Дом у озера - Сьюзен Виггс

Да вот только теперь, после того, как его лицо побывало на первых полосах газет и журналов по всему свету, толку на вызовах от него уже не будет — репортеров и зевак соберется столько, что и машина не проедет.

Все произошло так быстро, что он даже не успел как-то подготовиться к изменившимся обстоятельствам. Очнувшись после искусственной комы, Харрис обнаружил, что, во-первых, раны оказались несмертельными и что, во-вторых, все переменилось. Уже через считаные часы после инцидента в госпитале его увеличенное в десять раз лицо попало на билборд на Таймс-сквер. К счастью, сам он ничего об этом не знал, поскольку пребывал в бессознательном состоянии. «Боролся за жизнь», как писали в газетах, хотя на самом деле ни за что он не боролся, а просто лежал, как сбитое на дороге животное, пока врачи делали свое дело.

Знай Джей Ди, что творится на свете, возможно, так и не стал бы приходить себя, уснул бы на десятилетия, подобно Рип Ван Винклю [7], с надеждой, что, когда все же проснется, мир успеет о нем позабыть.

Но удача прошла стороной. Джордан Донован Харрис, защитник Отечества, очнулся Джорданом Донованом Харрисом, новым национальным героем. Сумасшествие, дикость, бред. Пресса постоянно называла его полным именем, как знаменитых серийных убийц — Джона Уэйна Гейси, Корала Юджина Уоттса, Джона Уилкса Бута. Как и того, в конце концов, кто едва не убил его самого, — Теренса Ли Малдуна.

Выяснилось, что никто ничего не знал. Никто ни о чем не догадывался. Поэтому-то Малдун почти достиг цели. Спецназовец, отмеченный наградой за смелость во время первой иракской войны, он считался отличным солдатом с безупречным послужным списком. «Тихий, спокойный, скромный, внимания к себе не привлекал…» Разве не то же самое говорят о едва ли не всех серийных убийцах и полоумных? Никто не сказал: «Да, он был бешеный, как сортирная крыса. Да, я бы его и на шаг к себе не подпустил».

Ничего подобного. Как и в большинстве подобных случаев, Малдуна характеризовали набившими оскомину фразами — «прилежный трудяга», «образцовый гражданин». И, что самое страшное, остановить Малдуна было некому. Кроме Джей Ди, оказавшегося в нужном месте благодаря стечению обстоятельств.

Теперь все позади, думал он, выезжая с автомойки. Уйдя в подполье, вернуться к прежней жизни не получилось, но, по крайней мере, никто не проявлял к нему нездорового интереса. Он снова стал частным человеком. Можно перевести дыхание. Прийти в себя. Только сам все не испорти, предупредил себя Джей Ди, вспомнив о Кейт Ливингстон и ее мальчишке. Они, конечно, не знали этого, но сегодняшний разговор с ними стал самым продолжительным с тех пор, как он обосновался в доме Шредеров.

Там, на обочине пустынной дороги, Джей Ди вдруг почувствовал себя легко и спокойно. Ставшее уже привычным напряжение куда-то ушло. Он словно вернулся в свою прежнюю жизнь, где парень, приехавший на озеро отдохнуть от работы, может позволить себе потрепаться с женщиной, у которой рыжие волосы, соблазнительные ножки и дружелюбный ребенок. С женщиной, заставившей пожалеть о том, чего у него и не было-то никогда.

Жена Сэма, особа безнадежно романтическая, постоянно призывала его найти кого-то, для кого он станет одним-единственным, остепениться и обзавестись семьей. После Рождества Джей Ди понял, что хочет остаться самим собой и никем больше.

До происшествия в центре имени Уолтера Рида в его жизни была женщина. Звали ее Тина. Она работала в конгрессе и обожала Джей Ди. И все шло замечательно, пока на него не обрушилась слава. Вот тогда Тина появилась на телевидении и на всю страну заявила, что обожает его. Потом повторила то же самое в интервью нескольким журналам и в ток-шоу на радио. Но и это было еще не все. Она без малейших колебаний раскрыла едва ли не все аспекты их отношений, рассказала об их первой встрече, вспомнила, как он признался ей в любви, какой сделал первый подарок. Миллионы зрителей и слушателей узнали о его слабости к Чесапикским голубым крабам и предпочтительных сексуальных позах. Мало того, Тина даже ухитрилась изложить свои чувства на бумаге, уместив их в дурацкую книжонку из серии «Помоги себе сам», вышедшую под названием «Как познакомиться с настоящим мужчиной».

Джей Ди до сих пор помнил то ощущение беспомощности, с которым, лежа на больничной койке, слушал откровения своей ясноглазой подружки, описывавшей интимные детали их отношений. Чувство отчаяния, осознания того, что тебя предали, прошло через него глухой болью, пробудившей давние воспоминания о других изменах.

Но чему удивляться? Разве не так поступали все вокруг? Люди получали от него то, что хотели, и уходили не оглянувшись.

После драмы в госпитале даже Джанет выбралась на свет и начала снова называть себя его матерью. Придя к нему в палату, она прослезилась. Газеты тут же поместили новые фотографии — Джанет в позе Мадонны молится за его выздоровление.

Да вот только теперь ему было вовсе и не нужно, чтобы эта женщина любила его и молилась за него. Ее заботы и внимания ему не хватало в младшей школе. Потом, уже подростком, он не дождался от нее ни ободрения, ни поддержки. В восемнадцать Джей Ди заложил свое будущее, поместив мать в реабилитационный центр. Все, что откладывал на колледж и медицинскую школу, ушло на оплату клиники. И — вот чудо! — вложения дали результат. Проведя в «Сиринити-Хаус» — так называлось учреждение в городке Сильвер-Спринг, штат Мэриленд, — девяносто дней, Джанет Харрис вышла оттуда похорошевшая, чисто одетая и трезвая, и искренне благодарная сыну, который спас ее от передозировки и в результате не остался сиротой.

Да, она изменилась. Джей Ди увидел это сразу, а Джанет подтвердила.

— Хочу начать с чистого листа, — объявила она. — Порвать с прошлой жизнью. Не могу быть рядом с теми, кто видел меня пьяной и под кайфом.

Джей Ди не сразу понял, что под «теми» она подразумевает не только наркодилеров и сутенеров, с которыми водила компанию, пока рос ее сын, но и его самого.

То предательство было подарком, по крайней мере, он убедил себя в этом. Ее трезвость стоила ему всех скудных сбережений, но зато Джей Ди получил представление о том, что готовит будущее. Он остался при своих, и такое положение вещей вполне его устраивало.

Потом на него обрушилась слава, и Джанет вдруг вернулась — образцовая мать американского героя. А ведь должна была бы понимать, что репортеры ей не друзья. Разумеется, они вываляли ее в грязи, выставив на всеобщее обозрение все, что узнали. Не перенеся удара, Джанет попыталась найти утешение в привычном средстве. К счастью для нее, в распоряжении сына были теперь немалые ресурсы, и, прежде чем исчезнуть, он устроил ее в отличную клинику в Южной Калифорнии. Устроил с надеждой, что в клинике сделают свое дело, а Джанет сделает свое и выйдет здоровой. Годы трезвости пошли насмарку из-за дюжины газетных статеек. Господи, как же он ненавидел прессу и телевидение.