Опылители Эдема - Джон Бойд

Для Фреды это было утро триумфа. Доктор Гейнор открыл заседание чтением перечня запланированных на неделю семинаров, на которых побывавшие на Флоре специалисты должны сообщить о своих открытиях. Затем был поднят процедурный вопрос, касающийся жалобы земельной компании Сан-Джоакина на качество контроля за цветочной пыльцой. Во время последнего осеннего сбора урожая было обнаружено, что пыльца одного инопланетного злака попала за изгородь на поле Сан-Джоакинской компании и зерно получившегося гибрида повредило их мукомольное оборудование. Фреда поднялась и предложила снабдить насадки распылителя гликоль-карбюраторами для создания на пыльце пленки, которая предотвратит возможность ее переноса по воздуху. Предложение оказалось настолько удачным, что было встречено аплодисментами и прошло единогласно.

Потом, во время оживленного обсуждения вопроса о размещении бункеров для отходов, Фреда увидела, как секретарь доктора Гейнора подошла к его председательскому месту и подала записку. Он просмотрел ее, затем постучал по столу, требуя внимания, и поднялся, чтобы объявить:

— Наконец-то после двух лет полного затишья мой секретарь миссис Везервакс вручила мне предложение о семестровой, а не годовой ротации студентов-аспирантов. Поскольку это не создает препятствий продолжающейся внеаудиторной работе, я считаю такой переход в высшей степени разумным. Я долго не прибегал к политике директив, потому что мне хотелось получить предложение, которое привело бы этот механизм в действие, от моей команды руководителей, тогда это убедило бы меня в осознании вами того, что функция Бюро состоит не только в выполнении роли научно-исследовательского рычага Министерства Сельского Хозяйства, но в равной мере — и образовательного учреждения. Я буду рекомендовать Комитету Ящика Предложений незамедлительно поддержать данное предложение, чтобы приступить к ротации аспирантов с начала следующего семестра. Хочу выразить признательность доктору Фреде Карон за эту долгожданную рекомендацию.

По обратившимся в ее сторону взглядам Фреда почувствовала, что сумбурно начавшееся утро мирно переходит в чудесный день. Она представления не имела, чем же он чудесен, пока доктор Гейнор не объявил:

— После того как мы разойдемся на перерыв, я хотел бы видеть доктора Фреду Карон, руководителя подразделения цитологии, и доктора Джеймса Беркли, руководителя подразделения психологии, в моем кабинете.

Так как она ничем не могла помочь решению проблем размещения мусорных бункеров, Фреда покинула зал и по пути к кабинету доктора Гейнора заглянула в амбулаторию принять аспирин. Миссис Везервакс, маленькая, но по-матерински солидная, седая, но расторопная, с улыбкой приветствия сделала ей знак рукой, приглашая войти в кабинет Гейнора. Войдя, Фреда обнаружила, что доктор Беркли явился раньше нее и, развалившись в кресле, разгадывает кроссворд.

— Привет, Фреда, — сказал он. — Вы не пришли еще к какому-нибудь решению по моей ноябрьской служебной записке?

— Нет, Джим, — ответила она, но он уже уткнулся в свой кроссворд.

Несмотря на прослушанный ею курс «Становления управленческого персонала», Беркли ее смущал. Его поведение не соответствовало моделям, анализировавшимся на занятиях. Он был психиатром фроммовской школы и говорил ей, что хотел бы заниматься практикой искусства любви, но, поскольку ему недоставало сексуальной привлекательности, с ним никто не стал бы сотрудничать. Он так часто получал отказы, что его либидо погрузилось внутрь, причем настолько глубоко, что жена стала изводить его и угрожать судебным преследованием за охлаждение к ней.

Фреда подозревала, что он страдает фетишизмом или обладает своеобразным чувством юмора. Как-то раз он забрел к ней в оранжерею в поисках дамской подвязки. Когда она спросила, подвязку какой женщины он ищет, Беркли отсутствующим голосом ответил:

— Все равно какой.

Он никогда не пытался прикоснуться к ней, открыто или украдкой, но прислал по внутренней почте служебную записку, в которой испрашивал позволения ущипнуть ее пониже спины. Сперва это ее немного разозлило, и она решила переадресовать записку доктору Гейнору, но после недолгого раздумья порвала ее. И не потому только, что об этом узнали бы все, беда в том, что это воодушевило бы доктора Гейнора попытаться продемонстрировать ей кратчайшие пути на более высокие уровни кабинетной власти.

Сейчас автор записки, снова отвергнутый, буквально утонул в бездне своего кроссворда.

Доктор Гейнор, стройный, видный седовласый мужчина, вошел бодрой походкой, кивнул им и, отодвинув стул, сел за свой письменный стол. Он рассеянно взглянул на свои ногти, вытащил из стола щеточку и принялся полировать их. В его присутствии Фреда стала более внимательна к мелочам и заметила, что бледно-голубой костюм доктора Гейнора очень гармонирует с его бледно-голубыми глазами, а беспорядочные серебряные нити фактуры ткани костюма сочетаются с серебром его волос. Однажды в дамском туалете появились загадочные строки: «Если Чарли Гейнор не рыжий, то он подкрашивает что-то другое».

Глядя на серебряные нити на голубом фоне, Фреда вдруг интуитивно почувствовала, что надпись была небезосновательной. Гейнор много моложе, чем выглядит. Его волосы подкрашены под цвет платинового блеска нитей ткани костюма еще и для придания хозяину кабинета авторитета возраста.

Внезапно доктор Гейнор поднял глаза. Он положил маникюрную щеточку в выдвижной ящик стола с защелкой военного образца и, широко разведя руки, ухватился за кромки стола; он подался вперед, глядя на доктора Беркли и Фреду с тем полусамодовольным, полувлюбленным выражением, с каким учитель обычно смотрит на своих любимых учеников.

— Я считаю вас двоих самыми лучшими в моей команде. Когда меня призовут на более высокий пост в Вашингтон, я надеюсь поставить во главе этого Бюро одного из вас. Однако, прежде чем уйти с этой должности, чтобы занять другую в Министерстве, я хочу оставить вам здесь нечто такое, что будет напоминать вам обо мне… — Он сделал драматическую паузу. — Сегодня мне звонили от Клейборга из Санта-Барбары.

— Кто такой Клейборг, доктор Гейнор? — спросила Фреда.

Доктор Гейнор сделал удивленный вид:

— Доктор Ганс Клейборг из Института Передовых Исследований в Санта-Барбаре — всемирно известный авторитет в области энтропии Он специализируется на потере энергии галактиками. Доктор Клейборг не спал целую ночь, читая фактографические мини-сводки по экспедиции на Флору, и был потрясен тем, что узнал из них. Он предлагает мне обратиться в Сенатский Комитет по классификации планет с ходатайством объявить Планету Цветов открытой планетой — и по крайней мере, для экспериментальных исследований, — пока функционирует Международное Агентство. Его институт обладает правом только совещательного голоса, но он сказал, что лично поддержит это ходатайство, использовав весь свой авторитет.