Сокол на запястье - Ольга Елисеева

Несколько молодых послушников подбежали, чтоб поднять жреца.

-- Этот первый. - кастрат ткнул пальцем в сторону тавра. Он встал, отряхнулся и с достоинством прошествовал в сторону святилища.

Запели двойные флейты, и из темной глубины пещеры, затененной кустами гранатника, вышли нимфы, неся в руках сосновые факелы. Их яркое сияние потерялось бы на фоне палящего солнца, если б не черный чад, шедший от каждого из "фаллосов Геракла".

Нимфы остановились у устья пещеры. Пение двурогих флейт оборвалось, и в наступившей тишине из зарослей плюща появилась та, ради которой собрались здесь сотни паломников - сама владычица Апатура.

Даже у разозленного всем происходящим Асандра перехватило дыхание. Афродита Урания была действительно прекрасна. Ее роль исполняла главная жрица Майской горы.

Рослая, незагорелая женщина была одета в складчатую юбку-колокол, поясом которой служила золотая змея. Узкий жилет стягивал ей живот и предплечья, но открывал высокую грудь с подведенными соком граната сосками. На шее Апатуры, как ожерелье, покоилась черная гадюка, а в точеных руках она сжимала по двойному топорику.

Гул восхищения прошел по рядам богомольцев. Асандр не отрываясь смотрел на нее. Почувствовав этот взгляд, жрица беспокойно повела головой, встретилась с пленником глазами и едва заметно кивнула ему. Словно приветствовал давно ожидаемого ею человека.

Для такой минуты стоило жить. Стоило пропадать в плену у скифов, бежать, голодать и, наконец, попасть в безжалостные руки своих. Богиня видела его. Она его призывала.

Снова запели флейты, и вслед за владычицей Апатура из-под сводов горы появился ее воинственный охранник. Громадный, как циклоп, он сделал несколько шагов на свет и издал громоподобный хохот, с посвистом подбросив в воздух дубовую булаву, обитую медными пластинами. Металл золотом вспыхнул на солнце, приковав сотни глаз к смертоносному оружию героя.

Раздались дружные рукоплескания. Под ноги Гераклу полетели листья плюща. Набычившись, жрец обвел собравшихся маленькими свиными глазками, недобро поблескивавшими из-под косматой гривы.

Нимфы вынесли деревянный трон и водрузили его перед входом в святилище. Афродита Утария торжественно прошествовала туда. Бритый скопец наклонился к ней и что-то зашептал, указывая на тавра. Богиня улыбнулась, покачала головой и протянула руку в направлении Асандра. Кровь гулко застучала в ушах у юноши.

Жрец продолжал настаивать. Владычица Апатуры поморщилась и кивнула. На ее лице было написано: что ж, если вы хотите оттянуть развязку...

Между тем Геркакл обошел круг богомольцев, издавая воинственные крики и бесстыдно задирая треугольный кожаный фартук, чтоб показать собравшимся свой непобедимый член, едва ли не такой же громадный, как его дубина.

В этот момент Асандр его ненавидел.

Богиня хлопнула в ладоши, и все смолкло. Жрецы-распорядители вытолкнули на середину круга пленника-тавра. Один дернул за невидимый узел, ослабив его путы. Веревка упала. Смуглый молодой раб оказался лицом к лицу со страшным гигантом.

Увидев противника, Хрис остановился, утробно хрюкнул и поудобнее перехватил дубинку. Хотя Асандр не зазвал бы тавра слабаком, но у несчастного не было ни малейшего шанса устоять против Геракла. Кроме громадного роста, жрец обладал оружием - окованной медью булавой - которого жертва была лишена.

"Дети воронов! - возмутился Асандр. - Мы не равны! Он убьет его одним ударом!"

И все же смуглый пленник заставил Хриса порядком погоняться за ним по двору святилища. Тавр оказался необыкновенно ловок. Он перескакивал через костры с распяленными над ними тушами, кружил между алтарями, срывая с них небольшие камни и швыряя в своего противника. Вероятно, он надеялся, что Геракл быстро выдохнется - при его комплекции это было неизбежно. Тогда справиться с ним окажется куда проще.

Но тавр просчитался. Он не учел враждебного отношения толпы. Пленника буквально выталкивали прямо в руки убийцы, стоило ему приблизиться к плотному людскому кольцу вокруг площадки для боя.

С диким ревом Хрис носился за ним, размахивая дубиной, а прятавшиеся за спинами своих мужей крестьянки надсадно визжали, как только его непобедимая булава проносилась в волосе от головы противника.

На последнем кругу ноги тавра явно заплетались. Он уже получил пару ударов по спине и бокам - не достаточно сильных, чтоб сбить с ног, но вполне способных лишить равновесия. Пленника шатало из стороны в сторону и, когда он попытался на бегу уклониться от невысокого алтаря в левом углу двора, кто-то из паломников бросил ему под ноги обглоданную бычью кость.

Поскользнувшись, несчастный рухнул на землю, грянувшись грудью о каменную россыпь злополучного алтарика. Он попытался оттолкнуть от себя врага и снова встать на ноги. Но успел только повернуть к жрецу голову, и тяжелый удар булавы пришелся ему прямо в лицо.

Толпа ахнула.

Раздался хруст проламываемых костей. Кровь брызнула в стороны, окатив близко стоявших паломников, которые тут же стали размазывать ее по себе.

Геракл глубоко вздохнул и с чвакающим звуком выдернул свое страшное оружие из развороченной головы жертвы.

Асандр сглотнул.

-- Теперь ты. - тощий скопец впервые обратился к нему.

В висках юноши застучала кровь. Он разом вспомнил все: свой дом в Милете, короткую службу архонту, плен. Неужели он страдал и скитался только для того, чтоб его сейчас разделал этот грузный, хрюкающий циклоп? Какой-то жрец, прикидывающийся Геркалом! Беззастенчивое убийство оскорбило бы сына богов!

Асандр пытался всколыхнуть в себе возмущение, ненависть, гордость... Но стертые пленом в степи, они теперь плохо отзывались. Да и разве он осмелился бы бежать, ради самого себя? Кто он такой? Песчинка. Червь, об которого хозяева вытирают ноги, когда хотят показать свое расположение.

Если б не вести, что меотийцы предали союз с Пантикапеем и готовятся напасть на эллинов, если б не сотни чужих жизней, он Асандр, сын Протогена из Милета, никогда не решился бы на побег.

Пленник уставился в красное от пота лицо Хриса и шагнул прямо к нему. Геракл все еще переводил дух. Видно, тавр все же загонял своего врага. Но чуть только Асандр двинулся в его сторону, жрец мгновенно выбросил вперед руку и схватил очередную жертву за ветхую дерюжную рубашку, которая без треска поехала под пальцами гиганта, оставляя огромные дыры.

Асандр не стал убегать, зная, что это бесполезно. Он в свою очередь вцепился пальцами в косматую гриву противника. Для Геракла это был комариный укус, но отросшие, сломанные ногти пленника поцарапали ему голову. Жрец разъяренно взвыл, пытаясь стряхнуть негодяя. В этот миг Асандр со всей силы двинул жреца ногой под кожаный фартук, и тот согнулся пополам, рыча и вращая глазами.