«Встать! Сталин идет!» Тайная магия Вождя - Рудольф Баландин

За последние 20 лет упорно навязывается мнение, будто своими победами в Октябрьском перевороте и в Гражданской войне большевики во многом обязаны Троцкому, а Сталин в этих событиях играл второстепенные роли, непомерно раздутые в период его культа.

Определенный резон в последнем утверждении есть. Преувеличения сталинских деяний порой действительно были большими. Однако недооценивать их еще более несправедливо.

Он очень много сделал для разгрома белых на Южном и Юго-Западном фронтах. Успешная оборона Царицына — его заслуга. Он организовал доставку огромного количества зерна в Центральную Россию, что позволило большевикам выстоять. По странной прихоти судьбы, в ходе Великой Отечественной войны оборона Сталинграда оказалась таким же ключевым эпизодом, что и оборона Царицына в Гражданскую.

…Спору нет, Иосиф Виссарионович вовсе не был «ангелом революции». Но ее «демоном» по праву считали Троцкого. А в наше время значительно преувеличены его заслуги в Гражданскую войну и замолчаны провалы, не говоря уже о том, что он, по-видимому, сознательно усугублял кровавую междоусобицу.

Не буду скрывать свое неприязненное отношение к этому деятелю. Оно объясняется просто: этот человек сделал слишком мало хорошего и очень много плохого для России и русского народа. Не случайно после Гражданской войны, где Троцкий выступал в бенефисной роли «главного героя», когда надо было воссоздавать Россию как великую державу, Лев Давидович как-то потускнел, заскучал, занялся внутрипартийными дрязгами, уклонялся от повседневной «черновой» работы.

Можно меня упрекнуть: так ведь в конце концов он стал жертвой, убит по злодейскому приказу Сталина. Значит, последний тем самым доказал свою склонность к преступлениям. Разве жертва не заслуживает сочувствия?

Но давайте примем во внимание два обстоятельства. Во-первых, Троцкий еще в середине 1930-х годов предлагал своим соратникам «убрать Сталина». И хотя кое-кто из них пытался позже представить дело так, будто речь шла о смещении Сталина с его постов, этому невозможно поверить, ибо сделать это можно было, только убив его.

Во-вторых, Сталин дал санкцию на этот теракт через пару лет после того, как Троцкий предложил «убрать» его. Как свидетельствовал один из исполнителей П. А. Судоплатов, Иосиф Виссарионович так обосновал задание: — Троцкий должен быть устранен в течение года, прежде чем разразится неминуемая война. Без устранения Троцкого, как показывает испанский опыт, мы не можем быть уверены, в случае нападения империалистов на Советский Союз, в поддержке наших союзников по международному коммунистическому движению…

Вспомним, какую лживую и клеветническую статью о Сталине опубликовал Троцкий во влиятельной американской газете («Сверх-Борджия в Кремле»). Вообще все его писания в то время были не просто антисталинскими, а, по сути дела, антисоветскими. Его убийство было не личной местью (для этого поводов было предостаточно начиная с 1929 г.), а политической акцией, призванной укрепить обороноспособность СССР.

Можно по этому поводу обвинить Сталина в организации убийства. Однако разве не в миллионы раз больше жертв на совести у тех руководителей западных государств, которые сознательно натравливали Гитлера на Советский Союз? А почему бы не осудить, скажем, Клинтона за приказ бомбить Сербию или Буша-младшего за убийства многих тысяч иракцев? Ведь эти деятели вовсе не имели в виду безопасность США.

…В заключение своего очерка Алданов, отметив, что «диктаторское ремесло» Сталин «знает недурно», выразил сомнения в успехе его дела: «Роль Сталина в большевистской революции в последнем счете почти наверняка окажется не слишком выигрышной… Что сделает Сталин в этом трудном экзамене на трудную историческую роль?» И выразил пожелание, чтобы лидеры компартии, которые тогда боролись за власть, уничтожили друг друга.

Как мы знаем, этому пожеланию не суждено было сбыться. Безоговорочно победил Сталин. Со временем он взял в свои руки все бразды правления страной и расправился с оппозицией: сначала использовал мягкие меры партийных взысканий, а в 1930-е годы перешел к репрессиям, нередко завершавшимися смертными приговорами…

Может показаться странным, что именно Троцкий стал одним из наиболее почитаемых деятелей советского периода в ту пору, когда началась так называемая «демократизация» СССР, а затем и его расчленение. Казалось бы, такой рьяный революционный глобалист, жесточайший каратель времен Гражданской войны, вносивший смуту и в действия Красной Армии, и в ряды большевиков, ничего не сделавший для укрепления и восстановления России, зато активнейше участвовавший в Октябрьском перевороте (который новоявленные демократы из партократов стали дружно проклинать)… Что привлекло современных идеологов антисоветского пути России в образе Троцкого?

Его стремятся противопоставить Сталину. Хотя между ними коренное различие: Троцкий ловко разжигал революционную смуту, губительную для России и русского народа; Сталин создал великий Советский Союз, руководил страной в тяжелейшие периоды социалистического строительства и Великой Отечественной войны.

Глава 3

КОНФЛИКТ С «ДЕМОНОМ РЕВОЛЮЦИИ»

А вслед героям и вождям

Крадется хищник стаей жадной,

Чтоб мощь России неоглядной

Размыкать и продать врагам!

Сгноить ее пшеницы груды,

Ее бесчестить небеса,

Пожрать богатства, сжечь леса

И высосать моря и руды.

Итак, в начале 1920-х годов преемником Ленина оказался Сталин. Почему? Разве не рекомендовал Ленин поставить во главе партии кого-нибудь другого? Как получилось, что это ленинское «завещание» не было выполнено?

Для партии большевиков Владимир Ильич был, что называется, харизматическим лидером. Каким же образом удалось Сталину преодолеть его запрет? Почему не избрали Троцкого? Он ссылался на то, что не подходил он по «национальному признаку». Но ведь Джугашвили был ничуть не более генетическим русским, чем он. А в руководстве и активе партии евреев было многовато, и это никого не беспокоило.

Предположим, Марк Алданов отзывался о Сталине несравненно уважительней, чем о Троцком. Однако мнение писателя было высказано уже в период правления Сталина, и вдобавок оно отражало личное мнение одного из эмигрантов, не более того. А в Советской России во время Гражданской войны и сразу после нее гремело имя Троцкого, почти так же часто и громко, как Ленина. О Сталине знали сравнительно немногие, а сторонников у него и вовсе было мало.

И вдруг его выбирают Генеральным секретарем ВКП(б)! Не чудо ли это? Или сыграло роль какое-то поистине магнетическое, как выражались тогда, воздействие его личности? А может быть, сказалась и магия его имени? В критический период, теряя бесспорного лидера, под угрозой разброда и шатаний невольно отдашь предпочтение тому, кто зовется Сталин.

«Стиль — это человек», — сказал знаменитый французский естествоиспытатель XVIII века Бюффон, отличавшийся изящным стилем. Правда, он при этом не претендовал на психологическую премудрость, а просто отметил, что в стиле проявляются личные качества, тогда как идеи являются достоянием многих.

Тем не менее по стилю есть возможность судить о некоторых чертах характера человека и даже, отчасти, его эпохи.

Вот, к примеру, высказывание талантливого писателя, получившего европейское признание и считавшегося мастером художественного слова:

«Стиль большевистской эпохи — в мужестве, в сдержанности, он полон огня, страсти, силы, веселья. На чем можно учиться? Посмотрите, как Сталин кует свою речь, как кованы его немногочисленные слова, какой полны мускулатуры. Я не говорю, что всем нужно писать, как Сталин, но работать, как Сталин, со словом нам надо».

Так утверждал Исаак Бабель на Первом съезде советских писателей в 1934 году.

Не обязательно принимать его восхваления за чистую монету. Как там ни говори, а уже начинался культ Сталина. И все-таки вряд ли Бабель сильно или отчасти покривил душой. Зачем ему это надо было бы делать? В угодничестве и лицемерии никто его не уличал. А в его «Конармии» образы легендарных буденновцев так реалистичны, что их командарм потом от обиды и злости, говорят, ответил на вопрос, знает ли он, кто такой Бабель: «Это смотря какая бабель».

Можно ли согласиться с Исааком Эммануиловичем, или он просто был то ли запуган (хотя не был трусом), то ли поддался гипнозу культа личности Сталина (хотя обладал ясным умом)? Мне кажется, с ним нужно, хотя бы отчасти, согласиться. В то время как в революционном угаре некоторые партийные ораторы выражались многословно и с мишурным блеском, Сталин предпочитал деловой тон. Хотя при случае умел писать и в другом стиле.