Россия бунташного века: cкандалы, интриги, расследования - Виолетта Михайловна Потякина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В марте 1609 г. в России появились шведы — руководил ими военачальник Якоб Делагарди. В самом Новгороде войско собирал племянник Шуйского, Михаил Васильевич Скопин-Шуйский.
Неизвестный художник. Портрет графа Якоба Делагарди. 1606 г.
В мае войско уже выдвинулось по направлению к Москве. В 1610 г. они освободили Москву от осады войсками Лжедмитрия II и вошли в город. Поляки, находившиеся в конфронтации со шведами, расценили это как антипольское соглашение и вторглись на территорию России осенью 1609 г. — и в 1610 г. в битве под Клушином русско-шведское войско проиграло в битве полякам. Причем огромное количество наемников Делагарди перешли на сторону поляков, а сам Делагарди ретировался в Новгород с небольшим отрядом.
Р. Штейн. Князь Михаил Скопин-Шуйский встречает шведского воеводу Делагарди близ Новгорода. 1609 г.
И если от Тушинского вора худо-бедно получилось избавиться (части его войска засели в Калуге), то Сигизмунд представлял серьезную опасность для Москвы. Тут произошел внезапный альянс: Сигизмунд договаривается с частью тушинских бояр об избрании своего сына на русский престол. Как сделать из польского королевича русского государя? Рецепт прост: царская кровь у него уже есть, осталось только принять православие. Плюс ко всему Владислав не участвовал в Смуте, и у него не было протеже — следовательно, боярские роды могли быть спокойны за свое положение при дворе.
Глава 12. Как поляк оказался претендентом на русский престол
После того как Шуйского (которого насмешливо называли Шубником, поскольку в его землях был развит шубный промысел) свергли, в умах бояр появилась и окрепла идея взять себе кого-то из царской династии зарубежного государства, перекрестить этого правителя и получить православного царских кровей. Плюс часть тушинского лагеря (в том числе и патриарх Филарет, отец будущего царя Михаила Романова) приняла решение пригласить на престол сына Сигизмунда, царевича Владислава. Мы помним, что при Годунове Филарет попал в опалу — его обвинили в колдовстве и постригли в монахи. Лжедмитрий освободил его как «родственника». Филарет был сыном Никиты Романовича, родного брата Анастасии Кошкиной, той самой любимой жены Грозного. То есть действительно дальним родственником! Он был духовником у Лжедмитрия II, Тушинского вора — и тоже под тем же предлогом. И да, в «Новом летописце», официальной историографии новой династии, не было сказано о таких порочных связях.
Б. Мильвиц. Портрет Владислава IV Вазы. 1635 г.
Филарет формулирует условия. Так, Владислав, вступая на престол, должен:
1. Хранить православие (не строить инославных церквей, не пускать евреев в страну, казнить православных за межконфессиональный переход).
2. Принять православие.
3. Жениться на православной.
4. Венчаться по чину московских государей.
5. Хранить прежние порядки.
6. Не давать воеводств польским людям.
7. Отозвать польские войска из России.
8. Менять законы только с согласия Земского собора.
9. Отдать России Смоленск.
10. Помочь в борьбе с Тушинским вором.
Филарет едет в Речь Посполитую с документом, содержащим эти условия, и сидит в плену следующие 9 лет[9].
Сигизмунда не устраивали такие условия договора. Как это — не строить костелы? Как это — отдать Смоленск обратно? Как это — принять православие?
Переговоры зашли в тупик.
Глава 13. Как разбили тушинцев
Лжедмитрий II какое-то время даже был близок к успеху и ожидал возможности пойти на Москву. Однако после свержения Шуйского бояре договорились с гетманом Жолкевским, что его войска разгонят тушинцев, а взамен бояре посадят на престол Владислава. Поляки начали наступать, и Лжедмитрию пришлось ретироваться обратно в Калугу.
По словам Буссова, «после неудачной попытки взять Москву летом 1610 г. самозванец отступил к Калуге и стал готовиться к новому походу. Но сын Ураз-Мухаммеда донес Лжедмитрию, что отец собирается прикончить самозванца. И Лжедмитрий решил опередить касимовского царя. Во время охоты за Окой он напал на ничего не подозревавшего Ураз-Мухаммеда и убил его. Тело бросил в воду. Чтобы скрыть убийство, Лжедмитрий поскакал к своей свите, крича, что хан намеревался убить его, но он — Лжедмитрий — чудом спасся». Лжедмитрий публично казнил хана и нажил себе врагов внутри лагеря.
Отправившись на охоту, лжеправитель взял с собой Петра Урусова. Именно он в уединении леса отомстил за хана — выстрелил в самозванца и отсек ему голову саблей: «Когда же Димитрий отъехал в поле на расстояние примерно четверти путевой мили от города, открылся тайник, в котором долго была заключена и сокрыта злоба татар на Димитрия. Татарский князь Петр Урусов зарядил свое ружье двумя пулями, подъехал как только мог ближе к саням Димитрия, стал льстить ему и так смиренно говорить с ним, что Димитрий не мог заподозрить ничего дурного. Убивают в санях Димитрия второго. Князь же, очень ловко приготовившись к нападению, выстрелил в сидевшего в санях Димитрия, да еще, выхватив саблю, снес ему голову и сказал: "Я научу тебя, как топить в реке татарских царей и бросать в тюрьму татарских князей, ты ведь только ничтожный, дрянной московит — обманщик и плут, а выдавал себя за истинного наследника страны, и мы преданно служили тебе, вот теперь я и возложил на тебя ту самую наследную корону, которая тебе подобает"».
По приказу Марины всех найденных в стане татар (а Урусов благополучно сбежал со своими воинами) зарубили саблями. Главарем стал Иван Заруцкий. Калужане тем временем перешли на сторону Владислава, оставив Марину без поддержки.
Марине Мнишек с маленьким сыном Иваном-«воренком» и Заруцким пришлось бежать в Коломну. Там Иван вошел в состав первого ополчения, которое смогло отбить у поляков часть Москвы — Белый город. Но снова ставить Марину на царство не хотел никто, тем более что патриарх Гермоген проклял ее ребенка.
Марина сбежала на юг, в Астрахань. В 1614 г. за ней была отправлена армия под командованием Одоевского-Меньшого. Марина была схвачена. Ребенка казнили, а саму царицу посадили в тюрьму, где она бесславно умерла.
Глава 14. Однажды в Новгороде
Мы помним, что Делагарди после поражения под Клушином отошел к Новгороду, но новгородцы отказались впустить его в город. И это продолжалось до 1611 г.: как только призвали Владислава, русско-шведский союз треснул по швам. Странно соблюдать условия договора, когда русское правительство само призывает к власти поляка, то есть выбирает «не ту» сторону. И Делагарди рассудил: северо-запад России — удобная для Швеции зона влияния, глупо давать Владиславу
