На волшебном балу - Джулия Джеймс

Зеркало гипнотизировало ее. Ее лицо все еще не выражало ничего, кроме недоумения. Отражение в зеркале не укладывалось у нее в мозгу — Алесандро мог видеть это совершенно ясно. Не укладывалось и в его собственном мозгу.

— Пейте, — повторил он. И вложил стакан ей в руку. Ее пальцы непроизвольно сжались вокруг стакана. Не отрывая глаз от своего отражения, она поднесла стакан ко рту, глотнула.

И поперхнулась. Но это слегка привело ее в чувство. Она отвела глаза от зеркала и медленно, очень медленно повернула голову в сторону человека рядом с ней.

Алесандро ди Винченцо. Рядом с женщиной, которую она видела отраженной… Как он смотрел на нее….

Как он смотрит сейчас…

Вздрогнув, Лаура снова поднесла стакан к губам, сделала еще глоток. На сей раз бренди, оказало живительный эффект. Опустив стакан, она заметила, что край его окрасился красной губной помадой. Как у женщины в зеркале…

Ее бросило в жар, потом в холод. В ушах зазвенело, перед глазами все поплыло.

Алесандро резко произнес что-то на итальянском, чего она понять не могла. А мир вокруг продолжал расплываться.

Он успел подхватить ее, не дав упасть со стула. Она ощутила твердые пальцы, удерживающие ее за плечо, услышала через наползающий туман его глубокий голос — теперь он говорил на английском:

— Не вздумайте падать в обморок! Ну же, соберитесь! Вдохните глубже!

Она сделала, как велели, и мир постепенно начал обретать резкость. Она стряхнула впившиеся в плечо пальцы.

— Можете говорить? — спросил Алесандро. Голос его звучал саркастически.

Лаура покачала головой. Нет, она не может говорить. Не может думать. Ничего не может. Может только сидеть и тупо смотреть вперед. Так же тупо она глядела, как он щелкнул пальцами, велев бармену принести стакан воды, который затем вложил в ее бесчувственные пальцы.

При этом что-то щелкнуло в ее мозгу.

Он касается ее. Его рука прикасается к ее руке. Он дотрагивался до ее локтя, ведя ее сюда, придерживал за плечо, не дав соскользнуть со стула на пол.

Глотая воду, Лаура понемногу освобождалась от оцепенения, охватившего ее с момента, когда она вошла в бар, и от потрясения, вызванного образом в зеркале.

Слепо пошарив по стойке, она поставила воду и, найдя стакан с бренди, сделала еще один маленький глоток.

— Готова?

Она удивленно повернулась к Алесандро.

Если вы чувствуете себя получше, пойдем.

Пойдем? — эхом отозвалась она. Он кивнул в направлении холла.

— Забыли, зачем мы пришли? Ваш дедушка пожелал, чтобы вы вели светскую жизнь.

Это же внучка Томазо — таинственная внучка — с ним рядом! Женщина с лицом богини и фигурой, на которую оборачиваются все мужчины!

Нет! Он не должен так думать! Не должен.

Поднявшись, Алесандро протянул девушке руку.

— Лаура…

Он произнес ее имя. Даже такое было невозможно — использовать простое имя в отношении богини, сидящей рядом с ним. Она механически сползла со стула. Алесандро молча протянул ей вечернюю сумочку. Она вцепилась в нее, как в спасательный круг. Он направил ее вперед, позволив ей свободной рукой держать его за рукав, словно лишь так она могла сохранять вертикальное положение. Лаура шла рядом — ее высокие каблуки почти уравнивали их в росте, а также поднимали бедра тем особым образом, от которого он остро чувствовал ее присутствие рядом.

И еще он видел, как обращаются к ней глаза окружающих, и с изумлением понимал, что его спутница, несомненно, станет сенсацией вечера.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Алесандро! Как приятно тебя видеть! — Ухоженная матрона, хозяйка сегодняшнего приема, подставила припудренную щеку для поцелуя, что Алесандро должным образом и проделал. — А твоя сегодняшняя спутница?.. — За приветливой улыбкой Кристы Беллини скрывалось любопытство.

— Хочу представить вам Лауру Стов. Глаза синьоры Беллини просияли.

— Ах, вы, вероятно, англичанка. — Ради гостьи она перешла на другой язык: — Как я рада, что вы пришли к нам сегодня. Давно вы в Риме?

— Это мой первый вечер, — выдавила Лаура.

— Правда? И давно вы знакомы с Алесандро? Любопытство теперь было нескрываемым.

Не очень. — Лаура говорила как автомат, но ничего не могла с этим поделать.

О, нашему очаровательному Алесандро не требуется много времени, чтобы зарекомендовать себя с наилучшей стороны, — лукаво заявила синьора Беллини, бросив взгляд в его сторону.

Подтекст ее слов был недвусмысленным. Алесандро спохватился, что представил Лауру материнской фамилией — у Кристы Беллини не было никаких оснований считать ее внучкой Томазо, зато были основания предположить нечто совсем иное. Что подтвердила ее следующая фраза:

— А Делия, естественно, в настоящий момент на Карибах? Как я понимаю, с Гвидо Салваторе? Немного староват, конечно, но держится молодцом и вдовец. Кто знает, какого утешения ищет его душа! Может, новой жены? — Криста хихикнула, и Алесандро порадовался мысленно, что она снова перешла на итальянский.

Рад он был и тому, что ее внимания потребовали другие гости. Подхватив Лауру под руку, он повел ее сквозь толпу, понимая, что до сих пор не пришел в себя. А ведь, учитывая, что Лаура вела себя как лунатик, ему следовало взять себя в руки. Он здесь с определенной целью.

И внезапно его осенило.

Его план — безнадежный, отчаянный — сработал, несмотря на самый неблагоприятный расклад. Шок вновь пронзил его, обратив мозги в студень.

И виной тому была женщина, находившаяся рядом. Именно сама женщина, а не то, чьей внучкой она является.

Лаура ничего не говорила, не делала. Она могла только идти вперед, направляемая рукой Алесандро. Какие-то люди заговаривали с ним, он останавливался ответить. Мимо прошел официант с подносом, уставленным бокалами шампанского. Алесандро дал ей один из них, и она отпивала из него. Другой официант предлагал канапе, но взять что-то себе сама она не решилась. Люди обращались и к ней тоже — сначала на итальянском, потом по-английски. Она лишь кивала, в перерывах делая очередной глоток шампанского. Алесандро говорил за двоих. Она была благодарна ему. Казалось странным быть ему благодарной.

Но слово «странное» вообще не слишком удачно описывало ее состояние — и все происходящее тоже…

Не думай — не смей думать… Продолжай делать то, что делаешь.

Внутри разрасталось незнакомое ощущение, как-то связанное с Алесандро. Разрасталось, поглощая ее целиком.

К Алесандро подошел еще один гость. Мужчина примерно того же возраста.

Очень красивый.

Он начал говорить что-то Алесандро, но почти сразу переключился на нее. Она взглянула ему в глаза. И мир внезапно переменился — полностью и навсегда.