Батяня просит огня - Сергей Зверев

– Вот бы у нас такие таможни строили, – с мечтательной улыбкой проговорил Никитенко.

– Ну да, все б тогда подались на таможни служить, – схохмил Батяня.

Однако его почти никто не услышал, поскольку все ушли вперед, и ему пришлось ускорить шаг. Некоторое время они шли молча, пока не увидели главной достопримечательности города – оперный театр. Неповторимое великолепие этого уникального строения дало ему право называться карточкой Манауса.

– Куда ни плюнь, в достопримечательность попадешь! – своеобразным образом отреагировал скупой на восторги Железняк.

По мере приближения к окраинам города чистые и ухоженные центральные кварталы сменялись на трущобы. Грязные и полуголые люди, сидя на асфальте, просили милостыню.

– Такого контраста даже в Москве не увидишь, – удивленно и немного озадаченно от увиденного произнес Никитенко.

– В Москве много чего не увидишь, – загадочно пробормотал себе под нос командир группы.

У Лаврова на этот счет имелись свои соображения, которыми он не преминул поделиться со своими спутниками.

– Я, кстати, так мыслю: чем дальше к югу, тем больше бездельников и тунеядцев.

– Это как? – поинтересовался Железняк, с любопытством взглянув на майора.

– Очень даже просто. Возьмем, к примеру, Европу.

– Ну и…

– Смотрите сами, – ухмыльнулся Батяня. – Два, так сказать, полюса. С одной стороны Исландия, Швеция, Норвегия, Финляндия. А с другой – Италия, особенно южная, Греция… Контрасты, по-моему, очевидны. Пойдем дальше: та же Америка. На севере у нас что? Правильно – Канада, Штаты. А дальше – страны Латинской Америки. И вот что интересно – в той же Бразилии в самых что ни на есть экваториальных территориях уровень жизни гораздо ниже, чем в районах с более умеренным климатом.

– Ну и что ты этим хочешь сказать? – хмыкнул командир. – Каковы твои выводы?

Вся компания с интересом прислушивалась к выкладкам Батяни, ожидая, куда же он дальше «завернет».

– Да все очень просто, я бы даже сказал, прописные истины. На севере издавна, для того чтобы прожить и просто выжить, всегда приходилось вкалывать, гораздо больше усилий приложить, чтобы добыть, так сказать, свой хлеб насущный. В нежарких странах надеяться можно было обычно только на самого себя. А на юге природа позволяет часто лежать нога на ногу, и все.

– Ну, это ты хватил… – протянул Железняк. – Доля правды в этом, конечно, есть, но все-таки…

Наконец, пройдя по дорожке мимо зарослей гевеи и могучих с огромными стволами деревьев, они вышли к небольшому частному аэродрому. Он был предназначен для самолетов типа «Сесна», а также других летательных машин, способных сесть на воду. На колыхавшейся водной поверхности реки Амазонки, покрытой мелкой рябью, покачивалась, словно игрушечная, двухмоторная «Сесна». Живописный пейзаж, открывавшийся с небольшого пригорка, на котором они находились, радовал взгляд. Однако любоваться этим тропическим раем у них времени не было. Группа принялась оперативно разбирать вещи, коих было немалое количество. Батяня внимательно осматривал закупленное снаряжение, необходимое десантникам для высадки на водное пространство. Если чего-то вдруг не будет хватать и это обнаружится во время проведения операции, в лучшем случае задание будет провалено, в худшем – они просто могут погибнуть.

Десантник вскрыл контейнер со снаряжением, стоявший на берегу, и начал ревизию. Парашюты были упакованы по всем правилам, которые для десантника должны быть известны как «Отче наш», ведь известно, что парашютист, как и сапер, ошибается лишь однажды. Возможно, десантироваться придется на воду, поэтому вся амуниция должна быть упакована в водонепроницаемые пакеты. Компасы, фонарики и рации – все было на месте. Невдалеке от контейнера лежала спасательная лодка, которая прикрепляется к нему при помощи специального клапана. Вроде бы все было пока хорошо, но Батяню не покидало чувство беспокойства. Он закрыл контейнер и вернулся к остальным, распаковывавшим еще какие-то ящики.

– Интересно, – рассуждал вслух Никитенко, – а не покажется ли местной полиции подозрительным тот факт, что группа украинских бизнесменов забралась в самое сердце Амазонии, при этом не наняв ни проводника, ни уж тем более пилота для полета на самолете? Как-то оно уж слишком гладко получается.

– Об этом не стоит волноваться, – спокойно произнес Железняк. – Здешней полиции вообще мало дела до туристов. Зачем им создавать себе проблемы? Туристы, как и бизнесмены, – это их хлеб, так что они больше будут беспокоиться о том, сколько мы оставим денег, чем где и с кем мы находимся. Если ничего не произошло, то они себе лишним голову не забивают. Еще раз напоминаю, что ваша цель выполнить задачу нашей с вами миссии, а не волноваться из-за ерунды.

Видимо, слова командира возымели свое действие на остальных, и каждый продолжил заниматься своей работой. Минут через пять заговорил Батяня:

– Я только что осмотрел снаряжение, – по голосу чувствовалось, что он явно не расположен к шуткам, – мы что, идем совсем без оружия?

Глаза Железняка сузились, как у китайца, на лице появилась легкая усмешка:

– Мы этот вопрос еще обсудим. – Он сделал ударение на слове «мы».

Было понятно, что ожидать еще какой-либо информации от него бесполезно. В воздухе повисла неловкая пауза, которую прервал голос пилота, вылезшего из самолета и направлявшегося к ним: «Все в порядке! Можно грузиться!» – крикнул он, еще не успев подойти.

Железняк немедленно отдал распоряжение: «Никитенко с пилотом остаются готовить самолет к отправлению». Лицо Никитенко поскучнело, но что он мог сделать? Железняк являлся командиром их отряда, а приказы командования, как известно, не обсуждаются. Тем временем Железняк и Батяня подходили к арендованному ими джипу, стоявшему неподалеку. Лейтенант обернулся в их сторону и увидел, как захлопнулись дверцы. Машина вздрогнула, постояла несколько секунд и укатила, оставляя за собой пыльную пелену.

– Эй! Пошли, поможешь мне отрегулировать мотор! – вывел из оцепенения Никитенко громкий крик пилота, уже находящегося в самолете.

– Иду! – прокричал ему тот в ответ и, встряхнув головой, побежал в сторону крылатой машины, раскачивающейся на волнах.

Глава 14

В бразильской сельве пребывало обычное для нее мистическое умиротворение. Могучая река тихо шелестела под нависающими стволами фантастических по красоте и размерам деревьев, и солнце, освещавшее это царство первородной гармонии, осторожно погружало свои лучи в мутный речной поток. И небольшие щитовые домики миссии Гринписа, приютившиеся на берегу, казались особенно неказистыми на фоне этой великолепной картины. Словно стесняясь своего контраста по сравнению с той грандиозной природной феерией, бушевавшей вокруг них, они стояли, спрятавшись под легкими крышами.

Однако Ружена Крумлова если и замечала этот контраст, то особого значения не придавала, что помогало ей чувствовать себя частицей этого мира девственного природного счастья. Ее неуемная энергия вкупе с бронебойной научной эрудицией делала ее то ли могущественной хранительницей природы, то ли ее поработительницей. Несмотря на весь свой грандиозный интеллектуальный потенциал, в эти вопросы Ружена пока не вдавалась. Перед ней стояли гораздо более важные, с ее точки зрения, задачи. После столь успешной публикации в одном весьма солидном научном журнале, свежий номер которого лежал теперь перед ней, она не сомневалась, что вот-вот доберется до краеугольного камня затронутой ею проблемы. Более того, помимо самого факта публикации статьи, ей льстило то, что она вызвала большой резонанс в кругах ученых-биологов всего мира. Ее электронная почта мегабайтами доставляла письма от именитых профессоров и экспериментаторов-любителей. Эта братия попеременно то восхищалась ее неординарным умом, а то критиковала «дилетантский» подход Ружены. Однако Ружена не сомневалась в том, что какие бы то ни было критические выпады в ее сторону не развенчают ее первенства в знании теории биологической науки.

Несмотря на все свои успехи и достижения, Ружене тем не менее было пока совершенно непонятно, почему тля с плоскогорья (ведь именно на Гвианском плоскогорье был зафиксирован первый очаг ее возникновения) уничтожает только посевы плодородных равнин, флора «родных» плоскогорий при этом остается нетронутой. Интуиция подсказывала Ружене, что истина близка, но найти ключик к разгадке пока не удавалось. Но молодая исследовательница сдаваться не собиралась и твердо решила найти объяснение во что бы то ни стало.

Своим коллегам из Центра контроля за природными ресурсами в Боа-Виста она послала запрос на образцы всех видов насекомых, обитающих на северных плоскогорьях. Бразильские камрады сработали достаточно оперативно, и через несколько дней посылка внушительных размеров уже стояла в гринписовском домике Ружены. Судя по количеству присланных образцов, работа предстояла нелегкая. Она надеялась, что сравнительный анализ хотя бы частично объяснит подобный феномен.