как второй граф женился на Марии Уолпол, он был уже не первой молодости и не считался красавцем. Но по своим душевным качествам и силе воли он стоял на первом месте среди женихов всей Англии». Горри высунула язык, чтобы лучше сосредоточиться. «А леди Уолдгрейв после смерти леди Ковентри была признана первой красавицей страны. Единственным ее недостатком была склонность к излишней роскоши. Сэр Джошуа Рейнолдс писал ее портрет семь раз. После смерти мужа за ней ухаживал герцог Портлендский. Но она тайно вышла замуж за принца Уильяма Генри, герцога Глостерского. Королевская семья долго не хотела признавать этот брак».

Горация остановилась. Ей нравилась скандальная слава ее двоюродной прабабки. Втайне она лелеяла мечту превзойти ее и вести бурную жизнь, полную приключений. Но одна из младших дочерей небогатого графа едва ли могла на это надеяться. Разыскать хороших женихов для девушек будет нелегкой задачей, несмотря на то что они носят славное имя Уолдгрейв.

Горри снова склонилась над своей тетрадью и написала: «Второй граф не оставил после себя мужского потомства, поэтому графство перешло к его брату Джеймсу, шталмейстеру королевы Шарлотты. Он умер от апоплексии в собственной карете близ Ридинга, и графство унаследовал его сын Джордж, взявший в жены красавицу кузину леди Лауру Уолдгрейв».