Закари Ин и Император-Дракон - Сиран Джей Чжао

на землях, впоследствии ставших Китаем, располагалось более сотни государств. На власть над ними всеми претендовали три легендарные династии, но их превосходство было лишь номинальным. Потеряв уважение своих граждан, главы этих стран опустились до битвы на выбывание, как в одном из этих ваших американских реалити-шоу. Они постепенно поглощали друг друга в течение трехсотлетнего периода Весен и Осеней, пока их число не сократилось до семерки лучших, также известной как Семь Сражающихся царств. Финальный раунд продолжался еще двести лет, прежде чем я победил их всех в ходе быстрой десятилетней кампании. Да, я выиграл древнекитайский «Американский идол», — Цинь Шихуан запнулся. — «Древнекитайский идол»? Ладно, без разницы.

Информации было очень много, но все, что Зак смог выдавить:

— Откуда ты вообще знаешь, что такое «Американский идол»?

— Американцы китайского происхождения, помнишь? Не существует причин, по которым китайская и американская культуры не могли бы пересекаться. Еще во времена расцвета этой передачи дух Джорджа Вашингтона заставлял некоторых из нас смотреть ее вместе с ним. — Цинь Шихуан покачал головой. — Ее развлекательная ценность сильно упала после ухода Саймона Коуэлла.

— Кто эти «некоторые из нас»?

— Я, Алекс…

— Алекс?

— Завоеватель из Европы. Из Македонии, кажется.

— Александр Великий? Ты дружишь с Александром Македонским?

— Ты знаешь его, но не знаешь меня? — возмутился Цинь Шихуан.

— Но ведь он… он Александр Македонский! Я буквально вчера делал о нем презентацию для урока истории!

— А я — Цинь Шихуан, Первый император Китая! И в отличие от Алекса, я действительно добился своей цели — покорил все земли до самого Тихого океана! Хотя он тоже нормальный парень. Я научил его играть в маджонг. Он, я, Рам и Чингис собираемся вместе и пропускаем по паре партий каждые несколько десятилетий.

Забавные имена одно за другим расшифровывались в голове Зака.

— Ты играешь в маджонг с Александром Македонским, Рамзесом Вторым и Чингисханом?

— Почему ты знаешь всех, кроме меня? Я тоже был первоклассным завоевателем, таким же, как и любой из них! — недовольно сказал Цинь Шихуан, а затем прижал пальцы к вискам, прямо под своим головным убором. Его глаза закрылись, а манера поведения смягчилась. — Ладно, это не твоя вина. Zhèxiē báirén zhēnshì de[3]. Какой абсурд, что китайские дети отлично знают западные историю и легенды, в то время как на Западе их не учат ничему, кроме истории самых стандартных европейцев, случайных египтян и, может быть, легенды о Чингисхане.

— Может быть, ты не такой уж и первоклассный, каким себя считаешь, — пробормотал Зак.

— Слушай сюда! — Цинь Шихуан ткнул в Зака пальцем. — Я — единственный в истории этого мира завоеватель, который уничтожил всех своих возможных врагов и добился того, чтобы моя система правления сохранялась более двух тысяч лет. Я был императором всего известного мне мира! Мне буквально нечего было больше завоевывать! Единственная причина, по которой меня вычеркивают из списков великих завоевателей, — это то, что моя империя все еще остается одной единой страной! А могут ли они сказать о себе подобное?

— Почему ты умолчал о том, что твоя династия пала всего через пятнадцать лет? — внезапно съязвил Саймон.

Нет: уверенный тон, расслабленная усмешка и ровный английский — это был не Саймон. Контроль захватил Тан Тайцзун. Зак задумался о том, что случается с парнем всякий раз, когда он это делает: уходит ли его сознание глубоко в тело, теряя над ним всякий контроль и становясь лишь зрителем собственного существования, как тогда случилось с Заком? Мальчик вздрогнул. Он разрывался между радостью оттого, что это больше не повторится, и чувством вины — ведь если бы он не выгнал Цинь Шихуана, демоны, вероятно, не смогли бы забрать его маму.

Цинь Шихуан перевел взгляд на Тан Тайцзуна.

— Почему бы тогда тебе не рассказать ему, что ты выбрал наследником своего самого покорного сына, потому что верил, что он добрый и мягкий и не убьет своих братьев, как ты? Но не предугадал, что, пока ты будешь страдать на смертном одре, он заведет роман с одной из твоих наложниц, а она потом узурпирует империю и станет единственной женщиной-императором в китайской истории? Может быть, расскажешь ему вот об этом, а?

Улыбка Тан Тайцзуна дрогнула:

— Все это случилось не по моей вине!

— Не испытывай мое терпение, Тайцзун. — Цинь Шихуан поднял ладонь, глядя в сторону. — Я на восемьсот лет старше тебя. Я наблюдал всю твою жизнь. Мне известно о тебе больше грязи, чем ты когда-либо узнаешь обо мне.

— Как угодно. Но зато я начал золотой век Китая. Самую разнообразную и толерантную эпоху. Хештег #ДинастияТанЛучшаяДинастия, — Тан Тайцзун соединил пальцы, изобразив решетку.

— Хеш… что?.. — Цинь Шихуан поморщился. — Ты пробыл в мире смертных слишком долго.

Тан Тайцзун ухмыльнулся:

— Извини, застрял в теле двенадцатилетнего ребенка.

Закатив глаза, Цинь Шихуан снова повернулся к Заку, которому казалось, что от этого разговора его мозг уже начал плавиться.

— Это правда. Я правил Китаем всего двенадцать лет, затем, через три года после того как я умер, моя династия рухнула. Это неудивительно. У меня было много врагов как среди смертных, так и в мире духов. Но то, что я запечатал портал в загробный мир, — одно из достижений, о котором ты не прочтешь в книгах по истории. Я сделал все возможное, чтобы стереть из записей все сведения о нем. Чем меньше в него верят, тем меньше у него силы. Вот откуда у меня репутация сжигателя книг.

— Ой, да ладно. — Тан Тайцзун фыркнул. — Как будто ты не сжег некоторые книги только потому, что хотел контролировать свой только что покоренный народ.

— Я хранил все копии в своей имперской библиотеке! Сян Юй стер их с лица земли, когда сжег мой дворец.

— Ну конечно. Вини во всем Сян Юя.

— Но он правда!..

— Так в чем именно заключается твоя магия? — спросил Зак, чтобы вернуть их в нужное русло. — Почему ты можешь управлять водой? И… временем? Или это суперскорость, как у Флэша? — мальчик вспомнил множественные удары молний.

— Флэш? — Цинь Шихуан моргнул. — А, точно, один из этих твоих американских богов.

— Нет… м-м-м, Флэш — это супергерой, а не бог.

— Одно и то же. Супергерои — это просто американский миф. Он еще не передавался из поколения в поколение достаточно долго, чтобы персонажи смогли обрести духовную форму, но если просуществует еще несколько столетий, то, думаю, я вполне смогу за одним эфирным столом сыграть в маджонг с Брюсом Уэйном и Джорджем Вашингтоном.

— Что? — Зак перешел на новый уровень неверия. — Но ведь на самом деле супергероям не поклоняются как настоящим людям.

— Тогда что такое Комик-Кон, м?

У Зака не было аргументированного ответа на этот вопрос, поэтому