Восьмая поправка - Сергей Качуренко

– Ну, а что с телом твоего человека? Экспертизу провели? – спросил я, чтобы переключить Деревянко с наболевшей темы.

– Здесь все чисто. Родственники сразу забрали его, но я попросил у них разрешение на повторное вскрытие. Первичное делали в Невирье, а повторное уже в Луцке. В общем, все подтвердилось. Купался в озере, началась гроза, а когда выходил из воды, ударила молния. И всё. Только одного не пойму: чего ему приспичило идти на озеро, когда уже стемнело? Машину оставил возле гостиницы в центре Невирья и пошел пешком. А до озера километров семь.

– А что по поводу пропажи твоего экономиста?

– Глухо, как в танке. К тому же меня еще и в подозреваемые записали. Потому что заявление поздно подал. Тогда я отправился в областную милицию, а потом и в прокуратуру. И вот тут уже испытал настоящий шок. В ментовке меня просто послали, а зампрокурора области сказал приблизительно следующее: «Это дело на контроле генпрокуратуры. Они нам рекомендовали не оказывать давление на районные правоохранительные органы». Как тебе такое?

– Так может подключить СБУ? – посоветовал я, а перед глазами почему-то всплыло перекошенное лицо Штейна.

– А их нет в Невирье, – развел руками Вася. – В Любомле есть региональное отделение, которое обслуживает Шацкий, Невирьевский и еще два приграничных района. Кстати вчера в ресторане я имел в виду именно областное СБУ, когда говорил, что ожидаю получить новые данные. Вот и получил. Сегодня встречался с одним из замов, так сказать в неформальной обстановке. Так этот пузатый гад мне в открытую заявил: «Мы пойдем Вам навстречу, но только в том случае, если Вы обязуетесь регулярно ставить нас в известность о вопиющих фактах коррупции и взяточничестве среди чиновников областного уровня».

– Короче, решил завербовать, – подытожил я.

– И был послан! – выкрикнул Вася, по-ленински вытянув вперед руку. – Ну, а теперь о том, как вся эта история дошла до Киева. Месяца полтора назад я обратился к своему давнему приятелю с большим флажком на лацкане пиджака. Он пообещал подумать, чем можно помочь, а через неделю позвонил и сказал, что делом заинтересовалась одна «солидная контора». В общем, пообещал, что со мной свяжутся люди из органов. Поэтому я так настороженно к тебе и отнесся. Я же ждал кого-то с «крутой ксивой», а тут ты…

Я промолчал, вспоминая рассказ Слепчука: «А ведь было четыре записки. Если история Деревянко вписывается в то, что генерал назвал «замутить по крупному», значит, остальные три записки должны были вывести оперативников на похожие ситуации. То есть странные происшествия в Невирье – это только одно из четырех направлений в расследовании одного масштабного дела. Эх, узнать бы содержание других записок! И еще одно: Слепчук получил от Брута выход на Деревянко очевидно потому, что сам родом с Волыни. Юрко местный, а значит, ему проще ориентироваться в родных краях и находить общий язык с земляками. Значит, можно предположить, что по такому же принципу вручались и другие записки. А вот это уже зацепка. Нужно сообщить Волощуку, чтобы тот узнал у Слепчука, откуда родом другие офицеры, получившие записки. Если моя теория верна, то у нас будет привязка по территориальности. А зная историю Деревянко, можно будет искать связь с похожими событиями в других областях».

Я размышлял об этом, воспользовавшись паузой в разговоре, и одновременно любовался вечерним пейзажем. С высокой террасы Васиного дома открывался замечательный вид на лесопарковую зону, заботливо сохраненную в самом центре города. По асфальтированным дорожкам прогуливались молодые мамы с колясками, а люди постарше сидели на скамейках. Кто-то загорал, расположившись на травянистом склоне, а кто-то что-то отмечал в шумной компании неподалеку. С площадки аттракционов слышался развеселый визг и улюлюканье детских голосов. Этот разноголосый гомон сочетался с пением птиц, радостно приветствовавших вечернюю прохладу.

– Глядя на все это, просто не верится, что есть такие места, как Невирье, – задумчиво произнес Деревянко. – Всепоглощающая трясина какая-то. И знаешь, меня сейчас совсем не волнует вопрос бизнеса на Лиховеле. Я разобраться хочу. Душа болит, когда видишь такой контраст. Как будто люди там живут в параллельной действительности.

– Не хотели бы – не жили, – вставила Лиза.

– Ты забываешь о зависимости, – подсказал жене Вася. – Далеко не каждый может жить по-настоящему свободно. Все мы от чего-то зависимы.

– А если этой несвободы слишком много, то обязательно найдутся люди, которые будут этим манипулировать, – закончила мысль Оля.

– Вот и нашлись, – подтвердил Деревянко. – Этот Невирьевский синдром удерживается верхушкой тамошней власти и опекается кем-то на очень высоком уровне. Это моя точка зрения. А еще там процветает коррупция и криминал. По ним давно тюрьма плачет.

– Для этого нужны доказательства, – сказал я.

– Так работайте! – опять раздухорился Василий. – Что ж я зря «отмашку» в Киев давал? – потом посмотрел на меня и добавил. – А может и зря. Думал, что солидные спецслужбы ухватятся за это, а на деле что вышло? Приехал Сергей Иванович. Прости, конечно, но что ты можешь сделать?

– Кое-что могу, Вася. Мы же здесь только в разведке. А за нами стоят именно те солидные спецслужбы, о которых ты говорил. Но для того, чтобы начать официальное расследование, нужны факты. Вот мы и будем их «раскапывать». С твоей помощью.

– А факты есть, – успокаиваясь, сказал он. – Я располагаю информацией, которая вполне может быть основанием для расследования. Мой экономист Максимчук перед отъездом в Невирье раздобыл распечатки из областного финуправления. Оказывается, что Шацкий и Невирьевский районы получали одинаковые бюджетные вливания на благоустройство Шацких озер и упорядочение лесных угодий. Там же была учтена статья расходов на возрождение древних памятников культуры. Вот Максимчук и сделал сравнительный анализ использования этих крупных финансовых вложений. В Шацком районе изменения в лучшую сторону, как говорят, на лицо: очищена береговая линия всех озер, благоустроены пляжи, лесной заповедник и охотничьи угодья привели в божеский вид. А в Невирье конь не валялся. Куда деньги ушли – неизвестно. В трясину.

– А где эти бумаги? – спросил я.

– У Максимчука. Но все же можно проверить. Он же раскопал. Эх, найти бы Андрюху! Я понимаю, что люди иногда теряются и пропадают без вести, но чтобы вот так? У него же родители живут в тех местах. Может с этого стоит начать? Просто голова кругом идет.

Он решительно поднялся и взялся за графин с вином. Лиза с укором посмотрела на мужа, но оценив его состояние, только вздохнула и отвернулась к окну.

– В общем, так, Василий Васильевич, – поднявшись следом за ним с фужером в руке, провозгласил я. – Мы с Олей имеем желание отдохнуть на Шацких озерах. Сам хочу убедиться в невиданной красоте Лиховеля.

– Ну, нет! – замахал руками Деревянко. – Да еще с женой. В той трясине люди пропадают.

– Ну, мы же не сразу туда поедем, – уточнила Оля. – Для начала можно и на Свитязе осесть.

– А что – это идея! – подхватила Лиза. – У нас же там пансионат. Тоже «Лизой» назвали.

– Ну, а потом? – не сдавался Вася. – Под каким предлогом вы в Невирье поедете? Как туристы? Да вас же там вмиг «расколют».

– Еще посмотрим. Есть у меня одна мыслишка. Только я вам пока не скажу – нужно с одним человеком «перетереть». Поэтому завтра еще побудем в Луцке, чтобы подготовить «железобетонную легенду». Я тебе, Вася, говорил, что за мной стоят солидные люди. Так что доверься.

До дома добрались около десяти часов вечера. Кое-как «отбившись» от настойчивых предложений Олиной мамы поужинать, переоделись и отправились на прогулку перед сном. Благо жара спала, и можно было подышать свежим вечерним воздухом. Да и с мыслями собраться не мешало.

Прогулявшись до вокзала и посетив места нашей юности, расположились на скамейке в уютном сквере возле стадиона. Я рассказал Оле о своем знакомстве с Везовским и о том, что имею поддержку в лице начальника местного отдела УБОП.

– Теперь наметим план завтрашних мероприятий, – деловито распорядился я. – Ты отвечаешь за подготовку к поездке. То есть подготавливаешь родителей, чтобы не было обид. Мне же нужно связаться с Жуковым и попросить прикрытие. Потом переговорить с Алоизом Брониславовичем. Он вращается в культурных кругах, поэтому может организовать для нас правдивую «легенду». Недаром же его называют музейным щуром. Но первым делом завтра позвоню Волощуку. Я же тебе рассказывал о записках Брута. Пусть узнает у Слепчука, кому из офицеров Никифорыч вручил остальные записки. Слепчук ведь с Волыни, значит, и другие оперативники должны были получить записки с привязкой к местности, которая им хорошо знакома.

Оля слушала, не перебивая, а потом спросила:

– Я только не могу понять, что заинтересовало Брута в истории с Невирьем? Ну, подумаешь, не пускают местные власти на свою вотчину заезжего бизнесмена. Может, у них свои планы развития района? Да и о чести мундира забывать нельзя. Мол, увидят областные руководители, что в Невирье беспомощные хозяйственники и отдадут власть другим.