1941. Разгром Западного фронта - Дмитрий Егоров

В то же время в приграничных районах имел место известный переизбыток комсостава: из военных академий на войсковую стажировку и сборы приехали слушатели и преподаватели. В 85-й СД в должность зам. командира по строевой части вступил старший преподаватель ВА Генерального штаба полковник К. Ф. Скоробогаткин, сам ее выпускник; в крепости Осовец разместился старший курс ВА имени М. В. Фрунзе во главе с его начальником комдивом Я. Д. Чанышевым и полковым комиссаром А. П. Чепурных[51]. Слушатели находились также при армейских и корпусных управлениях.

1.6. Строительство новых укрепленных районов и других объектов оборонного значения

Когда одна часть армии училась воевать, другая работала. Вся западная граница СССР представляла собой гигантскую строительную площадку. Днем и ночью над созданием сооружений пояса долговременной обороны и других военных объектов трудились окружные инженерные подразделения (управления начальников строительств, далее — УНС, инженерные полки и строительные батальоны), саперные батальоны дивизий и корпусов армий прикрытия и прикомандированные части из соединений внутренних округов. Стрелковые полки ежедневно выделяли один-два батальона на фортификационные работы. Наряду с кадровыми частями над сооружением долговременных укреплений работали тысячи крестьян из близлежащих сел и строительные батальоны НКВД, укомплектованные осужденными на короткие сроки заключения бедолагами. Вместо того чтобы отправлять их на год-два в лагеря Сибири или Дальнего Востока, ими комплектовались строительные части оборонных строек. Заключенные же расширяли и аэродромную сеть округа. Вот пример: Н. Е. Жаркова ищет своего отца, Е. М. Тюршина. Получил по суду год исправительно-трудовых работ и был направлен для «исправления» в строительный батальон в Западный округ. Находился в Заблудове (22 км юго-восточнее Белостока), предположительно, на строительстве аэродрома, пропал без вести. Если это так, то работал он на объекте 37-й авиабазы 12-го района авиационного базирования; аэродром предназначался для 129-го истребительного полка 9-й САД. Тем же делом и с таким же «контингентом» был занят 500-й строительный батальон НКВД в Зельве (объект № 161). Там велись работы по строительству аэродрома 44-й авиабазы 15-го РАБ. Как рассказывал мне участник штурма Кенигсберга А. И. Студинский, война застала его на Украине, во Владимире-Волынском. 415-й отдельный строительный батальон внутренней охраны НКВД, в котором он служил, бетонировал взлетно-посадочную полосу (ВПП) на местном аэродроме. Командовал батальоном офицер в звании майора. Как видите, порядковые номера частей (415-я, 500-я) весьма близки. Строительством и ремонтом дорог на западной границе БССР также занимались «органы» — Главное управление шоссейных дорог НКВД СССР, сокращенно ГУШОСДОР. Использовались в качестве рабочей силы, понятно, отнюдь не только ИТР и вольнонаемные. Замечу, что именно на ГУШОСДОР работали в районе Смоленска т. н. АБРы (асфальто-бетонные районы) ВЯЗЕМЛАГа, лагпункты при которых вполне могут оказаться «теми самыми», в которых могли содержаться офицеры польской армии, что впоследствии были найдены расстрелянными в урочище Козьи Горы, оно же Катынский лес. Думаю, что сегодня любой нормальный человек, если он не зациклен на обличении «проклятого прошлого», уже не верит на слово басням геббельсовской пропаганды и ее сегодняшних подпевал, что это однозначно совершили органы госбезопасности СССР.

Присутствие в приграничных районах СССР значительного количества конвойных частей НКВД происходит именно из-за наличия многочисленного «спецконтингента» на разного рода «спецстроительствах», а вовсе не по причине подготовки к нападению на Германию, как пишет В. Б. Резун. Войсковые подразделения наркомата конвоировали этапы заключенных, обеспечивали режим секретности на оборонных стройках, охраняли мосты, путепроводы, узловые станции, объекты энергетики и водоснабжения, тюрьмы и следственные изоляторы и т. д. Пограничники охраняли границу, оперативные войска, как им и положено, проводили операции-«зачистки».

На участке государственной границы в пределах белостокского выступа велось строительство узлов обороны трех укрепленных районов (УРов): 68-го Гродненского (71-е УНС, Гродно), 66-го Осовецкого (72-е УНС, Ломжа) и 64-го Замбрувского (73-е УНС, Замбрув). Начальником 72-го УНС, а затем комендантом 66-го УРа, был полковник С. Н. Дралин, 73-го УНС и, соответственно, 64-го УРа — полковник Н. А. Бердников.

Южнее участка Замбрувского УРа силами 74-го УНС (Высоко-Литовск, ныне Высокое) велось строительство 62-го Брестского укрепленного района. Поскольку 62-е управление УР прибыло из Мозыря в уже сформированном виде во главе с комендантом генерал-майором Пузыревым, начальником УНС был назначен другой человек — полковник В. А. Яковлев. Занимавшая Мозырьский укрепленный район 75-я стрелковая дивизия в начале мая также была переброшена на границу и разместилась южнее Бреста в Медном, Домачево и Малорите.

В состав 71-го управления входило 6 строительных участков: 13-й (Забелье), 23-й (Пинск, предположительно, заготовка строевого леса), 31-й (Сопоцкин), 32-й (Пролейки), 33-й (имение Гаюнова Сопоцкинского района). В состав 72-го управления также входило 6 участков: 16-й (Ломжа), 21-й (официально Ломжа, по воспоминаниям ветеранов — Подлясек), 24-й (Новогруд), 25-й (Лубяны), 26-й (Щучин), 27-й (Мястково). В состав 73-го управления входило 4 участка: 14-й (Цехановец), 15-й (Снядово), 17-й (Просяница), 19-й (Мяново). Самым компактным было 74-е УНС, 3 участка: 18-й (Волчин), 20-й (Дрогичин), 22-й (Семятиче). Но сами по себе участки и управления пусты, они представлены только ИТР и без рабочих (в военной форме или без оной) беспомощны. Их надо наполнить конкретным содержимым. «Наполнение» было следующим:

10-й (Визна), 23-й (Гродно) и 33-й (Брест) инженерные полки РГК;

122-й (к северу от Липска), 123-й (Каменно-Нова), 127-й (Голынка), 140-й (Чижев), 141-й (Семятиче), 142-й (Гродно, западнее Жабицке), 143-й (Ломжа), 1 71-й (Кирсновский c/c), 334-й (Вроцень), 335-й (Снядово) и 348-й (Тартак) строительные батальоны;

202-й саперный батальон (Кольно); корпусные отдельные саперные батальоны: 5-й 2-го СК (Сопоцкин), 57-й Краснознаменный 1-го СК (Плоцк), 127-й 4-го СК (Черная Ганьча);

саперные батальоны стрелковых дивизий — 172-й 108-й СД (Доргунь), 58-й 37-й СД (Курьянка), 68-й 50-й СД (Бохатеры), 45-й 27-й СД (Штабин, Домураты), 106-й 64-й СД (Марковцы), 79-й 56-й СД (Маловисты, Домураты), 73-й 24-й СД (Маловисты, Домураты), 114-й 17-й СД (Карповичи, Забелье, Малая Ятвезь).

Кроме «чистых» строителей и саперов, к возведению долговременных укреплений были привлечены и автомобильные части. В феврале 1941 г. в Оренбурге был сформирован и вскоре переброшен в Западный округ 811-й автотранспортный батальон (командир майор Швец, заместитель батальонный комиссар Смирнов). Укомплектованный призванными из запаса, он находился в белостокском выступе, располагаясь поротно в Гродно, Кольно, Щучине и Забелье. Как вспоминал бывший водитель из роты в Кольно К. Т. Бабишев, они подчинялись стройучастку 72-го УНС, которым командовал подполковник Малахов[52]. Бывший помкомвзвода старший сержант А. А. Олейниченко вспоминал, что он служил в 838-м ОАТБ (командир майор Бойко). Батальон работал на стройучастках 73-го УНС, но еще до начала боевых действий вернулся на место постоянной дислокации, в Старые Дороги Минской области.

Завершить строительство новых УРов планировалось к концу 1941 г.; средств было выделено вдвое больше, чем в прошлом, 1940-м. Между Белостоком и Гродно курсировал помощник командующего округом по укрепленным районам генерал-майор И. П. Михайлин, лично осуществлявший контроль над качеством и темпами работ. Строительство укреплений продолжалось и в ночь на 22-е. «21 июня, согласно графику, пошел „большой“ бетон. Мы приступили к бетонированию дота № 4. По техническим условиям бетонирование должно было идти беспрерывно от начала и до полного затвердевания, чтобы дот представлял собой единый железобетонный монолит без рабочих швов»[53]. «Ранним утром начальник участка военный инженер 2 ранга Алексей Петрович Глушко и я с водонапорной башни видели, как фашистские снаряды перепахивают наши строительные площадки»[54].

Построенные к войне 3–4 дота на километр границы уже ждали свои гарнизоны. Но из тех батальонов спецвойск, которые должны были их составить, отнюдь не все прибыли со старой границы и были сколоченными и боеспособными. Некоторые уровские подразделения представляли собой только номера, и многие бетонные сооружения с уже стоявшими пушками и пулеметами так и не сделали ни одного выстрела по врагу. Одна рота батальонного узла 66-го УРа на три артиллерийско-пулеметных дота (вооружение — 6 казематных артустановок и 12 станковых пулеметов) насчитывала только 12 солдат и одного офицера. Лейтенант В. А. Киселев, 15 июня закончивший Смоленское стрелково-пулеметное училище, лишь 19 июня приехал к месту службы. За три последних мирных дня он успел лишь изучить свое «хозяйство», снять комнату у поляков да познакомиться с соседями — пограничниками. Когда в 1990 г. я познакомился с ним, он был все еще бодр и деятелен, хотя имел за плечами груз тяжких испытаний. Первый бой на границе, отход с боями на восток в составе стрелкового полка, трагическая неравная схватка возле взорванного моста через Неман. Потом плен, лагеря (в том числе Освенцим, там выкололи на руке номер — 149 559), побег с этапа, партизанский отряд польской Армии Людовой. Наконец, 13-я армия, 174-й спец. лагерь НКВД в подмосковном Подольске, а после окончания госпроверки штурмовой батальон 4-й ударной армии в Курляндии. Согласно воспоминаниям бывшего комроты, его даже такое малочисленное недоформированное подразделение успешно отбило к полудню 22 июня до пяти немецких атак при поддержке танков, артиллерии и авиации и отошло лишь по приказу, предварительно выведя из строя матчасть[55]. Примечательно, что согласно этому приказу всем спец. войскам предписывалось убыть в законсервированный 63-й Минский укреп. район, демонтированное вооружение которого как раз и пошло в доты белостокского выступа. Удалось напасть на след одного из подразделений Минского УРа. Войсковая часть в/ч 5897 — под этим шифром скрывался 13-й отдельный артпульбат. Переброшенный на запад, он вошел в состав Осовецкого УРа, штаб батальона разместился в городке Едвабне (свидетельство бывшего военфельдшера Н. Н. Бедова, однако, по данным ЦAMO, там находилось управление всего УРа, а штаб батальона располагался в местечке Воснош Граевского района). Утром 22-го гарнизоны 35 дотов готовы были встретить агрессора огнем, и нет их вины в том, что несколькими днями позже они без боя покинули свои железобетонные крепости и ушли с отступающими полевыми войсками. Что касается рассказа В. А. Киселева, то он дал почву для новых исследований. Он назвал по памяти номер своей части — в/ч 3366. ЦАМО дал мне ее расшифровку — 92-й артиллерийско-пулеметный батальон. Но во всех ранее опубликованных данных в 66-м укрепрайоне значились только 13-й батальон и 239-я отдельная рота связи. Неясность оставалась не разрешенной до тех пор, пока не была опубликована дислокация частей ЗапОВО по состоянию на 30 мая 1941 г. Оказалось, что в 66-м укрепрайоне в дополнение к 13-му ОПАБ планировалось сформировать еще семь батальонов (92, 95, 104, 109, 112, 119 и 121-й) и четыре отдельных артиллерийских батареи. То есть УР по численности приблизился бы к дивизии. Согласно этим данным, 92-й ОПАБ имел четырехротный состав и штаб его располагался в Кольно. Есть также данные о том, что к 22 июня на участок 66-го УРа было доставлено 36 башенных 45-мм артустановок, снятых со списанных танков, в том числе и со старых Т-18. Также есть свидетельство, что в УРе было две танковых роты из 54 машин МС-1, прототип которых вышел из заводских ворот еще в 1927 г.