Школа наемников - Виктор Глумов

Заново родился: мысли возвращаются вместе с ощу­щениями. Ноют ушибленные ребра, в ушах звенит, хо­чется пить. Запрокинув голову, Артур рассмеялся. Беле­сое небо, нищета и убогость вокруг — его мир. Что делать дальше, он еще не думал, просто наслаждался сво­бодой.

Придя в себя, осмотрел пистолет: простенький, само­зарядный, в магазине семь патронов, еще десяток дали омеговцы. В деревне можно попытаться обменять бое­припасы на какое-нибудь обеззараживающее средство, а потом... Только сейчас Артур сообразил, что «потом» может не наступить. Он один, всего имущества — мока­сины, штаны да майка, которой руку перевязал. Еще пи­столет, устаревший до Погибели. Дома у него нет, воз­вращаться некуда, да и не доберется: если мутафаги по дороге не задерут, так охотники за головами прибьют или продадут в рабство. В охрану караванов не наймешь­ся: омеговцы под боком, им Артур не конкурент.

Выходов два: побатрачить у землепашцев или при­биться к банде. Первое Артуру нравилось больше, если бы не одно «но». Даже два. Во-первых, заплатят такие гроши, что даже на куртку нормальную не хватит; во- вторых, хорошо, если наниматель попадется честный и не обманет, а если решит сэкономить? Прирежет но­чью по-тихому и манисам скормит.

А ведь есть еще вариант! Податься в «дикие» наем­ники! Там ни машины, ни оружия не требуется — выда­дут на месте, главное, чтоб здоровый и сильный был. Кормят, поят, крыша над головой, и платят, говорят, не­плохо. Постепенно накопить денег, обрасти знакомст­вами, а потом пойти на вольные хлеба... Не совсем на вольные — под ту же Омегу. Надо будет у местных спро­сить, где люди требуются.

После того как его отпустили, Артур омеговцев да­же зауважал: единственные люди в Пустоши, которые слово держат! Бывает же!

Он двинулся к свалке в приподнятом расположении духа, но чем ближе подходил, тем больше насторажи­вался. Где дорога? Неужели никто не ездит? Слева по­явилась узкая малохоженная тропинка со следом бо­тинка в засохшей грязи. Ни полей, ни пастбища — по­чему местные ничего не выращивают? Вряд ли вблизи замка рискнули обосноваться кетчеры. Задумавшись, Артур споткнулся о покрышку с оплавившейся резиной и выругался.

Солнце, коснувшись скал, похожих на огромную ко­рону, окрасило их алым, побалансировало немного на пиках и начало медленно скатываться — по долине про­тянулись длинные тени, отчего желто-красная земля стала еще ярче.

В сердце Артура поселилось дурное предчувствие.

За сваленные кучей самоходы и неведомые машины Древних он заходить не стал — в гостеприимство мест­ных не верилось. Машины методично стаскивали, долж­но быть, много сезонов, громоздили друг на друга, созда­вая многоэтажные коридоры из взаимопроникающих салонов. Сооружение Артуру чтото смутно напомнило, но без конкретики.

Прокашлявшись, он крикнул:

— Есть кто живой?

— Пррроваливай! — ответили ему надтреснутым го­лосом.

Забубнил, возражая, второй мужчина. Тряпки на ок­нах самохода заколыхались, разъехались в стороны, и из салона высунулась харя, заросшая пегой бородой по самые глаза.

— Чаво тебе?

— Пить есть? — прохрипел Артур.

— Самим мало, проваливай!

— Подожди, — заговорил другой, высунувшись из со­седнего окна. Рожа у него была не лучше: тоже зарос­шая, только борода — черная с проседью, нечесаные патлы сбились в колтуны, один глаз заплыл. — Чё у те­бя есть? Просто так не нальем.

— Меня только что отпустили...

Пегобородый заржал. Было слышно, как он катает­ся по салону и сучит ногами, доносились похрюкивания и возгласы:

— О-о-о! Е-его! Ха-ха-ха! О-о-отпустили! Я сейчас... сейчас лопну!

Не понимая, что он такого смешного ляпнул, Артур поспешил убраться от психов. Такие недолго живут. По­чему они здесь, прямо у ворот замка? Такая хорошая до­лина, можно было ее засеять...

А вот и деревня, точнее ее подобие: вместо домов — ку- зовы грузовиков. Где железо проела ржавчина — заплаты из металла или кожи, окна занавешены грязными, драны­ми тряпками. На порожке ближайшего такого «строения» сидело существо женского пола. Темные волосы не чеса­ны, наверное, сезон, рубашка износилась и выцвела, шор­ты болтаются. Почувствовав на себе взгляд, женщина дер нула острыми коленками, вскинула голову. Да она совсем молодая! Видимо, чемто болеет.

— Новенький! — Женщина захихикала, обнажив вос­паленные десны с почерневшими зубами.

Возле соседнего кузова два тощих бородача скреб­ли ножами шкуру панцирного волка. На одном — об­носки, какими и мутант побрезговал бы, на втором — балахон из шкур, на швах стянутый грубыми стежка­ми; брюк нет; из прохудившихся ботинок торчат гряз­ные пальцы.

Обычно, когда спадала жара, мамаши выпускали де­тей порезвиться, но здесь Артур не заметил ни одного ребенка. Стариков тоже не было. Мужики все зарос­шие, бородатые и грязные, похожие на крыс больше, чем на людей. А вон — Артур не поверил своим глазам — мутанты! Смуглый самец в набедренной повязке и серо­ватая самка, под ее заношенной рубашкой угадывались три пары грудей, громоздящихся друг над другом, при­мерно как у свиньи.

— Я хочу пить. — Артур улыбнулся изможденной жен­щине, сверкнув крепкими зубами. — Милая девушка, принеси мне, пожалуйста, чашку воды.

Подействовало — приложила палец к губам, вытяну­ла губы трубочкой, засеменила к выделывающим шкуру мужикам. Склонившись к ним, махнула рукой в сторо­ну Артура. На девок его обаяние действовало безотказ­но, но сработало ли оно сейчас? Он чувствовал опас­ность и... безысходность.

Безысходность лежала пятнами ржавчины на маши­нах, отпечатывалась на угрюмых лицах, пахла смертью и тленом, эти люди напоминали живых покойников.

Мужик в шкуре вскочил, раскинул руки, будто при­глашая Артура в объятия, засеменил навстречу, приго­варивая:

— Добрый день, путник! Приглашаю разделить с на­ми кров и скромный ужин! Не побрезгуй!

Взглядом он ощупывал Артура, взвешивал, оценивал. Артуру показалось, что его хотят сожрать, и он отсту­пил. С хищным интересом мужик уставился на писто­лет, и стало ясно: им нужно оружие, а может, и одежда. И хорошо, если не его, Артура, мясо. Оттолкнув мест­ного, он взял на прицел женщину — та даже не шелох­нулась — и попятился.

— Еще шаг — и стреляю!

— Это ты зря, парень, — тряхнул головой мужик в шкуре. — Быстрая смерть милосердна! Пока ты этого не понимаешь, но скоро, очень скоро поймешь! Идем со мной!

Не опуская пистолет, Артур продолжал пятиться. Му­жик махнул рукой и побрел к напарнику, взялся за нож и продолжил скоблить шкуру.

Почему они ведут себя так странно и не боятся смерти?

— Когда передумаешь, приходи, — проскрипела женщина.

Холод продрал по спине, Артур кинулся в глубь до­лины, надеясь встретить человека, который объяснил бы, что здесь происходит.

Солнце уже скрылось за горами, и долина погрузи­лась во мрак. Артур двигался вдоль скал, держа писто­лет наготове. Скоро похолодает, а он голый по пояс, надо где-то раздобыть одежду. Где? Свобода оказалась на поверку совсем не сладкой.

Эхо заметалось между скалами — подал голос панцир­ный волк. Очень хорошо, только хищников не хватало! С такой пукалкой против них — все равно что с голы­ми руками, тут карабин нужен, и пули особенные, ост­рые такие, чтобы панцирь пробивать. Артур вспомнил двоих мужиков, скобливших шкуру. Значит, у крыс есть оружие. А ну как крадутся за ним, еще и на его писто­лет рассчитывают?.. Нет. Он мотнул головой. Хотели бы — сделали бы. Смысл таиться? Ба-бах, и всё. Значит, что-то их удерживает.

Когда почти стемнело, Артур добрался до оврага, на дне которого змеился ручеек. Скатился по насыпи, встал на колени и принялся пить, зачерпывая воду гор­стями. Вода была теплой и отдавала тухлыми яйцами, но это не страшно, главное — утолить жажду. Напив­шись, он промыл рану.

Так, теперь неплохо было бы взобраться на приго­рок и осмотреть долину сверху, пока еще чтото видно. Выбраться из невысокого оврага удалось с третьей по­пытки: камни под ногами скользили и осыпались, Ар­тур снова и снова съезжал на дно.

По склонам невысоких холмов росли скрюченные кусты с черными листьями, кое-где к их стволам лепи­лись сморщенные ягоды с ноготь размером. Дома таких кустов Артур не видел и проверять, съедобны ли пло­ды, не стал. Выбрав голый склон, он пополз вверх, ста­раясь не прикасаться к кустам — вдруг ядовитые. На го­лом пятачке сел, привалившись спиной к отвесной ска­ле, огляделся: долина небольшая, за пару дней вдоль и поперек обойти можно. Пока карабкался, надеялся, что впереди меж скал спряталась тропинка, которая ведет в ущелье и дальше в Пустошь, сейчас же появилось по­дозрение, что отсюда вообще нет выхода. Разве только по горам лезть. Шансов выжить при этом — ноль, мало ли, какие там обитают твари.

Противоположную сторону долины в темноте видно не было. Придется завтра снова на пригорок ползти, а пока желательно найти место для ночлега, спрятаться от ночных тварей и не менее опасных людей.