Фиеста отважных - Мак Рейнольдс

– Видишь вон тот прибор? Его отсюда не каждый и заметит. Чтобы разбить его, нужна была лестница. Ты будешь утверждать, что сюда заявилась компания заговорщиков с лестницей?!

– Сеньор полковник, – простонал электрик, – я не знаю.

Снова удар по губам.

Полковник перестал сдерживать себя:

– Хватит морочить мне голову! Ты сам учинил весь этот разгром вместе со своими сообщниками!

– Нет… нет…

В дверях появился еще один полицейский. Рауль Добарганес подошел к нему. Они пошептались. Полковник раздраженно поглядел на лейтенанта.

– Сеньор полковник, – с несчастным видом доложил Добарганес, – электричества нет во всем городе. Освещен только дворец каудильо – у них там автономная энергостанция.

Под взглядом полковника лейтенант почувствовал себя полным идиотом.

– Разрыв в цепи?

– Увы, сеньор полковник. По словам нашего человека – саботаж на городской электростанции.

– Да ты с ума сошел! Там же куча охранников!

– Тем не менее, сеньор полковник…

– Идем. Madre de Dios![17] Весь мир спятил! – полковник бросился к выходу.

Электрик, про которого уже забыли, облегченно вздохнул, но патрульный тут же ударил его, словно повинуясь рефлексу.

5

Агенты Отдела G благополучно пересекли открытое пространство. Лоран проворчал:

– Нам немыслимо везет. Они умудрились стащить в Нуэво-Мадрид все, что только можно. Ведь эта самая тюрьма вполне могла оказаться в другом полушарии.

– Как же нам все-таки отыскать их? – проговорила Хелен. Она, как обычно, примостилась на плече Хорстена.

– Если мы определились правильно, самых важных преступников держат в левом крыле, – отозвался доктор.

– Чудесно, но их там, наверно, тысячи! Хорстен споткнулся обо что-то, едва не упал, однако удержался на ногах.

– Ошибаешься. В полицейском государстве тюрьмы никогда не бывают забиты полностью. Наиболее опасных политических заключенных расстреливают, наименее опасных ссылают на каторгу. Чего ради впустую кормить стольких дармоедов? Пускай трудятся. В тюрьме, как правило, содержатся те, касательно которых имеются сомнения, к какой из категорий их отнести.

Они добежали до стены. Пьер Лоран передал Хелен веревку, которую специально захватил с собой. Обвязав ее вокруг пояса, девушка повернулась к Хорстену:

– Алле-оп!

– И как я оставил свой бумеранг на электростанции? – пробурчал Лоран. – Найдут – хлопот не оберешься.

– Не переживай, – утешил Хорстен, вглядываясь во мрак, который поглотил его маленькую партнершу. – Пока ты не показал мне эту штукенцию, я и представления не имел, что такое бумеранг. По правде сказать, мне до сих пор не верится во все те выкрутасы, которые ты с ним проделывал. А что уж говорить про бедных фалангийцев!

– Мне очень нравилось с ним работать, – объяснил Лоран. – И потом: он так невинно смотрелся в коробке с игрушками. Что-то Хелен не слышно.

В этот самый момент перед их глазами закачался конец веревки.

Не тратя слов даром, Хорстен подергал его, поправил пенсне и полез вверх, упираясь ногами в тюремную стену.

Через несколько минут конец веревки дернулся вверх-вниз. Истолковав это как сигнал, Лоран сделал на конце каната петлю и встал в нее одной ногой. Он дважды с силой потянул веревку – и мгновенно очутился на верхушке стены, где его поджидали товарищи.

Темнота была такая, что хоть глаз коли.

– Все в порядке, можно идти, – прошептала Хелен. – По двору ходят патрули с фонаря-ми, но это ерунда.

– По-моему, вон туда и вниз, – также шепотом произнес Хорстен. – Левое крыло в той стороне. Путь им преградила запертая дверь. Хорстен внимательно осмотрел ее.

– Лучше всего, – пробормотал он, – просто сломать замок, – ухватившись за два мощных прута, расположенных рядом с замком, он резко рванул их на себя.

Дверь со щелчком распахнулась.

– Сирены не завоют?

– Как по-твоему, чего ради мы вывели из строя электростанцию? – огрызнулась в ответ Хелен. – Пустите меня на разведку.

Мужчины вжались в стену, дожидаясь ее возвращения. Девушка отсутствовала довольно долго, и потому, когда она вернулась, Лоран и Хорстен облегченно вздохнули.

Хелен никак не могла отдышаться.

– Что случилось? – спросил Лоран.

– Я натолкнулась на двух охранников. Пришлось их обезвредить.

Доктор поглядел на крохотную Хелен с высоты своего роста и покачал головой.

– Никак не привыкну, – пробормотал он себе под нос.

– Я узнала, где они.

– Кто?

– Те, кого мы ищем, тупица! Ойос и Гуэрро.

Мужчины изумленно уставились на нее.

– Как тебе это удалось? – поинтересовался Лоран.

– А один охранник подсказал, – беспечно отозвалась Хелен. – Нам вон туда.

– Подожди, подожди. Что ты с ним сделала? Я хочу знать, что мне припишут на суде.

– Да так, немножко вывернула ему руку, и все, – отмахнулась Хелен.

Доктор Хорстен с содроганием представил себе, как маленькая девочка заламывает руку коренастому солдату тюремной стражи, а тот жалобно лепечет, умоляя о пощаде.

– Значит, он разглядел тебя?

– Ну и что? – пожала плечами Хелен. – Не будет же он докладывать своему начальству, что его одолела какая-то девчонка!

Друг за дружкой они двинулись по тюремным коридорам. Через выходившие на внутренний двор окна видно было, как расхаживают внизу патрули с фонариками и факелами. Без электричества здание тюрьмы превратилось в подобие древней крепости.

– Сюда, – прошептала Хелен.

В номер они вернулись тем же способом, каким попали в Алькасар. Правда, теперь их было уже не трое, а пятеро.

Взобравшись по стене, Хорстен втянул следом наверх одного, другого и третьего. Хелен, разумеется, уже дожидалась их в комнате.

Марта поставила перед каждым бокал с вином.

– Все спокойно? – спросил у нее Пьер.

– Да. Тишина.

Лорана повернулся к фалангийцам.

– За той дверью вы найдете свои новые костюмы. Что касается старых, то мы с доктором найдем способ от них избавиться.

Он проводил недоумевающих подпольщиков в спальню.

Тем временем Дорн Хорстен распахнул входную дверь.

– Эй, там! Черт побери, сколько это будет продолжаться?! Нам нужны свечи, еда и чего-нибудь выпить. Эй!

Не прошло и минуты, как на пороге возник официант с подсвечником в руках. Доктор долго распекал его за то, что им пришлось чуть ли не два часа просидеть в темноте, и никто не позаботился проведать, как они себя чувствуют.

Официант бледнел и краснел – видно было, что ему сегодня здорово досталось.

Доктор удовлетворенно рыкнул напоследок и повернулся к женщинам.

– Никому и в голову не придет, что нас не было в отеле весь вечер, – заявил он.