Каллгира. Дорога праха - Рут Хартц

— У нас преподают искусство убивать.

— Совсем не пафосно.

Каз повела бровью, отвернулась к окну.

— Шутите, княже, сколько хотите. У нас учат генералов наёмных армий, княжеских военачальников, личных телохранителей. Князья сами отправляют к нам своих подданных за лучшей подготовкой.

Валлет глянул на советницу:

— Почему Вега туда не отправляли?

— Собирались, — пробурчала та. — Он отказался.

Отказался? И Белых волновало его мнение?

Валлет хмыкнул и обогнал мотоцикл, ударив несколько раз по клаксону, из-за чего Каз пришлось прикрыть ухо.

— И откуда столько желающих берётся? — спросил Валлет, словно не прерывался. — Вроде, помирать за князей для обскуров не самая почётная работёнка?

Казимира улыбнулась князю и ответила так, чтобы услышала советница.

— Единственный способ для обскура безнаказанно убивать «чистеньких» — стать ассасином.

Давай, карга, скрипи зубами, надеюсь, они в порошок у тебя сотрутся. Княже, наоборот, рассмеялся. Хм, Каз не такой реакции добивалась.

— Тебе никто не обещал укоротить язык? — спросил он, но смех звучал искренне.

— Бывало, — признала Казимира.

— И как ты оказалась в Гур? Шла убивать «чистеньких»?

Ну, только расслабилась.

— Или младенцем подбросили? — не отступал князь.

Казимира молчала. Валлет поглядывал на неё, будто сейчас она передумает и выложит все сокровенные воспоминания.

— Ла-адно, никак тебя не разговорить.

Машина резко свернула вправо, дым повалил из-под колёс. Каз едва удержалась за ручку под крышей, чтобы не свалиться на княже, ветер швырнул песок ей в лицо. Машина выровнялась, и Казимира стряхнула со лба острые песчинки, вернула за воротник стеклянный кулон.

— Что за кулон? — спросил Валлет. Яáр, Алаян [1], научи этого дурака смотреть на дорогу и помалкивать. Хотя бы иногда. — Единственное, что осталось в память о матери? — Даже такую фразу княже умудрился опошлить своим мерзким тоном. — О потерянной сестре? Брате?

— Первый трофей, — отрезала Казимира и одёрнула нитку кулона. Стекляшка легла в ложбинку между ключиц.

— А.

— Вторым стал глаз той девки, когда она пришла забирать свою безделушку.

Брови Валлета так и замерли на середине лба, зато княже заткнулся.

* * *

Когда солнце почти доползло до горизонта, Казимира смогла снять очки. Где-то за глазными яблоками все ещё жгло, но это мелочи. Она попросила Валлета посигналить Вегарду и остановиться.

Вышла размяться — за целый день сидения в машине затекла каждая часть тела, а теперь надо было пересаживаться за мотоцикл. Вегард отвёл князя в сторону, тихо о чём-то говоря. Советница дремала на заднем сидении, но даже это у неё выглядело фальшиво.

Казимира прошлась по краю дороги, нагретый асфальт жёг ступни сквозь тонкие сандалии. Глаза привыкали к темноте, различали травинки и мелкие камушки.

— Тогда давай голосовать, — сказал Вегард громче прежнего и зашагал к колымаге.

Хлопнула дверца машины — это вышла Клаудия.

— Я всё решил! — кричал вслед телохранителю Валлет. Да, ведь именно так ведут себя решительные князья. Что у них за отношения, в которых подчинённый позволяет себе столько вольностей?

— Пусть они тоже послушают. — Вегард разложил на капоте карту. — В десяти минутах езды есть деревня. Можно там переночевать — денег, что дали в храме, хватит.

Валлет упёрся бедром в водительскую дверь, вьющаяся прядка волос упала ему на глаза, и князь сдул её, нахмурив брови. Теперь Казимире казалось, что его светлости не больше лет семнадцати, просто борода хорошо растёт.

— Нам ещё новую свиту собирать, платить деревенщинам за комнату я не буду, — бухтел Ариан. — Им бы радоваться, что князь выбрал их дом.

— И до конца дней своих не мыть ладонь, которая коснулась подола его одежд, — подсказала Казимира, приложив кулак к груди. Валлет смотрел на неё почти с ненавистью. — Взглядом меня не убить.

— Так или иначе, — попытался продолжить Вегард, прикрывая улыбку кулаком.

— Клаудия, поддержи меня. — Валлет кивнул на карту.

— Я не совсем понимаю суть вопроса, ваша светлость, — произнесла Клаудия. Она поправила перчатки, разгладила складку на подоле плаща. Ох, Алаян, здесь асфальт почти плавится, а обскура прячет свои синие пятна в перчатках.

— Я сказал ему, что обивать пороги деревенщин, ища приюта, мы не будем. Уж лучше вон, в степи лагерь разбить.

Его перебил шакалий вой. Удачи, княже, давай как-нибудь сам.

— Светлейший, — ласково сказала Клаудия, будто обращалась к буйному ребёнку. Она обогнула авто, взяла Валлета под руку и заговорила тихим, медовым голосом. — Разбивать лагерь под открытым небом — весьма опасная затея. Не лучше ли дать этим… людям пару медяков и получить толику комфорта.

Вегард навис над ещё горячим капотом, изучая карту. Протискиваться между телохранителем и советницей Каз не хотела, так что она поставила ногу в оконную раму авто, забралась на крышу и села, поджав ноги. Солнечного света ещё хватало, чтобы рассмотреть очертания материка и островов на потёртой бумаге.

Морбос делился на четыре региона — южный Гастин, северо-западный Пакран, северо-восточную Лауки и восточную Коригру. До войны и обскурии это были страны, но теперь каждый регион расчерчивался на четыре-пять княжеств. В каждом свой князь, и над всеми ними один правитель — Сол Мелин. Верховный князь, первый и пока единственный в истории.

На острова вокруг Морбоса власть Мелина не распространялась. Зýрити на западе, Кри́йский архипелаг на севере и Хидόн на востоке не признавали ни законов Мелина, ни деления на княжества.

— Эй, светлость, — позвала Казимира. Названия гастинских городов и рек она разглядеть не могла, но отлично помнила.

Вегард поднял голову и усмехнулся — видимо, не заметил, когда Каз забралась на крышу.

— Сам глянь, тут в двух днях пути ни одного города или деревни. Не остановимся сейчас — не будет провизии и хакы́та вплоть до Ярмарки. — Казимира кивнула на карту. Путь лежал через реку и лесок. — Того, что дали в храме с вашими аппетитами хватит, до… — Каз выпрямилась, прикинула в уме. Когда она в последний раз путешествовала с кем-то и рассчитывала на ещё один рот? На четыре рта, один из которых очень прожорлив. — До завтрашнего вечера.

— Что такое хак… ыт? — переспросил Валлет у Вегарда.

— Топливо. Фюэ́л, — перевёл тот.

Взглядом Валлета можно было воспламенять.

— Вот и решили. — Вегард победно улыбнулся и развёл руками.

* * *

Горстку домиков выстроили по обе стороны от дороги, ещё десяток затесался в темноте позади. Все ухоженные, ни разбитых окон, ни дырявых оград, ни одного покосившегося сарая, ни единого человека.

Вегард вышел из машины первым, погромче хлопнул дверцей — вдруг кто появится. Дома встречали чужаков только светом из окон. Казимира остановила